Похождения бравого рядового Гувер
Шрифт:
— Девочки здесь и танцовщицы, и официантки. — Пояснил Минтон, провожая ее глазами. — Номер закончился — и вперед с подносом. Фишка заведения.
Вторым номером выскочила задорная веснушчатая девушка с синими волосами. Ее поприветствовали топотом и свистом, видимо здесь у каждой была своя аудитория. Под бодрое кантри она начала творить что-то немыслимое ногами, фоновая подтанцовка тоже добавляла жару.
— Они не все раздеваются. — Пояснил Минтон. — У Дюбуа девочки на любой вкус.
— Ты их всех знаешь?
— Прочти. Давно не был, он взял пару новеньких. Одна, говорят, для тех, кто любит помладше…
— Несовершеннолетняя? — Нахмурился Днтон.
— Да брось, ты не на работе. Вообще вроде нет. Просто образ такой: кружева, розовое, ленточки… а вторая просто взрывает. Некоторым не нравится, энергетика убойная. Ну, знаешь, как если пере… о, кстати, вот и ее номер.
Если бы взгляды могли убивать… но они могли только говорить. Да что там, кричать в голос.
Ошарашенный Дантон резко выпрямился на стуле, впившись взглядом в рядового Гувер, сейчас мало похожего на себя в полупрозрачных черных шмотках. Она увидела его сразу, как только вышла на сцену под «You only live twice». И ее глаза ясно сказали: «как же я тебя ненавижу». Но это было только миг, потом она отвернулась, обхватила шест и заложила такой крутой вираж, что у Дантона слегка закружилась голова.
— Минт… — хрипло сказал он. — Минт, ты сказал, что угощаешь. Я хочу эту.
— Эта в приват не ходит. — Род похлопал Дантона по плечу. — Конечно, все можно купить, но… ты уверен?
Он ее не узнал. Дантон жадно проследил взглядом за уже успевшей выйти в зал Гувер, за ней так же жадно следила добрая сотня глаз. Рядовой легко перешагивала со столика на столик, иногда делая эффектное сальто, пару па перед ошарашенными зрителями, ловко уворачиваясь от хватающих рук, довольно собирая протягиваемые доллары. Дантон бы дорого сейчас дал, чтобы она прошла именно к их уединенному столику и эффектно присела перед ним, широко раздвинув ноги. Правда потом долго бы пришлось мешать Гувер убить его… но это было так захватывающе и грозно, совсем не похоже на обычный стриптиз или соблазнительные танцы.
— Неплохо. — Сказал Минтон, но с явным разочарованием в голосе. — Но я больше люблю девочек, с которыми хочется переспать. А это что-то стихийное.
Гувер наконец-то перестала выгибаться перед совершенно невменяемым мужчиной, коварно улыбнулась его разгневанной спутнице, даже не выдержала и засмеялась, и упорхнула назад на сцену. Джо понял, что не дышит, и выдохнул. Мужчина, перед которым Гувер танцевала, недоуменно посмотрел на свою спутницу, потом оглянулся вокруг. Дантон проследил за его взглядом и обомлел. В самом центре города, посреди огромной толпы, не утруждая себя быть незаметным, сидел известный мерзавец Орелл. Он положил подбородок на руки и довольно улыбался, глядя на Гувер, потом подозвал официантку, что-то спросил, указывая на нее. Официантка отрицательно мотнула головой, Орелл настаивал. Его спутник тоже наблюдал за Гувер с улыбкой, но она была несколько другой, как будто одобрительной. Дантон почувствовал, что опять не дышит. По сравнению с этим мерзавцем Орелл был просто едва оперившийся птенец. Он выкрасил волосы в пшеничный цвет, острый глаз снайпера даже разглядел цветные контактные линзы, но это не помешало Джо его узнать. Мак-Гинти.
Глава 30. Часть 2. Подарок
Счет превысил тысячу долларов, но официантка приносила все тот же ответ: «Нет». Кентукки уже выступила в трех номерах, но к нему больше не подходила, однако видела его, и отвечала угрюмым настороженным взглядом, весьма странным для танцовщицы подобного заведения.
— Оставь ее. — Сказал Мак-Гинти. — Здесь есть лучше.
Но Орелл хотел эту. Кроме того, он не привык к отказам.
«Да хоть миллион!» — гласил следующий ответ.
