Пока еще жив
Шрифт:
Что ему нравилось в Клио — помимо многого другого, — так это ее врожденная неряшливость. В этом отношении они были почти на равных. А наличие в доме шаловливого Хамфри лишь усиливало ощущение царящего в доме перманентного хаоса.
Зато в кабинете главного констебля, куда Грейс сейчас вошел, все предметы находились на своем месте. На огромном полированном столе в форме буквы L ничего лишнего, только книга для записей в кожаной обложке, несколько фотографий в серебряных рамках, включая ту, на которой главный констебль засветился в компании телеведущего Деза Лайнама и еще одной местной знаменитости, письменный
Том Мартинсон встретил Грейса крепким рукопожатием и пригласил к столу. Бодрый акцент выдавал в нем уроженца Центральной Англии. Чуть пониже Грейса, с коротко подстриженными темными волосами и приятным лицом, сорокадевятилетний шеф выглядел крепким, подтянутым и серьезным. Одет он был в белую рубашку с короткими рукавами и эполетами, черные брюки и черный галстук.
— Садитесь, Рой, — сказал он, указав на одно из кресел у кофейного столика. — Выпьете что-нибудь?
— Не отказался бы от кофе, сэр. — Грейс изо всех сил старался выбросить из головы все, что услышал от Клио, сосредоточиться и произвести благоприятное впечатление на Мартинсона.
— Вы какой пьете?
— Черный, без сахара, сэр.
Шеф улыбнулся, поднял трубку телефона, передал заказ и сел напротив Роя, скрестив руки на груди. На языке тела — держит дистанцию, подумал Грейс настороженно, несмотря на бодрое приветствие Мартинсона.
— Извините, что вытащил вас сюда в субботу.
— Никаких проблем, сэр. Я все равно работаю сегодня.
— Дело фермы Стоунри?
— Да.
— Есть что-то, что мне нужно знать?
Грейс в нескольких словах ввел его в курс дела.
— Должен сказать, — заметил Мартинсон, — для меня это приятная новость. Уверен, если следствием руководите вы, значит, дело в надежных руках.
— Спасибо, сэр, — сказал Грейс, приятно удивленный таким заявлением главного констебля.
— Причина, по которой я вас вызвал, — продолжал Мартинсон, переходя на более серьезный тон, — довольно деликатного свойства.
«Вот и приехали», — подумал Грейс. Похоже, речь все же пойдет о слиянии отделов тяжких преступлений суссекского и суррейского управлений.
Объяснений пришлось подождать — в кабинет вошла помощница шефа Джин, крайне редко работавшая по уик-эндам. Поставив на стол поднос с кофе и печеньем, она удалилась.
— Гея, — произнес Мартинсон и снова замолчал.
— Гея?
— Вы же понимаете, кого я имею в виду? Гею Лафайет, рок-певицу и актрису.
— Понимаю, сэр.
Последние две недели все средства массовой информации только и говорили о Гее Лафайет, так что не понимать, о ком идет речь, мог, наверное, лишь слепоглухонемой.
— Лично я придерживаюсь того мнения, что певица она более сильная, чем актриса, но кто я такой, чтобы судить?
Грейс кивнул:
— Я, пожалуй, соглашусь с вами. Поклонником ее не являюсь, но таковых знаю.
— Вот как?
— Например, детектив-сержант Брэнсон.
— Вам, конечно, известно, что она приезжает в Брайтон на следующей неделе для участия в съемках фильма о короле Георге IV и его любовнице Марии Фицхерберт?
— Я знаю лишь, что она приезжает. Детектив Брэнсон даже надеется, что, может быть, познакомится с ней. Полагаю, продюсеры знают, что миссис Фицхерберт была англичанкой, а не американкой?
Мартинсон улыбнулся и покачал пальцем.
— А вы знаете, что Гея родилась в Брайтоне?
— Да, в Уайтхоуке.
Мартинсон кивнул:
— Да, девочка, как говорится, далеко пошла.
На протяжении многих лет Уайтхоук оставался одним из беднейших районов Брайтона.
— Верно.
— Так вот, Рой, у нас возникает большая проблема. В последние дни я несколько раз разговаривал со старшим следователем отдела убийств полицейского управления Лос-Анджелеса, главой ее личной службы охраны, руководителем туристического управления Адамом Бейтсом и директором «Брайтон корпорейшн» Джоном Барраделом. Дело в том, что несколько дней назад возле дома Геи в Бель-Эйр застрелили ее ассистентку. Полиция полагает, что преступник ошибся и что настоящей целью была сама Гея.
— Впервые слышу.
— В британской прессе об этом почти не писали. Гея получила электронное письмо с предупреждением не соглашаться на роль Марии Фицхерберт. Судя по всему, служба безопасности не придала предупреждению какого-либо значения, что и неудивительно, поскольку такого рода письма поступают постоянно. Теперь положение изменилось, те, кому положено, зашевелились и считают, что нападение может повториться. Вот это письмо Гея получила на следующий после убийства ассистентки день.
Главный констебль взял лежавший на столе листок и протянул Грейсу. Суперинтендент пробежал глазами по строчкам.
«Я ошибся, дрянь. Тебе повезло. Но это ничего не меняет. В следующий раз повезет мне. Я достану тебя везде, куда бы ты ни подалась».
— Думаю, не мне вам объяснять, какой прекрасной рекламой для нашего города станут съемки этого фильма.
— Понимаю, сэр.
Том Мартинсон вымученно улыбнулся.
Криминальная история Брайтона началась в середине 1800-х. В начале 1930-х, после серии особо жестоких убийств, в том числе двух с расчлененными телами, обнаруженными в чемоданах, оставленных в камерах хранения железнодорожного вокзала, за городом закрепилось нежелательное звание «криминальной столицы Соединенного Королевства» и «уголовной столицы Европы». На протяжении многих лет туристическое управление всячески старалось избавить город от нехорошей репутации, а полиции удалось добиться значительного прогресса в снижении уровня преступности.
— Если за то время, что Гея пробудет здесь, с ней что-то случится, город понесет чудовищный репутационный ущерб. Понимаете, куда я клоню?
— Да, сэр. Я хорошо вас понимаю.
— Я в вас и не сомневался. Но есть одна проблема. Я уже обсуждал эту тему со службой охраны Скотленд-Ярда. По инструкции, высший уровень охраны гарантирован только членам королевской семьи, дипломатам и министрам правительства. Рок-звезды, как и кинозвезды, в этот список не входят, так что заботиться о безопасности надлежит им самим.