Пока нормально
Шрифт:
Ли Рострум разгладил на парте свой листок.
– «Уроки в нашей школе начинаются в восемь часов десять минут – к этому времени каждый ученик должен сидеть в своем классе за своей партой, готовый к первому уроку».
– Спасибо, Ли, – сказал директор Питти. – И обратите внимание, что «восемь часов десять минут» означает именно «восемь десять», а не «восемь одиннадцать», и не «восемь двенадцать», и не «восемь тринадцать». – Взгляд директора Питти стал блуждать по классу. – А тебя как зовут? – спросил он.
– Лестер Шеннон.
– Пожалуйста, Лестер, прочти следующее правило.
Так дальше и шло. На наших листках были
После туалетного правила взгляд директора Питти снова начал блуждать по классу и остановился на мне.
– Как тебя зовут? – спросил директор Питти.
– Дуг Свитек.
– Пожалуйста, Дуглас, прочти следующее правило.
– У Дуга Свитека есть вопрос, – сказал я. Знаю – как Лукас в те моменты, когда он был самым большим уродом на свете.
Директор Питти нахмурился. Он явно не любил вопросов.
– Что, если Дугу Свитеку понадобится сходить в туалет больше трех раз?
Директор Питти положил свой листок на стол перед собой.
– Тогда Дугу Свитеку нужно будет показаться доктору.
– Вы думаете, это поможет? – спросил я.
Все, кто был в классе, засмеялись. Все до последнего.
Не засмеялся только директор Питти.
– Читай следующее правило, – сказал он.
Я посмотрел на свой листок.
– По-моему, Дугу Свитеку нужно сходить в туалет прямо сейчас, – сказал я. – Но ему будет достаточно одного раза. По крайней мере, он так думает.
Громкий смех по всему классу.
Не засмеялся только директор Питти.
– В таком случае Дуглас может пойти в туалет.
Я встал.
– И пока он там, советую ему убедиться, что рубашка у него заправлена надлежащим образом. Лучше привыкнуть к этому с самого начала. А еще ему следует подумать, где он будет стричься, поскольку я не пускаю в свою школу мальчиков, которые выглядят как девочки.
Все засмеялись еще громче.
Вот урод!
Я вышел. Директор Питти закрыл за мной дверь.
По дороге в туалет я проходил мимо класса, где собрались школьники с фамилиями на буквы от «А» до «Л». Все они сидели тихо и немножко подвинувшись вперед, и я услышал голос мистера Ферриса. «В этом учебном году или, может быть, следующей осенью, – говорил он, – будет совершено то, чего еще никто никогда не совершал. НАСА отправит несколько человек на Луну. Задумайтесь об этом. Люди, которые когда-то сидели в таких же классах, как этот, оставят свои следы на поверхности спутника Земли. – Он помолчал. Я прислонился к стене там, где мог хорошо его слышать. – Вот почему вы сидите здесь сегодня, и вот почему вы будете приходить сюда в следующие месяцы. Вы приходите, чтобы мечтать. Приходите, чтобы строить фантастические воздушные замки. А еще вы приходите сюда ради того, чтобы научиться закладывать фундамент, который позволит этим замкам стать реальностью. Когда те, кто отправится в этот полет, были мальчишками вашего возраста, никто не знал, что когда-нибудь они ступят на другую планету. Никто. Но через несколько месяцев это случится. Так что же через двадцать лет скажут о вас? “Никто не знал, что этот парень из Средней школы имени Вашингтона Ирвинга станет…” – кем? Какой замок построите вы?»
Я не пошел в туалет. Вместо этого я стал ждать, когда моя мать выйдет из актового зала. А когда она вышла и мы покинули школу, я посмотрел вверх, на луну. Потом мы пошли домой мимо кафе-мороженого – того, что за углом через квартал от библиотеки. Съели там по порции ванильно-шоколадного, я и мама. И я за него заплатил.
Знаете, что при этом чувствуешь?
Поздно вечером наверх пришел мой брат – когда я думал про одюбоновских птиц и про то, как я покупал ванильно-шоколадное для нас с мамой и как мы с Лил Спайсер сажали маргаритки, и смотрел из окошка на впечатляющую луну.
Помните, я говорил, что стоит только твоей жизни пойти на лад, как что-нибудь обязательно все испортит? Помните?
– Эй, Дугго, – сказал он. Думаю, вы сами можете представить себе, как именно мой брат сказал «Дугго». – Эй, Дугго, чем ты сейчас вообще занимаешься?
– Ничем, – ответил я.
– А я другое слышал, – сказал он. – Я слышал, ты в библиотеку ходишь.
– Ну и что?
Он засмеялся так, как полагается смеяться людям с ярко выраженными криминальными наклонностями.
– Ты ведь даже читать не умеешь, – сказал он.
– Умею я читать!
Опять смех человека с ярко выраженными криминальными наклонностями.
– Дугго, – сказал он, – если бы в туалет надо было ходить по инструкции, нам пришлось бы стелить для тебя газеты по всему дому.
И тут произошла странная вещь. Я знаю, что должен был бы вскочить с кровати, броситься через всю комнату, приплюснуть его к стене и врезать ему как следует. «Да сам-то ты умеешь читать?» – вот что я должен был крикнуть. Будь на моем месте Джо Пепитон, он так и сделал бы.
Но я сначала подумал не об этом. Сначала мне в голову пришло только одно: Полярная Крачка, как она летит в море и скоро туда рухнет, как она изогнула шею, потому что знает, что вот-вот ударится о воду. Ее глаз.
А потом – и это еще страннее – я подумал про Лукаса и про то, где он сейчас, и смотрит ли он в окно, если там, где он сейчас, есть окно, и видит ли такую же впечатляющую луну, как здесь.
Тут мой тупой брат снял свои тупые вонючие носки и кинул их мне.
– Присмотри за ними до завтра, пока я не заберу, – сказал он.
Я бросил их на пол. Опять тот же смех.
– Все нормально, Дугго, – сказал он. – Не бесись. Я уверен, что для восьмиклассника не уметь читать – самое обычное дело.
Я отвернулся. Когда я наконец заснул, он уже давно храпел.
После доставки заказов в следующую субботу я решил проверить, есть ли у Мэрисвилльской бесплатной публичной библиотеки задняя дверь, на случай, если кто-нибудь с ярко выраженными криминальными наклонностями поджидает меня у парадной.