Поиск-84: Приключения. Фантастика
Шрифт:
— Рад за вас, — он улыбнулся грустно, — а вот мне туда не попасть, пожалуй… Или — попасть?
— Вам? К нам? — Я растерялся окончательно. — Почему же… Мы готовы принять любого…
— Вы не полномочны это решать? — спросил он почти ласково. — Ничего. Передайте тем, кто над вами, мою просьбу: позаботиться, чтобы после смерти я попал именно к вам. Не вверх, не вниз, а к вам? Передадите?
— Хорошо…
Меня впервые раскололи в прошлом, и я не знал, что делать. Одно дело — поддерживать заблуждения, и совсем другое — идти на явную ложь. Тем более ничего невозможного он не просил. Я пообещал ему и теперь чувствовал, что должен выполнить обещание.
Человек, понявший, откуда я, достоин жить в лучшем мире. Но как же остальные?
Какое я имею право жить в этом будущем, когда все мои современники давно лежат в могилах? Или — точнее — страдают в своем двадцатом веке? Чем я лучше?
Мне просто повезло. Так что же — справедливость превращается в лотерею? Где он, высший суд — в том, что Эйнштейн и Рузвельт мертвы, а я жив?
А что я могу сделать?
В том-то и дело, что все…
Все мое сознание человека века двадцатого протестовало — слишком велика идея, слишком безумна. Но я достаточно долго прожил на рубеже двадцать второго и двадцать третьего веков, чтобы понять: это именно та цель, которой мне так не хватало.
Планет хватит на всех. Технологий тоже. Значит, быть воскресению.
— Хватит, Питер, прохлаждаться, — сказал Олег, которому, видимо, надоело смотреть на мое отрешенное лицо. — Мы уже приехали!
И мы продолжили работу. Остановка за остановкой, съемка состояния за съемкой, руки делали свое, я что-то говорил, фиксировал, делал вылазки, а мозг работал совсем в другом направлении, обдумывая проект в деталях, и только под самый конец я вспомнил — а Сталин? А такие как Гейлих? Их что, тоже воскрешать? Кто осмелится провести черту?
17. По заслугам
Хол смотрел телестенку. Он никак не мог отвыкнуть от телеэкрана, и хотя уже не ловил, как прежде, всех новостей в информационном потоке — он уже достаточно знал о мире, куда попал, — но все ждал чего-то столь же увлекательного, как американский футбол или слушания в сенате.
Гейлих вошел, как всегда, без приглашения и без звонка.
— Привет, — бросил он. — Как дела?
— Прекрасно. Почти закончил новую галактическую модель…
— Вы здесь неплохо освоились, Хол. А вот как насчет возвращения?!
— Уже?!
— Уже?! Да вы здесь торчите три года!
— Разве это срок?
— Срок? — Гейлих улыбнулся. — В тюрьме это был бы срок. Ну ладно, не будем препираться попусту. Я вижу, возвращаться вы не хотите? Так?
— Вы совершенно правы.
— Не стану вас уговаривать.
Хол взглянул недоуменно:
— Отправитесь в одиночку?
— Зачем же? Просто я вас заставлю.
Гейлих положил на стол чемоданчик, который до сих пор держал в руке, и открыл его, загородив собой содержимое. Хол приподнялся:
— Каким это образом?
— Вы знакомы, мой друг, с технологией перемещения во времени на туристических машинах марки «Темпо»?
— Естественно. Но как вы собираетесь меня принудить с помощью этой технологии?!
Гейлих ответил коротким, явно сдерживаемым смешком, вынул что-то из чемоданчика и быстро его захлопнул. Потом повернулся. В руке его был зажат похожий на старинный пистолет предмет.
— Взгляните, — сказал он.
Потом навел предмет на стол и сжал его посильнее. На столе вспух ком огня и тут же опал, оставив дыру величиной с кулак и обгорелую кайму вокруг.
— Понятно…
— Ничего вам не понятно! — почти крикнул Гейлих. — Где ваши глаза, Хол?! Вы же американец! Это будущее просто ужасно! Я смеялся до слез, когда узнал здешние порядки: каждый может сделать себе все что угодно — но не использует такую возможность! Каждый может захватить машину времени — но не захватывает! Им это просто не нужно!
— Как я в вас ошибался… — пробормотал Хол.
— Вы только и делаете, что ошибаетесь. Сейчас, между прочим, тоже, — парировал Гейлих. — Вы меня никогда не понимали! Продолжу: в этом мире любой может попасть в Школу координаторов, где его научат управлять. А выборы? Эта анонимность конкурсов проектов координации? Кстати, — Гейлиху словно пришла в голову забавная мысль, — вы за какой проект голосовали на последних планетных?
— За «Голубую змею», — ответил Хол, совсем уже сбитый с толку.
— У вас хороший нюх, — одобрил Гейлих. — Так вот, Хол, скажите-ка вы, столько раз во мне ошибавшийся, только честно — чего, по вашему мнению, с точки зрения земных порядков, заслуживает небезызвестный вам Джордж Гейлих?!
— Ссылки обратно в прошлое, — буркнул Хол. — Пожизненной.
— У теперешних землян, да и у вас, как ни странно, другое мнение. Оказывается, я избран председателем координационного совета этой планетки.
— Что?! — Хол вскочил. Он знал, что координационный совет планеты — высший орган власти, и пост его председателя примерно соответствует посту президента США. — Так «Голубая змея»…
— Мой проект. Что вы на это скажете?
— Президентом вам не быть!
— Отрадно слышать. Таково и мое намерение. Но только в том случае, если через тридцать четыре минуты Джордж Гейлих и Хол Клеменс вместе — я подчеркиваю, вместе, — покинут этот гостеприимный мир!
— Я никуда не поеду!
— В таком случае, — Гейлих улыбнулся, — не поеду и я. А другого способа отменить мое президентство у вас нет. Любой протест будет расценен, и совершенно справедливо кстати, как субъективизм и досадное недоразумение между отсталыми перемещенцами!
— Вот как… — Хол опустил глаза. — Не понимаю. Зачем вам уезжать?! Ведь вы — президент Земли! В прошлом вы такого никогда не достигнете! Этот мир дает вам все, что вы желаете — и вы уезжаете?
— Не испытываю ни малейшего желания выворачивать перед вами душу, — сухо ответил Гейлих. — Вы слишком изменились. С вас будет довольно знать, что я люблю шахматы и никогда не играю в кегли.
Хол посмотрел на Гейлиха, словно прозрев:
— Так вам здесь скучно?!
— Вы делаете успехи. Но хватит слов, у нас осталось только полчаса. Вы едете со мной?