Пока смерть не разлучит нас
Шрифт:
– Да, именно! И Самсон быстро понял, что грабить банки хлопотно и опасно, а вот перехватить такую легковушку на маршруте от банка до конторы просто и прибыльно. Чем и стал заниматься. – Грибов покосился на девушку, которая осторожно пятилась к двери, и все же отодвинул от себя чашку. Даже из вежливости он травить желудок не хотел.
– Позвольте! – Бобров тоже не стал пить кофе, снова вспомнив о брызгах на пиджаке. – Но ведь для этого нужно точно знать, в какой день и час поедет за деньгами кассир! И маршрут надо знать опять же! Для того чтобы разработать подробный план операции, все это нужно знать, не так
– А тогда-то и пришла ему в голову мысль внедрять в такие организации, которые ездят за наличкой в банки без охраны, своих людей. Они там работают какое-то время, ведут себя скромно, не выпячиваются, потихоньку входя в курс всех коммерческих дел предприятия. А еще лучше, цепляются за кого-нибудь, чтобы незаметно подставить этого человечка под подозрение, если потребуется.
– Ага! Понял! Таким человеком и стал Виктор Синицын? – ахнул Бобров. – Да что вы?! Как такое возможно?!
– Вы знаете, никто Синицына, как ни странно, не подозревал, – осадил его Грибов, делая вторую попытку приложиться к чашке с кофе. – Да и никого конкретно вообще в фирмах никто не подозревал. Меняли штат, увольняли прежних, набирали новых, и все. Милиция работала, пытаясь выявить стукача, но безрезультатно. Тут ошибки совершались руководством, когда огульно всех увольняли. Или хитрость проявляли бандиты, заставляя увольняться своих стукачей либо еще до ограбления, либо много позже. А Синицын, да, был проводником одного из таких осведомителей. Сашей он зовется, этот мерзавец. Сашей Иниховым. Так вот Саша Инихов – великолепный психолог. Он рассмотрел в Синицыне мягкого порядочного человека, прицепился к нему, как полип. И исподволь заставлял того время от времени менять место работы. Синицын и не подозревал, что управляем подлой и хитрой рукой. Считал, что все совершает по своему же желанию. А потом вдруг в какое-то время он начал прозревать. И отказался работать с Сашей, встретившись с ним в баре «Кристина» и объяснив ему, что не по пути им теперь и все такое. Они едва не подрались тогда. Потому и пробыл какое-то время без работы, боясь себя самого же.
– Да, Вика тревожилась и хотела просить меня устроить его к нам, – поддакнул Бобров.
– Но ему удалось самостоятельно найти работу. Он был почти счастлив. И даже не подозревал, что находится под пристальным наблюдением бандитов. Те ведь, недолго думая, вновь пристроили туда Инихова. И вот когда эти двое столкнулись однажды на лестничной клетке, то Синицын совершил роковую ошибку. Он взял и озвучил свои подозрения. Выложил все, о чем догадался, и посоветовал Инихову удавиться от грехов таких.
– А удавился сам! – ахнул Бобров, прикрывая рот ладонью.
– Да нет, помогли ему, – помотал головой Грибов. – Перед этим, правда, Инихов еще пытался с Синицыным как-то договориться. Звонил ему не раз из того же бара «Кристина», канючил. Ныл, что, мол, жизнь заставила, он не хотел и все такое. Но Синицын был непреклонен. И однажды поставил Инихову ультиматум. Если тот не идет сдаваться в милицию, то Синицын сам заявит на него. И на следующий день Виктор погибает.
– О господи! Ужас какой!!! Как же им удалось все это провернуть?!
– Очень просто, – пожал плечами Грибов. – Инихов в туалете повернул ручку на окне. Через какое-то время туда проник убийца. Был у них в банде один знаток восточных единоборств. Так вот он спрятался в кабинке и ждал, когда в туалет войдет Синицын. Виктор вошел, убийца аккуратно отключил его и так же аккуратно надел на его шею петлю. Сделано, говорю я вам, было все с предельной тщательностью, эксперты ничего не заподозрили.
– А вдруг кто-нибудь вошел бы в этот момент в туалет, что тогда?! Это же риск какой!!!
– Знаете, организм человека работает как часы. Он привыкает в одно и то же время принимать пищу, посещать туалет, засыпать, просыпаться. Так вот Инихов составил четкий график, наблюдая за всеми передвижениями мужской части коллектива. Выбрал время, когда в туалете никого не бывает минут десять-пятнадцать точно, и вызвал туда Синицына, будто бы для последнего разговора… – Грибов помолчал, потом со вздохом продолжил: – Сам он туда вошел чуть позже, конечно. Тогда, когда ему уже позвонили и сказали, что дело сделано. Он вошел в туалет, закрыл окно, протер все, чтобы не оставалось следов, а потом уже поднял тревогу.
– А Чаусов-то почему пострадал?! Он-то каким боком во всей этой истории?! – не понял Бобров и покосился на чашку. – Надо же так испоганить продукт! Старательная…
– А все просто. Чаусов видел, как некто вылезал из окна туалета или как влезал. Кто теперь скажет? Мало того, он допустил оплошность и проехался за машиной, в которую сел человек, выпрыгнувший из окна. Те переполошились, поняли, что запалились, и решили от свидетеля избавиться. А свидетель, как назло, Вику в то время охранял. Убирать его поблизости от нее было опасно, сразу свяжут смерть ее мужа с его смертью. Вот они и караулили его.
– Он Вику, стало быть, а бандиты его?!
– Совершенно верно, Николай Алексеевич. И, как это ни прискорбно, но вы способствовали тому, чтобы ускорить смерть Ивана.
– Я?? – задохнулся Бобров. – Но я-то тут при чем?!
– Тот скандал под окнами Виктории помните? Так вот, парни быстро смекнули, что смогут запросто спихнуть гибель Чаусова на вас. Приревновал, мол, босс и все, заказал парня.
– Сволочи!! – всплеснул руками Бобров. – Разве я мог бы убить?! Разве я бы справился с Иваном?! А им-то как удалось его упаковать в багажник? Он же здоров был как бык!
– Прыснули из баллончика с нервно-паралитическим газом ему в лицо, и все, остальное дело техники. И вот что еще самое печальное. – Грибов устал перечислять беды, что натворила немногочисленная, но жестокая и хладнокровная преступная группировка. – Сосед Виктории что-то видел. Может, машину, может, момент, когда было совершено нападение на Чаусова, и ничего мне не сказал. А решил, видимо, их шантажом на деньги раскрутить. В дом-то он их сам впустил. Эти отморозки пока не признаются, но мы уже совершенно точно знаем, что убийство Сизых Антона Ивановича их рук дело.
– Да? А как вы додумались?
– Так у Самсона привычка имеется замазывать кремом для обуви даже каблуки. Вот и наследил. Ничего, докажем, эксперты у нас молодцы.
– Да уж, – неодобрительно покачал головой Бобров. – А в насильственной причине смерти Синицына не разобрались!
– И на старуху, знаете ли… – выпятил нижнюю губу Грибов, немного обидевшись.
Разве кто похвалит за работу? Что вы! Каждый норовит упрекнуть.
– А Вику?! Вику они тоже собирались убить?! Ее-то за что?!