Покинутый
Шрифт:
Повисло молчание.
— Что теперь будет, мастер Хэйтем? — голос у нее осекся.
— Я должен убить тебя, Бетти, — просто сказал я и по ее глазам прочел, что она понимает: если я решил, то так и сделаю; что я готов сделать это. Она всхлипнула.
Я встал.
— Но я не буду. И так уже слишком много смертей вследствие той ночи. Больше мы не увидимся. За твою многолетнюю выслугу и заботу я оставляю тебе твою жизнь — живи со своим позором. Прощай.
Глава 12
14 июля 1747 года
Вот уже две недели, как я не прикасался к дневнику, и у меня накопилось много всего, о чем мне необходимо рассказать и подвести итоги, начиная с той ночи, когда я посетил Бетти.
Прямо от нее я вернулся на квартиру, которую я снимал, и проспал несколько часов с перерывами, потом встал, оделся и нанял кэб до ее дома. Там я заплатил кэбмену, чтобы мы постояли поблизости — достаточно близко, чтобы видеть, но так, чтобы не вызывать подозрений — и пока он дремал, благодарный за отдых, я сидел, смотрел в окно и ждал.
Чего? Я не мог бы сказать наверняка. Я в очередной раз прислушался к своему инстинкту. И в очередной раз угадал: вскоре после того, как рассвело, появилась Бетти.
Я отпустил кучера, пошел за ней пешком, и конечно же, она отправилась прямиком к Главному Почтамту на Ломбард-стрит, вошла туда, через несколько минут появилась снова, и двинулась по улице обратно, постепенно растворяясь в толпе.
Я смотрел ей вслед и ничего не чувствовал и не испытывал желания идти за ней и резать ей горло за ее предательство, и даже не ощущал остатков привязанности, которая когда-то между нами существовала. Просто… ничего.
Вместо этого я встал возле дверей и наблюдал людскую круговерть, время от времени отмахиваясь тростью от попрошаек и бродячих торговцев; так я прождал примерно час, пока…
Да, это был почтальон — с неизменным колокольчиком и сумкой, полной корреспонденции. Я отклеился от дверей и, помахивая тросточкой, отправился за ним, подступая все ближе и ближе, но тут он перешел на другую сторону улицы, где было поменьше пешеходов, и у меня появился шанс…
Через минуту, в переулке, я стоял на коленях над его окровавленным бездыханным телом и разбирал содержимое почтовой сумки, пока не нашел то, что мне нужно: конверт на имя «Джек Дигвид». Я прочел письмо — в нем говорилось, что она его любит, но об их отношениях я и без того уже знал; ничего нового — но меня интересовало не содержание, мне нужен был адрес, он был написан на конверте, оплаченном до Шварцвальда, где располагался городок с названием Санкт-Питер, неподалеку от Фрайбурга.
После двухнедельного путешествия мы с Реджинальдом увидали впереди Санкт-Питер: городские кварталы приютились в нижней части долины, окруженные со всех сторон зеленью богатых полей и лесов. Это было сегодня утром.
В город мы въехали около полудня, грязные и утомленные путешествием.
Неспешной рысью мы пробирались по узким петляющим улочкам, и я смотрел на запрокинутые лица горожан: и отпрядывавших от дороги, и поспешно отступавших от окон — они захлопывали двери и задергивали занавески. У нас на уме была смерть, и я даже было подумал, что каким-то образом они об этом догадываются, а может быть, просто пугливы. Я не мог знать, что мы уже не первые всадники-чужестранцы, прибывшие в город нынешним утром. И горожане испугались гораздо раньше нашего приезда.
Письмо было адресовано до востребования в Центральный магазин Санкт-Питера.
Мы подъехали к маленькой площади, с фонтаном и каштанами, и расспросили дорогу у испуганной горожанки. Другие указывали нам неопределенно, а она дала точные сведения и как-то бочком поспешила прочь, не отрывая взгляда от своих башмаков.
Через минуту мы привязали наших лошадей возле магазина и вошли внутрь, и единственный бывший там посетитель глянул на нас и решил запастись провизией в другое время. Мы с Реджинальдом обменялись смущенными взглядами, а я огляделся по сторонам. С трех сторон высились деревянные стеллажи, на которых грудились банки и пакеты, перевязанные шпагатом, а у передней стены возвышался прилавок, за которым стоял хозяин заведения, в фартуке, с пышными усами и улыбкой — но она угасла, как догорающая свеча, едва только он разглядел нас получше.
Слева от меня стояла стремянка, по которой добирались до верхних полок. На ней примостился мальчик лет десяти, сынишка хозяина, если судить по виду. Он чуть не упал, когда поспешно спрыгнул со стремянки, и встал посредине комнаты, вытянув руки по швам, в ожидании отцовских распоряжений.
— Добрый день, господа, — по-немецки сказал хозяин. — По вашему виду можно сказать, что вы долго ехали верхом. Вам необходимы припасы для дальнейшего путешествия?
Он указал на кофейник, стоявший перед ним на прилавке.
— Может быть, желаете освежиться? Выпить?
Тут он махнул мальчику рукой.
— Кристоф, ты забыл свои обязанности? Прими у джентльменов плащи.
Возле прилавка стояли три стула, и хозяин указал на них и пригласил:
— Пожалуйста, будьте добры, располагайтесь.
Я снова глянул на Реджинальда, понял, что он готов шагнуть вперед и воспользоваться гостеприимством, и остановил его.
— Нет-нет, спасибо, — сказал я хозяину. — Мы с приятелем не расположены задерживаться.
Краем глаза я заметил, как Реджинальд ссутулился, но он промолчал.
— Нам от вас нужны только некоторые сведения, — добавил я.
Осмотрительность надвинулась на лицо хозяина, как темный занавес.
— Да? — настороженно произнес он.
— Нам нужно найти человека. Его зовут Дигвид. Джек Дигвид. Вы с ним знакомы?
Он покачал головой.
— Совсем не знакомы? — настаивал я.
Снова отрицательное качание головой.
— Хэйтем… — предостерегающе сказал Реджинальд, как будто прочел мои мысли по интонации.
Я не ответил ему. Я продолжал давить на хозяина:
— Вы в этом уверены?
Усы его нервно дернулись. Он судорожно сглотнул.
Я почувствовал, как у меня стиснулись челюсти; следом, прежде чем кто-либо успел двинуться, я выхватил меч и ткнул острием под подбородок Кристофа. Мальчик задохнулся, привстал на цыпочки, а глаза его заметались, оттого что в горло вдавился меч.
Я неотрывно смотрел на хозяина.
— Хэйтем… — снова окликнул меня Реджинальд.
— Предоставь это дело мне, Реджинальд, будь добр, — сказал я и снова обратился к хозяину: — На этот адрес Дигвиду отправляют до востребования письма. Позвольте спросить еще раз: где он?