Показания одноглазой свидетельницы
Шрифт:
– Даже как друг?
– Да. Дружба у нас с вами тоже односторонняя.
– Я, наверное, должна удивиться, когда мне сообщат, что он...
– Не глупите, – резко сказал Мейсон. – Я вас встретил в Стоктоне, высадил из автобуса и, конечно, сразу же сказал, что ваш муж мертв.
– А если они спросят, почему вы это сделали?
– Скажите им, что у меня доброе сердце, а теперь уходите. Вон подъезжает автобус.
Мейсон отошел, а она нерешительно топталась на месте, не зная, следовать ли ей за ним, или присоединиться к матери.
В конце концов она вернулась к машине, обе женщины сели в нее и уехали.
Делла подошла поближе к Мейсону.
– Дать тебе вещественное доказательство номер один? – спросила она.
– Что?
В руке у Деллы белел кусочек материи.
– Это носовой платок миссис Фарго. Я вытащила его из ее сумочки. Точно такими же духами пахли деньги в том конверте.
– А, черт! – воскликнул Мейсон. Он быстро повернулся, но было уже поздно. Миссис Фарго уехала.
Мейсон повел Деллу к дорожке, по которой только что прибывшие пассажиры входили в здание автостанции.
Агент шел одним из первых. Его лицо было хмурым. Встретившись глазами с Мейсоном, он сделал ему знак отойти в сторону.
– Записали имена пассажиров? – спросил Мейсон.
Агент кивнул.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – теперь надо будет взять письменные показания. Как вы полагаете, могли бы мы попросить у некоторых пассажиров, предложив им компенсацию за потерю времени...
– У меня лежит в кармане с полдюжины письменных показаний, – сказал сыщик. – Они нацарапаны кое-как, поскольку их писали на ходу. Но все написано как полагается, есть подписи. Вот возьмите.
– Это хорошо, – сказал Мейсон, засовывая показания в карман пальто.
– По-моему, не очень-то.
– Что вы имеете в виду?
– Автобус выехал в восемь сорок пять утра, – сказал сыщик. – Мы нашли людей, которые видели ее там после Фресно. Мы нашли женщину, которая говорила с ней в Бейкерсфилде. Но мы не нашли никого, кто сел в Лос-Анджелесе и кто...
– Это неважно, – сказал Мейсон. – Она говорила с мужчиной, который сошел во Фресно...
– Подождите-ка минутку, – вежливо, но твердо прервал его сыщик. Одна из пассажирок обратила на нее особое внимание и готова поклясться, что этой дамы не было в автобусе, когда он выезжал из Лос-Анджелеса. Что она примчалась на такси и еле-еле успела сесть в автобус в Бейкерсфилде.
– Эта женщина, наверно, ошибается.
– Она из тех, кто никогда не ошибается, во всяком случае, так они сами думают.
– Вот дьявол, – сказал Мейсон, – это может послужить поводом для осложнений. Вы взяли показания у этой женщины?
– Да. Они в той пачке, что я отдал вам.
– Где она живет?
– В Лос-Анджелесе. Ее адрес указан в рапорте.
– А ваша контора находится здесь?
– Да.
– Дайте мне вашу карточку. Я пока еще не знаю, как будут развиваться события, но хочу, чтобы вы держали язык за зубами, вы понимаете?
Сыщик кивнул.
– Вы выпишите счет на меня или на «Детективное агентство Дрейка»?
– На «Детективное агентство Дрейка».
– Вы доверяете вашим людям?
– Конечно. Но давайте все-таки внесем ясность, мистер Мейсон. Если полиция начнет мне задавать точные вопросы, мне придется дать на них точные ответы.
– Что ж, это справедливо, – сказал Мейсон, – как я понял, вы не назвали своего имени никому из пассажиров.
– Мне было поручено собирать информацию, а не давать ее.
– Прекрасно.
– Но, конечно, если полиция проявит интерес, она легко узнает, что кто-то ехал в автобусе и расспрашивал пассажиров.
– Понимаю.
Мейсон повел Деллу к стоянке такси.
– Похоже, что мы были слишком оптимистичны, Делла, – сказал он.
– Письменные показания сейчас у тебя?
– Да.
– Лучше отдай их мне, – сказала Делла, – тогда, если кто-нибудь спросит, где они, ты можешь сказать, что их у тебя нет.
Мейсон молча отдал ей листки.
Он сказал шоферу адрес миссис Ингрем, и машина двинулась.
Делла Стрит, сжав руку Мейсона, сказала:
– В конце концов, она же сама говорит, что вовсе не твоя клиентка.
Мейсон молча кивнул. Когда они остановились перед опрятным домиком с террасой, Делла тихо заметила:
– Наверное, она не хочет с тобой говорить при матери.
– Это не единственная причина, – ответил Мейсон.
Они поднялись на крыльцо, и Мейсон позвонил.
К двери подошла миссис Ингрем.
– А, это вы наконец, – сказала она. – Не много же от вас толку.
– Что вы имеете в виду?
– Я думала, что адвокат должен давать советы своим клиентам. Полиция приходит, а вас и близко нет. Бросили на произвол судьбы мою дочку.
– Здесь побывала полиция?
– Они уже ждали нас.
– Куда они ушли?
– Не знаю. Куда-то уехали.
– Ну что ж, прекрасно, – сказал Мейсон. – Я сейчас поговорю с вашей дочерью и...
– Да ведь я вам о том и толкую, – сердито сказала миссис Ингрем.
– Вы имеете в виду, что полиция увезла вашу дочь?
– Вот именно. Миртл оставила вам записку.
Она вручила Мейсону заклеенный конверт, на котором карандашом было написано:
«Перри Мейсону, адвокату».
Мейсон разорвал конверт, вытащил лист бумаги и прочел:
"Очень сожалею, мистер Мейсон, но мне в голову не приходило, что все может так обернуться. Надеюсь, вы меня поймете.
Миртл Фарго".
Мейсон сунул в карман листок и конверт.
– Это писала ваша дочь, миссис Ингрем?