Пока бьется мое сердце
Шрифт:
— Так вот почему твой отец, хотел советницу. Чтобы спасти свою жизнь.
— Меньше всего он думал о себе. В первую очередь мой отец мечтает о мире, ради самих демонов. Все устали от войны. Но перемирия не попросит не один король. Это значит проявить слабость. А еще он думал о маме. Пойдем покажу. — Паул берет меня за руку и мы поднимаемся на второй этаж. — Видишь, там вдалеке дворец из черного камня?
— Вижу.
— Там живут вдовы королей. Мой отец не хочет такой участи для мамы. Чтобы она провела свою бессмертную жизнь в изоляции от мира.
— Если он не хотел для Герды, такой участи. Зачем женился?
— Мама
— Я слышала у вас есть союзники?
— Отцу пришлось обратиться за помощью к эльфам. Потому что Герольду (король вражеской державы) стали помогать вампиры.
Тяжело вздыхаю и пытаюсь освободить свои пальцы, но Паул не отпускает мою руку.
— А, ты, Мари надолго к нам?
— На сто лет. Но когда твой отец погибнет, Вселенная вернет меня назад, в мой мир. Принц хмурит брови. Эта новость ему не нравится.
— Так получается, тебе выгодна смерть моего отца.
— Паул, — я выдергиваю свою руку из его захвата. — Я советница! Никогда я не причиню вред твоему отцу. Обещаю тебе, что сделаю все возможное в своих силах, чтобы остановить войну.
Ночью, выполняя отжимания, я все думала, как мне спасти Астарота. И мои молитвы были услышаны.
— Господи! Зачем советнице качать мускулы. Мари, что происходит? — я улыбнулась, Сара-пра-аджан смотрела на меня, как на сумасшедшую. — Посмотрите только на нее, как она одета. Как мужчина! Где твое платье, девочка? А где плащ? О, боже! Астарот соблазнил тебя?
— Сара-пра-аджан! — я смеюсь и обнимаю ее. — Как же я соскучилась. Как я рада, что Вы решили навестить меня.
— Мари, что происходит? — серьезно смотрит на меня старшая советница. — Сара-пра-аджан, у меня все хорошо. Просто я готовлюсь идти на войну.
— Что?
— Ну, я же советница короля и должна ему помогать во всем.
— Я думаю, ты собралась на войну, потому что там твой эльф. Я права?
Молчу, обманывать старшую советницу у меня не хватает совести.
— А как, ты собралась с ним встречаться, если крутишь любовь с королем?
— Я никакую любовь не кручу. Сара-пра-аждан. Хотите правду. В этом измерении никто не соблюдает правила советниц. Поэтому я могу спокойно ходить без плаща, — и рассказываю ей, как меня здесь встретили. Старшая советница ни чему не удивляется.
— Ну и хитрый же Астарот.
— Хитрый, а еще мне нравится мой король и я хочу ему помочь. Может, Вы подскажите мне, как его спасти. Скоро наступят очередные пятьсот лет и Астарот выйдет на бой с другим королем. А я не хочу, чтобы он умер и его жену отправили в дом вдов.
Сара-пра-аджан задумчиво молчит.
— Я подумаю, что можно придумать, — старшая советница обнимает меня. — А теперь расскажи мне, как тебе здесь живется.
— Я лучше покажу, Вам. — мы отправляемся на третий этаж, в мою половину.
— Шикарные апартаменты, — осматривая комнаты, соглашается со мной Сара-пра- аджан. Я занимаю пять комнат. Это гостиная, спальня, ванная комната, гардеробная, а из пятой я сделала себе тренировочный зал. Старшая советница с интересом разглядывает мой меч, лук и колчан со стрелами.
— Я сделаю тебе подарок, Мари, — она проводит своей рукой по оружию и оно начинает мерцать. Сначала ярко, потом все тускнее и тускнее. — Теперь твоя стрела всегда попадет в цель, а меч разрубит без особых усилий, — она вздыхает. — Война — это страшно. Ты первая из советниц идешь на нее. Знай, тебя не возможно убить. Советница умирает, когда приходит ее время. Но боль, чувствовать ты будешь.
Мы обнялись на прощание, Сара-пра-аджан пожелала мне удачи. И она мне пригодится.
Измерение Соннелон не признает полутонов, так же, как мой король. Днем нещадно палит солнце, ночью льет ледяной дождь. Комфортное для меня время суток, это утро и вечер. Но утро я полюбила больше всего. В Соннелоне очень красивый рассвет. Бегу встречать его на берег, того самого озера, что послужило причиной для войны. Каждое утро, наблюдаю, как свет побеждает темноту, как медленно уходит мрак, растворяясь в небе. Звезды меркнут, исчезая с первыми лучами солнца. И чем выше поднимается небесное светило, тем сильнее и ярче обжигают его лучи. Но пока утро хранит прохладу ночи, выползают различные букашки, птицы весело щебечут и стайками пролетают над гладью воды.
Бои идут каждый день. Днем, под палящим солнцем и ночью, под проливным дождем. Хуже всего ночью, потому что приходиться драться еще и с вампирами. Мой король пропадает на поле боя. А я затыкаю уши, потому что в своей палатке мне хорошо слышны крики ярости и стоны умирающих. Вечером я вижу, как несут раненых на носилках к озеру. С той и с другой стороны демоны спасают своих братьев. Эльфов я пока не видела. Они стоят отдельно. И чтобы мне встретиться с Рэем, я должна оправиться либо к нему в лагерь, либо на поле боя. Но после того, как я почувствовала себя плохо и меня вырвало, лишь от запаха войны. Астарот запретил мне сражаться. А я не могла просто отсиживаться, пока там умирали демоны моего короля. Я помогаю раненым, как могу. Обезболиваю их раны и создаю им иллюзии, как будто рядом с ними родные. Воины начинают разговаривать с родственниками, женами, детьми. Мне кажется, так им становиться легче.
— Астарот, — вечером разговариваю со своим королем в палатке — Возьми меня завтра с собой. Мне кажется я не много привыкла к ужасам войны.
— Мари, оставайся лучше здесь. Ты, хорошо помогаешь раненым.
— Но вдруг я смогу кого-то спасти на поле боя. Пожалуйста, позволь.
Астарот тяжело вздыхает.
— Ты же знаешь, я не могу умереть.
— Знаю.
— Ваше Величество, — в палатку входит один из генералов. — Эльфы.
Мне кажется я разучилась дышать. Жар охватывает все тело. Предвкушение встречи и страх. Два таких разных чувства, смешиваются в «наконец-то я увижу Рэя». Отхожу в угол палатки и одеваю плащ. Астарот вопросительно смотрит на меня.
— Это для эльфов, — тихо объясняю. — Они соблюдают правила советниц.
Мой король, понимающе усмехается и идет на встречу гостям.
Вошли эльфы, их было пятеро. Последним был мой Рэй. Сердце, пропустило удар. Для меня время остановилось. Я вижу только его. Война сделала Рэя жестче, он хмурый и не улыбается. Мне кажется, эльф забыл, как это делается. Смотрю во все глаза на него и прячу свои руки за спиной, переплетая пальцы. Большая палатка вдруг становится маленькой и душной. Рэй резко поворачивается в мою сторону. Он, как-то ощетинился, сколько в нем злости. Мне становится страшно. Такого Рэя я не знала и боюсь заглянуть в его ауру. Боюсь увидеть черный цвет ненависти.