Поиграем с Лайм
Шрифт:
— Я… я хочу разделить с тобой боль, — доверительно сообщила Лайм рыцарю, по-щенячьи склонив голову. — Но я не знаю как.
Сэр Сим не верил ушам. В порыве чувств подхватил девушку, прижал к груди, вдыхая
— Слава богу! — крикнули им женщины, замершие у покосившейся звонницы. — А мы уж думали: церковь рухнет.
Мадам Полиссон осторожно сворачивала в бунту бечёвку, раздобытую у познавших радость бондажа гёлистанок. Один конец её тянулся к бриджам рыцаря, другой — впился в доски звонницы. Казалось — ещё одна эрекция и сооружение рухнет. Конечно мастера бондажа закрепили верёвку как можно безопаснее, но то, что любовь есть страдание сказано не только от бури чувств.
— Милый, ты меня любишь? — на всякий случай уточнила Лайм.
— Да, да, дорогая, — с уверенностью заверил её сэр Сим.
Наказание мамаши Женевьев и задумка мадам Полиссон ставили крест на мужском достоинстве. Пусть. Он будет любить жену платонически. Член предательски дрогнул, ощутив счастье бондажа. Но Лайм было всё равно. Она чувствовала струнку, едва напоминая рыцарю о непонятной любви.
— Мадам Полиссон, — хриплым от волнения голосом сказал рыцарь, — как я могу отблагодарить вас?
— Нас хранит Провидение. — Покачала головой горбунья. — Мы познакомились с гёлистанскими девушками, они тоже ищут чистую любовь. И хоть пути наши разные, мы хотим основать странствующий орден Сестёр милых сердцем. В жизни нам, женщинам, не хватает милосердия и скидок в Л'Этуаль.
— Милый, что такое Л'Этуаль?
— О, моя девочка, — проворковала мадам Полиссон, — в любовной жизни нужно узнать что такое Ашан и Леруа Мерлен — бонжурийские строители семейных гнёздышек.
Сэр Сим кисло улыбнулся замечтавшимся девушкам — придётся продать что-то из доспехов. И почти наверняка это будет шлем — дуракам защита не нужна.