Покинуть Париж и уцелеть

Белозерская Алена

– Она снова принялась за старое. Ты помог?

– Тебе ли меня судить? – послышался полный иронии голос Лисина. – Сам же доставал ей наркоту.

– Это было всего раз, – сказал Глеб. – Подобного не повторится, потому что я забираю ее.

– В свою постель, что ли?

– В клинику.

– Думаешь, я не пробовал?! – Лисин перешел на крик, отчего Полина вздрогнула и посмотрела на спокойную Ингу, которая что-то искала в тумбочке у кровати, потом подошла к креслу, стоящему почти у самого окна, и принялась рыться в сумочке, лежавшей у его ножки. – Ее на две недели хватало, не больше! – продолжал тем временем Лисин. – Она дважды

теряла ребенка на ранних сроках, потому что срывалась и накачивала себя дурью. И в «скорой» Инга работала только потому, что там было легче наркоту достать. И от Аллы она ушла из-за своего пристрастия к наркотикам, а не из-за их ссоры, как все считают. Так что давай, попробуй сделать из нее человека, рыцарь-защитник, – насмешливо добавил он. – И вообще – пошел вон!

После этих слов в гостиной послышалась возня, словно мужчины сцепились в драке. Лисин, как нарисовалось в воображении Полины, выталкивал Глеба за дверь, а тот сопротивлялся.

– Отпусти, я должен забрать ее.

– Завтра заберешь.

– Она подает на развод. Больше ты ее не увидишь!

– Невелика потеря, – рассмеялся Лисин, следом раздался грохот закрывшейся двери, и Полина с ужасом поняла, что Глеб бросил ее в квартире Шемеса.

Из-за шторы она наблюдала за тем, как Инга копошится в сумочке. Казалось, женщина забыла о том, что приходил Глеб, к тому же не один, а в обществе Полины, которая во время их жаркого разговора находилась в кабинете. Инга была занята поисками чего-то важного в своей сумке. В это время ее муж с кем-то разговаривал в гостиной. Полина услышала лишь слова: завтра, Тюльпанов, развод, что очень заинтересовало. Но еще больше она хотела выбраться из комнаты, причем собиралась сделать это незаметно, так как понимала, что не обрадует хозяев своим неожиданным появлением.

Инга вдруг с облегчением рассмеялась и вытащила из сумки маленький пакетик, подлетела к кровати, и Полина заметила, как она высыпала на гладкую поверхность тумбочки небольшое количество порошка. Затем четкими движениями аккуратно измельчила комочки твердой визиткой, лежащей рядом, и сформировала ровные дорожки. Свернула из купюры трубочку и, вставив в ноздрю, сделала глубокий вдох. Далее повторила ту же процедуру со второй дорожкой, остатки порошка стерла пальцами, жадно облизала их и расслабленно прилегла на подушки.

Полина настороженно наблюдала за ее лицом, на котором слишком быстро отразились признаки того, что наркотик начал действовать. «Рано ее накрыло», – подумала Полина, прикинув, что эффект должен был возникнуть минут через десять после вдыхания, значит, Инга приняла явно не кокаин, который действовал по-другому, вызывая эмоциональный подъем и прилив энергии. Ингу же, наоборот, слишком расслабило, было видно, что тело ее онемело, лицо стало бледным, а дыхание таким частым, словно она пробежала стометровку и резко остановилась.

Увидев появившегося на пороге Лисина, Полина едва не вскрикнула от удивления. Это был тот самый мужчина, который ночью в коридоре особняка Шемеса целовал Аллочку. Полина хорошо запомнила его. Сейчас при дневном свете его внешность казалась еще больше приторной, чем ночью. Темные волосы были аккуратно уложены, будто он только что вышел из салона. Лицо выглядело свежим, как у юного мальчика, но каким-то застывшим, ненастоящим. Особо бросился в глаза дорогой костюм, туфли рассмотреть не удалось, так как мужчина быстро подошел к жене, которую трясло, словно от холода, и присел перед ней

на корточки.

– Что-то не так, – проговорила Инга, хватая губами воздух.

– Я знаю, дорогая, – ответил Лисин, проверил пальцами пульс на ее шее и вдруг вышел из спальни.

Полина покусывала губы, не зная, как поступить, выйти из-за шторы или стоять за ней, пока не появится более удачная возможность незаметно удалиться из квартиры. Наверняка Глеб ждет ее внизу в машине. Она тихо выругалась, вспомнив об оставленной в кабинете Шемеса сумочке, заметив которую Лисин непременно догадается, что кроме него и жены в квартире находится посторонняя дамочка. Разумеется, мужчина будет удивлен или вовсе рассержен, в зависимости от настроения и того, каким образом Полина обнаружит свое присутствие. «Господи! – вдруг пронеслось в голове. – Чего я стесняюсь? Я же ничего не украла. Просто объясню Лисину, что случайно осталась здесь. Он не ребенок, поймет».

Уже намереваясь выйти из-за шторы, Полина все же задержалась, так как в комнату вернулся Лисин, а она не хотела пугать его, выпрыгнув, как черт из табакерки. То, что произошло далее, заставило ее с ужасом втиснуться в стену и затаить дыхание. Она увидела, как мужчина присел на кровать рядом с женой, жгутом завязал ей предплечье и воткнул во вздувшуюся вену шприц.

– Ты меня убиваешь? – пробормотала Инга. – За… – не успела договорить она и безвольно обмякла на подушках.

Лисин осторожно приложил ее пальцы к шприцу, все еще торчавшему в вене, оставляя на нем отпечатки. Потом снял с себя латексные перчатки, засунул их в карман брюк, из другого вытащил телефон.

– Готово. Сейчас уйду и появлюсь здесь вечером… – Он замолчал, словно боролся с разыгравшимися эмоциями. – Не беспокойся, от перчаток и sim-карты избавлюсь.

Закончив разговор, он прищурившись смотрел, как Инга бьется в судорогах, а потом подошел к окну. Легкая улыбка блуждала по его губам, когда он резко отдернул штору и схватил белую от страха Полину за плечо.

– Отпустите! Я ничего не видела! – закричала она. – Пожалуйста, только не убивайте меня.

Мужчина ничего не ответил, поднял руку и ударил ее по лицу. Полина отлетела в сторону, больно стукнулась головой о стену и, неуклюже цепляясь пальцами о шероховатую поверхность, медленно сползла на пол, чувствуя, как все перед глазами начинает мерно качаться, расплываться и темнеть.

Очнулась она на диване в гостиной. Рот ее был заклеен лентой, руки туго связаны. Напротив сидел Лисин, держал в руке шприц, наполненный какой-то прозрачной желтой жидкостью, и улыбался.

– Говори, – он наклонился вперед и оторвал клейкую ленту, заставив Полину застонать от боли. – Что ты здесь делаешь?

– Я пришла с Глебом. Он ждет меня внизу, так что избавиться от меня без шума не получится.

Лисин положил шприц на низкий столик и взял телефон в руку.

– Тюльпанов внизу, – сказал он и замолчал, слушая ответ.

Полина прислушалась, пытаясь определить, кто дает ему указания, но так ничего не разобрав, со злостью поднялась и села.

– Хорошо, – сказал Лисин своему собеседнику, вышел из гостиной, через минуту вернулся, склонился над Полиной и прошипел ей на ухо: – Где твои вещи?

– Сумка в кабинете.

– Теперь слушай внимательно. Сейчас я заберу ее, развяжу тебе руки, и мы спокойно спустимся вниз. Без криков и пустой суеты. Поняла?

Полина, соглашаясь, кивнула и посмотрела на шприц, лежащий на столе.