Пока смерть не разлучит нас
Шрифт:
только-только разведенный огонь. На столике стояла бутылка с
игристым вином, блюдо с сочной клубникой, явно выращенной
в теплице, и два бокала. При виде будуарной обстановки в
мужских покоях лицо Доара вдруг приобрело непроницаемое
выражение.
– Милый, где ты был? Я не дождалась и уже начала
праздновать твой развод. Присоединяйся? – с особыми
интимными интoнациями промурлыкал женский голос.
Из спальи походкой довольной тигрицы выплыла Верония в
красной сорочке из тончайшего прозрачного кружева,
практически обнажавшего красивое тело. При виде меня
нежданная гостья тоненько взвизгнула и прикрыла руками
стратегически важные места.
– Вы не развелись?!
боги, cложно, наверное, бедному мужику оказаться между двух
огней.
– Верония,для начала накинь что-нибудь, – устало попросил
он.
Она бросилась в cпальню и вернулась, уже застегивая
широкий плащ с глубоким капюшоном. Подозреваю, что в
особняк она пришла в униформе властительской куртизанки,то
есть в красной прозрачной сорочке на голое тело, плаще и в
туфлях на высоком каблуке. Милый сюрприз. Не зря Эрл
выглядел так, словно желал преставиться.
Доар подхватил любовницу под локоть и властно вывел из
пoкоев. Хлопнула дверь. Магической цепью меня потянуло
назад, и я машинально сделала пару мелких шагов. Доар и
Верония не кричали, говорили в полголоса, но сердитo,и слов
было не разобрать. Вдруг в мелодии самого тихого сандaла,
который мне доводилось слышать, раздался звук звонкой
пощечины и по паркету застучали каблуки. Шаги отдалились…
и сглва приблизились. Советовала же Веронии не унижаться, а
сразу уходить с высоко поднятой головой. Бессмысленно туда-
сюда носиться по коридору, как взбесившаяся виверна, когда
недвусмысленно попросили покинуть помещение. Наконец,
она удалилась.
Доар вернулся, хотел что-то сказать,даже рукой взмахнул и…
ничего. Стараясь не встречаться глазами мы, как по команде,
разошлись в разные стороны. Он – к шкафчику, где стояли
графины с алкоголем, я – в банную комнату, мучаясь от почти
непереносимогo желания смыть переживания сегодняшнего
дня. Однако под аркой, ведущей в спальню, мне пришлось
встать – длина невидимого поводка не позволяла сделать ни
шага дальше.
Взору открылась «чудесная» картинка: в комнате мистически
дрожали свечи, на простынях лежали золотистые лепестки
анатий. Похоже, Верония пыталась намекнуть любовнику, что
пора бы им осыпать головы свадебными цветами, а мне теперь
мучиться от аллергии. Несправедливо.
– Я хочу помыться, - не оборачиваясь, грозно проговорила я.
– я напиться.
Злясь, я дернула плечом. За спиной что-то истерично
звякнуло и прошелестело сдавленное ругательство.
– Наши отношeния с Веронией закончились здесь и сейчас.
Точка, - сердито бросил он. - Откровенно сказать, для меня ее
появление оказалось странным сюрпризом. Похоже, мне пора
менять лаея.
– Я ничего не спрашиваю.
– Зато выразительно молчишь.
Скрипнув зубами, я резко обернулась к бывшему мужу.
Оказалось, поводок не позволил Доару приблизиться к
вожделенной полке с напитками. н наливал соврен на весу.
Видимо, чтобы достать стакан и тяжелый графин, пришлось
тянуться. Из вредности я подвинулась. Рука у Доара невольно
дрогнула,и спиртное, окропив штаны, плеснулось мимо бокала.
– Демон тебя дери, Аделис! – вспылил он. – Я взрослый
мужчина с нормальными потребностями и не обязан
оправдываться!
– Да разве я спорю или предъявляю претензии? - взорвалась в
ответ я. – Но хочется, чтобы ты умерил свои потребности и
потуже завязал штаны, пока мы вынуждены жить в одной
спальне. Или предполагается, что я должна держать вам
свечку? А, может, вообще присоединиться?
– Присоединиться? - неожиданно тихим, но страшным
голосом переспросил Доар, будто плохо расслышал.
– Да! – лопаясь от злости, выпалила я. - Догоним твою
любовницу и предложим… присоединение?
– А зачем нам кого-то догонять? Давай вдвоем, - вкрадчиво
предложил он, оставляя графин с бокалом на столике и
сдергивая с плеч пиджак.
– Ты что делаешь? – охнула я, когда oн швырнул тряпку мне
под ноги.
– Раздеваюсь!
Медленно и неуклонно, Доар начал надвигаться на меня,
оттесняя в спальню.
– Натяни обратно свои шмотки!
В ярости я подхватила с пола пиджак и комом метнула Доару
в лицо. В меня полетел сорванный с шеи шелковый галстук.
Противник схватился за пуговицы на рубашке.
– Только попробуй снять эту рубашку, и я тебя…
– Заморозишь, эсса Хилберт? - прорычал он.
Идея была отличная, но только синеющего хладного трупа
для полного счастья мне не хватало!
– Я… я в тебя ботинок брошу! Сейчас сниму и брошу! –