Поиграем, мышка?
Шрифт:
— Малыш... — хрипло рычит он, сжимая меня сильнее. Застывая на месте. Дышит так тяжело, что кажется, будто задыхается.
— Нам нельзя. Я не контролирую себя. Могу навредить.
О боже. Он серьезно? Да я же с ума сойду, если этот благородный рыцарь не перестанет ломаться.
— Я не хрустальная. И не девственница. Не навредишь, — возражаю, поднимая голову и встречаясь с его потемневшим до багровой черноты взглядом. Тянусь к его лицу, выдыхая прямо в губы: — Я хочу тебя. Уже давно. Ты знаешь об этом, раз читаешь мысли. Ты обещал, что поможешь мне. Так
И я отчетливо представляю, как именно он должен мне помочь. Представляю, как буду ощущать в себе его член, его силу, его движения. Как буду кусать и царапать его смуглую кожу в ответ на каждый толчок. Мужские зрачки расширяются, вспыхивая синим пламенем. По смуглой коже пробегают голубые всполохи. А это красиво, оказывается. И сексуально.
— Я другую помощь имел в виду. Ты не понимаешь, о чем говоришь, — явно борясь с собой, со стоном произносит Рошад ровно за миг до того, как впиться в мой рот голодным поцелуем, сразу проталкиваясь языком внутрь и выпивая мое дыхание.
В голове словно сверхновая взрывается, мгновенно стирая все, кроме этого животного в своем безумии удовольствия.
О да! Не понимаю. Ну и пусть. Потом объяснишь. Все потом....
Я не могу больше терпеть это пламя одна. Давай гореть вместе.
Рыча и кусаясь, мы целуемся с таким безумным голодом, словно от этого зависит наша жизнь. Моя, так точно. Потому что выплыть в том диком водовороте странного жара, что накрывает меня с головой, без Рошада я просто не в состоянии. Только с ним, только держась за него, и целуя, лаская, выпивая его страсть до дна и отдавая свою взамен.
Рошад перехватывает меня, и я с облегчением получаю возможность обхватить его ногами, прижимаясь пылающей промежностью к твердому торсу. Покрывало улетает куда-то прочь, оставляя меня в одном лишь белье. Жесткая хватка мужских пальцев на моих ягодицах и наши ритмичные трения друг о друга сносят даже те остатки разума, что у меня еще оставались. Дыхания уже не хватает. В голове мутится и искрит. И я отрываюсь от его рта, чтобы глотнуть воздуха. Если задохнусь насмерть, секса не будет.
И мой нечеловечески-сексуальный босс пользуется этим, чтобы прижаться ртом к моей шее, рыча и прикусывая сверхчувствительную кожу. Целуя и лаская языком. О небо... я готова кончить уже только от этой почти грубой ласки.
Кажется, он снова куда-то несет меня. Несколько шагов, и я лечу вниз, удерживаемая лишь его руками, спину обжигает холодом какой-то поверхности, а сверху наваливается такая вожделенная тяжесть мужского тела.
О мой бог, да! Вот так! Сними эту гадкую рубашку. Я хочу твою кожу.
— Скажи, что моя, — требует кусая за шею, стягивая с плеч лямки спортивного бюстика, обнажая меня. — Скажи, что согласна.
Поцелуи-укусы смещаются на грудь, и я выгибаюсь дугой, когда горячий рот ловит мой сосок, болезненно-сладко всасывая.
— Твоя. Согласна. Возьми уже, — шиплю, лихорадочно сдирая с него одежду.
Шортики слетают с меня в мгновенье ока.
ГЛАВА 24
Быстрый вжик расстегиваемой молнии его брюк для меня сейчас самый желанный в мире звук, от которого даже пальцы на ногах подгибаются. Задыхаясь, подаюсь к Рошаду ближе, снова обхватывая его ногами и поторапливая, вжимаясь пятками в крепкие мужские ягодицы. Ну давай же...
Короткое, как ожог прикосновение его пальцев там, где я вся уже давно мокрая и более чем готова, и наконец столь желанное ощущение тугой головки у входа, раздвигающей мои мышцы. Толчок, и он одним движением насаживает меня на себя, растягивая до болезненного чувства ослепительной наполненности... О-о-ох... Кажется, будто меня молнией прошивает. Даже мышцы сводит мучительным спазмом, выгибая тело дугой.
О боже.
Гортанно застонав, я откидываюсь назад, запрокидывая голову и хватая ртом воздух, пытаясь привыкнуть, приспособиться. Я не ожидала, что его будет так... много.
Он подается следом, нависая, прижимая меня к столу, или что это подо мной. Заставляя чувствовать себя пришпиленной бабочкой.
Мы замираем так, хрипло дыша. Смотря друг другу в глаза. Мои, наверное, как блюдца. Его кажутся озерами клубящегося голубого пламени. Я облизываю пересохшие губы, чувствуя как меня затапливает странной пугающей и неестественной эйфорией, будто каждая клеточка моего тела наполняется энергией. Это так странно... ошеломляюще... больно... и потрясающе. Этого точно не должно быть, если я хоть что-нибудь понимаю в сексе. Но это есть. И это из-за него.
Мужчина надо мной, с низким стоном, отстраняется и толкается снова... снова... по моим обнаженным нервам... до искр из глаз... до ощущения полета над бушующей бездной... до страха разлететься на атомы. Мне до безумия остро. Мокро. Туго. Мне хочется вырваться, сбежать от этой сладкой боли... И я умру, если она прекратится. Никогда я не была настолько цельной... и пустой одновременно.
И снова пауза... голодная... выжидающая... чтобы дать мне время привыкнуть. Нестерпимо уже для него. Я чувствую это.
— Мишель, — голос Рошада теперь больше похож на рычание. Он и сам выглядит голодным оскалившимся хищником. Сдерживающимся из последних сил. Ради меня. — Прими меня и мою энергию. Или останови. Сейчас. Потом будет поздно. Просто секс у нас не получится. Не получается. Я уже... не уверен, что смогу остановиться... оторваться от тебя.
Остановить? Он серьезно? Кажется, да... Вот только.
Может, это наркотики виноваты. Может, это я ненормальная, но мне не хочется его останавливать, хоть и страшно продолжать.
Кажется, что еще немного и меня, как беспомощную щепку, подхватит и поглотит воронка бушующего вокруг нас урагана, развеет и растворит. А может уже поглотила, и я просто застыла в эпицентре этого смерча.
Не знаю, что Рошад имеет в виду, и почему потом будет поздно, но я отчетливо чувствую, что точка невозврата нами давно пройдена. Еще до всего вот этого, и даже до случившегося сегодня в моей квартире. Мы должны были к этому прийти. Все происходит так, как должно. Моя интуиция никогда не врет.