Пока гром не грянет
Шрифт:
– Увы, ответ на этот вопрос он унес с собой на дно Волги.
– Какая ужасная смерть!
– По крайней мере достойная заядлого рыбака! – сказала я. Мне вспомнился последний взгляд тонущего Трофимыча и стало не по себе. – Насколько я понимаю, наше сотрудничество подошло к концу? – спросила я.
– Я думаю, что вам больше не стоит тратить на нас свои силы и время! – ответил Скоробогатов. – Кремлев в тюрьме и, надеюсь, надолго!
– А вы не допускаете мысли, что в трагических событиях той ночи виноват вовсе не Кремлев?
– Не Кремлев? – переспросил Скоробогатов. –
– Мало ли! Прямых улик против Кремлева нет! Все, что есть у следствия, – это только факт его нахождения на острове одновременно с вами. Вот, собственно, и все! Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем его держат в СИЗО! Наверное, у человека просто нет толкового адвоката!
– Как зачем держат? – побледнел и растерялся Скоробогатов. – Он же преступник!
– Это еще необходимо доказать! Впрочем, я рада, что моя работа завершена. Если вдруг заметите что-то подозрительное – мой телефон у вас есть.
– Хорошо, хорошо! Обязательно будем иметь это в виду!
– Тогда до свидания! – Я встала и пошла к выходу.
Но, оказавшись в коридоре, я направилась не налево, к лестнице, а направо, к двери, за которой располагалась гримерная Алевтины Павловны. Я совсем не собиралась оставлять Скоробогатовой свои видеозаписывающие устройства. А мой «жучок» на столике около зеркала до сих пор еще работал!
Я подергала дверь – заперто. Ничего страшного – я достала из сумочки универсальный набор отмычек. Огляделась вокруг, прислушалась, что происходит в кабинете у Скоробогатова, – все было тихо. Тогда я принялась открывать замок Алевтининой гримерной. В общей сложности эта работа отняла у меня около трех минут. Наконец раздался звонкий щелчок, и дверь открылась.
Я вошла в комнату – создавалось ощущение, что со времени моего последнего визита сюда здесь ничего не изменилось. Тот же пуфик, та же парфюмерия и косметика на столике перед зеркалом. На обивке пуфика – темное пятно: память о том обезглавленном голубе, которого подкинул сюда Кремлев. Или не Кремлев? Все-таки насчет этого человека у меня возникали некоторые сомнения. При всей своей не очень приятной внешности и странном поведении Кремлев не производил впечатления полного психа, способного на убийство ради мести! Сам он, кстати, категорически отрицал свою причастность не только к гибели Годецкого, но и к крови, которую Алевтина обнаруживала то у себя в гримерной, то на своем супружеском ложе.
Мой секретный флакончик стоял на том же месте, где я его оставила. Я уже собиралась взять его со столика и положить в сумочку, когда неожиданно услышала в коридоре чьи-то шаги. Шаги медленно приближались. Я мысленно помолилась, чтобы человек, который двигался по коридору, прошел мимо или остановился раньше, не доходя до моего убежища. Но, по закону подлости, шаги остановились именно около двери в гримерную Алевтины.
Я услышала, как с неприятным скрежетом в замочную скважину входит ключ и начинает медленно поворачиваться. У меня было два выхода, чтобы выбраться из данной, весьма щекотливой ситуации: первый – остаться на месте и разыграть какую-нибудь безобидную сцену типа «вот просто зашла бросить
Второй – спрятаться и переждать. Единственным местом в гримерной, пригодным для этого, был большой Алевтинин шкаф. Из двух вариантов я выбрала второй. Не знаю, почему – подсказала интуиция или просто не захотелось выглядеть идиоткой, приводя вышеупомянутые аргументы тому, кто сейчас застанет меня «на месте преступления».
Я быстро приоткрыла дверь шкафа и нырнула внутрь, постаравшись зарыться как можно глубже за висящие там наряды. Затем я прикрыла дверь, оставив лишь небольшую щелку, чтобы видеть, что происходит в комнате.
Как только мне удалось исчезнуть таким образом, дверь открылась, и в комнату вошла ее хозяйка – Алевтина Павловна Скоробогатова собственной персоной! А Георгий Михайлович только что заверял меня, что его супруга в депрессии и отлеживается дома. Алевтина Павловна как-то воровато огляделась и осторожно прикрыла за собой дверь. Потом аккуратно, словно боялась, что кто-то может услышать щелчки, повернула защелку замка, заперев таким образом комнату изнутри.
Поведение Алевтины мне показалось, мягко говоря, странным. Создавалось ощущение, что актриса здесь на нелегальном положении и от кого-то прячется. Или кого-то ждет?
Алевтина села на пуфик и с чувством собственного превосходства посмотрела на свое отражение в зеркале. Да, я не оговорилась: эта женщина даже на свое собственное отражение смотрела с чувством превосходства!
Так продолжалось еще минут пять – Алевтина явно чего-то или, вернее, кого-то ждала! И этот «кто-то» не заставил ждать себя слишком долго. Прошло еще две минуты, и в дверь тихо постучали: два стука, пауза, еще один, пауза, еще один. Достаточно сложный условный код! Услышав этот стук, Алевтина вздрогнула, подошла к двери и осторожно ее открыла.
– Наконец-то! – сказала она своему гостю.
– Твой муж просто достал меня! – ответил ей знакомый голос. И тут же я увидела того, кто навестил нашу одинокую голубку в ее скромном прибежище, – Аркадий! Наш романтический любовник продолжил: – После того как погиб Годецкий, он прямо с копыт спрыгнул! Кидается на всех, как сумасшедший!
– Потерял любимого! Чего же ты хочешь! Переживает! А ты бы меньше переживал, если бы что-нибудь такое произошло со мной? А? – Алевтина лукаво улыбнулась. – Яд-то предназначался мне, не правда ли?
Из шкафа мне было очень плохо видно, что происходит в комнате, но я готова была поспорить, что, судя по возникшей паузе в разговоре, их губы слились в долгом страстном поцелуе. Потом снова раздался голос Аркадия:
– Аля, ты бы все-таки поделикатнее, а? Ярика жалко! Но кто же знал, что он схватит твою рюмку! Я вообще не предполагал, что кто-нибудь станет пить эту гадость! А теперь получается, что я вроде как убийца.
Вот это номер! Оказывается, предчувствия меня не обманули и у нашего дела есть продолжение! Да еще такое неожиданное! Я устроилась поудобнее и приготовилась слушать. Потом вспомнила про видеокамеру на столе, надеясь, что записывающее устройство работает.