Пока сияют звезды
Шрифт:
То есть круг подозреваемых был просто до смешного узким. Или Сашка, или Женька — так я должна это понимать?
Как бы там ни было, я понимала одно: выделяя из всей компании именно коллег по работе, я вступала в зону риска, и при любом моем последующем вопросе Сергей мог догадаться, что речь идет не о нем, а о Вадиме. А ведь мне еще предстояло выяснить, кто именно из названных кандидатов имел наибольшие шансы оказаться тем, кого я ищу.
— Небось напились коллеги-то на радостях? — попыталась я перевести беседу в шутливый тон, отчасти для того, чтобы ослабить внимание Сергея, отчасти для того, чтобы
— Еще как! — подхватил Сергей. — Особенно Сашка. Он вообще к алкоголю неустойчивый, а уж в тот вечер… просто лыка не вязал. А еще в начальники собирается.
— В начальники?
— Ну да. Отец собирался назначить Вадима начальником отдела, а Сашка все ходил, дразнил его, какой, мол, из тебя начальник, вот я — так это точно, а ты, мол, ростом не вышел. Ну и всякая такая ерунда.
— А что, он претендовал на это место?
— Да кто его знает… И потом, претендовать-то оно никому не заказано, все дело в том, кто сможет получить то, на что претендует.
Хм, хорошо сказал! А между тем — вот вам и мотив. Впрочем, прежде чем делать окончательные выводы, посмотрим, что там с Женькой.
— А этот… как вы сказали, Женя, кажется? Он на место начальника не претендовал?
— Женька-то? Да нет, этот вроде нет. Он вообще тихоня у нас, все молчит больше. А когда выпьет, то пристает к каждому, просит, чтобы на него не обижались. Подойдет, возьмет за пуговицу, и давай бубнить: «Ты уж, пожалуйста, на меня не обижайся…» — или: «Ты уж не сердись…» Смешной…
— Да, действительно… В тот вечер тоже ко всем приставал?
— А то.
Нет, Женька, пожалуй, на роль злодея не подходил. Впрочем, учитывая невеликий список возможных кандидатур, проверку можно провести и по Женьке, но начинать, несомненно, следует с Сашки.
Понимая, что выяснила почти все, я не стала заканчивать разговор, для вида расспросила Сергея и о других друзьях-приятелях, что участвовали в вечеринке, но пришли, так сказать, со стороны. Убедившись, что окончание беседы получилось достаточно плавным и ничто в ней не могло навести Сергея на подозрение, я поблагодарила его за встречу, попрощалась и поехала домой.
Длинный день заканчивался.
Дома я прежде всего приготовила нормальный кофе, чтобы заглушить привкус того загадочного напитка, которым угостили меня в «Сарсане», и закурила сигарету. Мне хотелось обдумать все сегодняшние события и полученную информацию.
Итак, во-первых, у меня имеется еще одно подтверждение того, что Валерий Лагутин мог распоряжаться асфальтовым катком по своему усмотрению.
Во-вторых, появилось несколько вполне реальных кандидатур на роль заказчика преступления.
Тут я вспомнила об одной проблеме, которая не давала мне покоя еще с тех пор, когда я поняла, что в покушении участвовали двое. Этой проблемой было соотношение мотивов заказчика и исполнителя. Ведь чтобы заставить человека, в данном случае Валерия Лагутина, совершить не рядовое хулиганство, а убийство, требовалась причина достаточно серьезная.
Да, конечно, мне было известно, что у Лагутина имелся и свой мотив в этом деле — то, что Вадим как-то там нехорошо повел себя по отношению к матери. Но если предположить, что заказчик использовал этот мотив как рычаг управления Лагутиным, то он как минимум должен был о нем знать.
Тогда
Итак, кто же из коллег Вадима мог находиться в тесной дружбе с его отчимом и знать подробности его взаимоотношений с родными и, возможно, даже бывать у него дома? Сашка? Или Женька? И потом, у Лагутина есть сестра, а у нее, вполне возможно, есть и свои дети, приблизительно такого же возраста, как и коллеги Вадима. Может, они учились вместе. Ничего невероятного в таком предположении нет.
Да, похоже, завтра снова придется ехать в «Сарсан». Но как выяснить то, что меня интересует? Ведь если кто-то из этих двоих действительно заказчик, я не могу так вот просто подойти и спросить у них, не были ли они знакомы с отчимом Вадима. Точнее, с его отцом, как он для всех представляется. Мало того, что никто, конечно же, не признается, я еще сведу на нет все свои усилия по конспирации, которую мне пока, кажется, удается поддерживать.
Нет, так поступать не годилось. Но что же делать? Попробовать еще раз поговорить с той миниатюрной брюнеткой из отдела? Впрочем, поговорить-то можно, но как сделать так, чтобы она не догадалась, что я пытаюсь выяснить степень причастности к происшедшему одного из ее коллег?
От постоянного придумывания, как мне убедить окружающих в том, что я расследую одно дело, и вместе с этим собрать информацию по другому, у меня уже кипели мозги. Ну вот как, спрашивается, я смогу задурить голову этой девушке и не дать ей понять, чего я доискиваюсь? Ведь мне придется задавать самые прямые вопросы. Кто был дружен с Вадимом, кто имел претензии на место начальника отдела, кто, в конце концов, мог бывать у него дома и по какому поводу.
Еще немного поломав голову над этой задачей и выкурив пару сигарет, я не нашла ничего лучшего, как использовать в качестве базы для разговора тот же самый предлог, который использовала уже несколько раз и с женой Сарычева-старшего, и с ним самим, и с его сыном Сергеем. А именно — снова начать выяснять, что же произошло в тот вечер.
Это был железобетонный предлог. Еще гадальные кости советовали мне обратиться к очевидности. Вот я и обращусь.
Только как бы устроить так, чтобы мне снова удалось встретиться с девушкой тет-а-тет? То, что Сарычева-старшего после восьми утра, как правило, не бывает в офисе, мне было известно, но ведь сотрудники-то обычно на месте. А их присутствие мне было совсем нежелательно.
Тут я вспомнила свое первое посещение фирмы и то, что около десяти часов в «Сарсане» наступало традиционное чаепитие. Судя по тому, что мужская часть отдела логистики в это время как раз покидала отдел, скорее всего, чаепитие они проводили где-то на женской половине. В том же отделе договоров, например. Не исключено, что и единственная девушка тоже уходила к кому-нибудь в гости. Хорошо бы устроить так, чтобы завтра она никуда не ушла, а осталась бы на рабочем месте.