Пока падает снег, звёзды прячутся
Шрифт:
– Ничего общего, – ответил корабль.
– Биар, мы сами его сбиваем своими вопросами, – сказала Элли, внимательно глядя на Эда. – Он, скорее всего, просто неправильно что-то понял. Эд, мы не будем тебя больше перебивать, расскажи нам, почему ты думал, что умрёшь?
– Разведывательный челнок имеет большой запас воздуха. И оборудование, чтобы производить воду. Необходимый минимум. Но запас еды ограничен. Не такая еда, как у вас. Маленькие шарики. Их нужно два на тридцать часов. Сейчас у меня осталось двадцать шесть. Я не хотел причинять вред вашему кораблю. Я рассчитал, что будет, если промахнусь.
Эд замолчал.
– Мы знаем, – сказал Биар, – что для тебя это сближение было опаснее, чем для нас. И я правда считаю, что ты – отличный пилот, Эд. Немногие на такое способны. Серьёзно. Но мы должны понимать, кто ты. Откуда. Тебя же, скорее всего, кто-то ищет.
– Может, Дарта – это спутник? – спросила Элли. – У спутников часто бывают неофициальные названия.
– Нет, – Эд говорил тихо, в его голосе проскальзывало отчаяние, – Дарта – это планета. Четвёртая планета системы Сиона. Две ближайшие к Сиону звезды – парные. Расстояние до ближайшей – три с половиной световых года. До следующей – шесть световых лет. На вашей схеме Сиона нет. Я умею читать звёздные карты и понимаю, как идентифицировать пульсар по периоду. Я не знаю, что означают первые четыре цифры и эти две. Но вот эти рядом – точно период. Я могу определить положение в пространстве относительно этого объекта. И я понимаю, что такое разрешение на вылет, хоть у нас и не существует такого понятия…
Эд запнулся. Элли погладила его по плечу.
– Просто Дарта… – продолжил он. – Никогда не имела с вами контакта… Я бы знал.
– Другими словами, – медленно проговорил Биар, – мы, наконец, встретили внеземной разум и, как два барана, даже не заметили этого?
– Я не знаю, насколько это слово применимо по отношению к человеку, но – да. Это, скорее всего, из-за внешнего сходства.
Биар посмотрел на Эда с беспокойством. Последняя фраза казалась смешной, но смеяться почему-то не хотелось.
– Потрясающе, – сказал Биар, – даже не знаю, что тебе сказать, Эд.
Биар встал, пару раз прошёлся к пульту управления и обратно, потом остановился, разъединил металлические кольца, удерживающие сферы на его запястье, вынул оттуда два шара и положил их перед Эдом, после чего взял Эда за руку и закатал ему рукав. Сферы Эда не отличались ничем.
– Тогда объясни это.
Эд ошеломлённо рассматривал четыре абсолютно одинаковых шара.
– Согласись, это одна и та же технология. Как этот факт укладывается в твою теорию?
Сферы произвели на него сильное впечатление. Казалось, это было последнее, что он ожидал здесь увидеть.
– Никак, – наконец ответил Эд, – я не знаю, как это объяснить.
Он несколько секунд молчал, а потом спросил:
– Вы вскрыли мой корабль?
– Нет, – ответил Биар.
Эд, казалось, обрадовался:
– Нужно его открыть. Иначе я не смогу объяснить.
– Без проблем. Идём, – с энтузиазмом сказал Биар.
Эд подошёл к кораблю, остановившемуся у стенки шлюзовой камеры, дотронулся рукой до обшивки. Энергетические шары чуть заметно засветились, а в кораблике наметилось прозрачное овальное отверстие.
– Заходите.
Все трое вошли в маленький челнок. Изнутри он смотрелся даже меньше, чем снаружи. Долгие путешествия в таком крошечном пространстве наверняка были весьма затруднительны. Нос кораблика изнутри оказался прозрачным. Обстановка тоже не отличалась особым комфортом – имелось всего одно кресло, если так можно было назвать этот аморфный предмет. Перед ним располагалось что-то вроде пульта управления – абсолютно гладкая поверхность, привычных взгляду датчиков, кнопочек и мониторов не наблюдалось.
– Не очень тут уютно, – заметила Элли. – Странная, конечно, конструкция, но на корабль инопланетян всё же непохоже.
– И как им управлять? – заинтересовался Биар.
Эд дотронулся до пульта, на котором высветилось множество секторов всевозможных оттенков. Со стороны казалось, что он что-то рисует кончиками пальцев на сиреневом поле.
– Красиво, – сказала Элли, – на радугу похоже.
Стенки кораблика оказались разделёнными на ячейки, которые открывались, будто бы испаряясь. Эд подошёл к одной из ячеек и достал из неё небольшую продолговатую коробочку.
– Это называется лот. С его помощью можно считать информацию с шара.
– Считать информацию? – удивилась Элли. – Можно посмотреть, как он работает?
– Да. Только нам лучше вернуться – здесь это будет неудобно.
Никто не возражал. Они вернулись в большую каюту и расселись вокруг лота. Эд положил в коробочку один из своих шаров. Крышка лота оказалась небольшим экраном, на котором отобразились разноцветные полосы. Эд дотронулся до оранжевой полосы.
Над экраном появилось голограммное изображение: фиолетовое небо, горы кирпичного цвета, редкие серебристо-серые полусферы. Запись была сделана с летательного аппарата. Он приблизился к одному из куполов, горный пейзаж сменился городскими кварталами, залитыми мягким рассеянным светом. Внутри купола кипела жизнь: между причудливыми строениями росли деревья с тёмно-бордовыми листьями, на улицах суетились люди.
– Обычная планета, – прокомментировал Биар, – мне встречались и гораздо более экзотические.
– Это Дарта, – сказал Эд, – раньше это была моя планета. Сейчас там уже никого нет. После того, как изменилась орбита Дарты, она перестала быть пригодной для жизни. Она постепенно приближалась к звезде, на поверхности повышалась температура и уровень радиации. Города были защищены специальными куполами, но жить там стало невозможно. Внутри купола поддерживалась постоянная температура и состав воздуха, что само по себе требовало огромных затрат энергии, но самым сложным оказалось сохранить воду. На Дарте никогда не было избытка воды. Это с самого начала было проблемой. И мы не смогли это исправить.
– Так почему вы не переселились на другую планету? – спросил Биар. – Это же очевидный выход.
– Разве это просто?
– Выбрать одну из пятидесяти шести заселённых планет? Не то чтобы я думал, что это просто. Но это возможно. Почему вы не обратились в Совет галактики? У них есть опыт эвакуации большого количества людей. Они даже корабли бы вам предоставили.
– Сколько заселённых планет?
– Пятьдесят шесть.
– Не может быть.
– Эд!
– Пятьдесят шесть планет – это очень много. За всё время, что мы ведём поиски, нам не удалось найти ни одной подходящей планеты. У вас, вероятно, более совершенные корабли. Ещё мне непонятно, откуда у вас наши альмеры.