Официантка испуганно посмотрела на него и попыталась смягчить резкие слова неприступной рыжей девки, но у нее мало что вышло. Тоже рыженькая, но таких Орелл считал позором породы: не очень умная, явно любящая деньги, не слишком талантливая. Кентукки — другое дело. Не вполне в его вкусе, он любил девиц покрупнее и постарше, но страстная и с характером. Орелл велел позвать хозяина, поговорил с ним, выписал чек на весьма круглую сумму, и дело было улажено. Правда приватный танец ему не обещали, максимум Дюбуа обещал заставить упрямую девицу сесть за их столик и пообщаться, но это ничего не меняло.
— Она столько не стоит. — Укоризненно сказал Мак-Гинти, глядя, как он выводит сумму в чеке.
— Посмотрим. — Орелл беспечно обмахнулся меню, с весельем наблюдая, как Дубуа тащит упирающуюся девушку к их столику, и убрал в кейс бумаги, которые они с Мак-Гинти до этого очень внимательно изучали.
Она с размаху села на предложенный стул, слегка сгорбилась и скрестила руки на груди, искоса глянула на Мак-Гинти, который непонятно с чего вдруг весьма развеселился. Орелл принялся беззастенчиво ее рассматривать. Очень длинные ноги, красивые руки с тугими мышцами, слегка узковатые бедра, аккуратная упругая грудь, смышленое лицо с пухлыми губами и вздернутым носом. И волосы такие, как он любил, темно-рыжие, густые, но чересчур длинные на его вкус. Судя по бровям и ресницам — настоящие.
— Ты очень хорошо танцуешь. — Сказал ей Орелл. — Очень.
— Я знаю. — Ответила она с вызовом. — Или почему еще я здесь?
Ее голос тоже понравился, чуть-чуть сипловатый, старается держать себя в руках и не наговорить гадостей. И сидит на самом краешке стула, вся напряженная, готовая в мгновение ока сорваться с места и убежать.
— Ты не танцуешь приватные танцы?
— Нет. — Отрезала она.
— Вообще или только для меня?
— Никогда.
— А если подумать?
Она опять ответила отрицательно, но теперь она наконец-то посмотрела на него. И увидела. И то, что она увидела, ей явно понравилось. Орелл внутренне усмехнулся, он знал, какое впечатление производит на женщин. Еще бы, подтянутый голубоглазый блондин с задорной улыбкой и хорошей прической.
— Почему тогда ты вообще здесь?
— Надо было чем-то заниматься. — Кентукки пожала плечами и села на стул поудобнее. — Танец это красиво. Это искусство. Я рада, что меня взяли в Тризон. Это особенное место. Здесь, когда женщина танцует, это красиво, а не пошло. Даже если она раздевается.
Больше всего Ореллу сейчас хотелось, чтобы она села ему на колени и обхватила за шею своими длинными руками, но он любил растягивать удовольствие. Кроме того, он не был уверен, что не встретит яростного сопротивления, посмей озвучить подобное.
— Как тебя зовут? — Спросил он. — Меня Джон.
— Мери. — Она вдруг застенчиво улыбнулась, и эта улыбка озарила все ее лицо. — Никто еще не спрашивал, как меня зовут.
— А меня зовут Трой. — Вмешался Мак-Гинти, коварно улыбаясь. — Если кому-то интересно.
— Очень приятно. — Равнодушно ответила Кентукки. — Джон и Трой.
— Тебе заказать что-нибудь? — Спросил Орелл. — Выпить?
— Нам нельзя пить на работе.
— Тогда поесть? Ты так выкладываешься. Наверняка тебе хочется есть.
— Не надо. — Мери вдруг нахмурилась. — Вы и так на меня много потратили. И не думайте теперь, что из-за этого я…
— Нет-нет! — Орелл протестующее поднял руки. — Не подумай, что я хвастаюсь… но это мелочь для меня.
— Вы очень приставучий. — Мери укоризненно посмотрела на него, потом улыбнулась. — Не привыкли слышать отказов. Но не все же деньги решают.
— Ты отказалась от тысячи долларов. Признаюсь, меня это удивило.
— Ну а что? Если бы у меня была тысяча долларов и я ее потеряла, это был бы чувствительный удар. Но у меня ее не было, и я спокойно обойдусь без нее дальше.