Поколение бесстрашных
Шрифт:
– Что, если однажды я точно так же опоздаю… - я решила не называть имен, думаю, Дин и сам все прекрасно понимал. – Каким же я буду соправителем, если все время чего-то боюсь? Эта ответственность, она…
– Она пугает и меня, - усмехнулся Рид. – И много кого еще. Но главное, что мы здесь…
– И как-нибудь справимся? – повторила я фразу Дина, которую он всегда говорил мне.
Он грустно улыбнулся, чуть дотронувшись до моей руки.
– Нам нужно торопиться, Всадник не любит ждать, - серьезным тоном произнес Правитель. – А еще надо решить, как же мы все-таки выдворим
Мы оба понимали, что победа над Коулом – это только начало, остальные адепты Тьмы сами по себе не исчезнут. Однако без гегемона они станут куда более сговорчивыми. Так, рассуждая о следующих шагах, я уверенно спустилась за Дином в холл Штаба, но сразу замолкла, стоило нам только выйти наружу.
– Стена противоречит законам равновесия! – громом раздался голос высокого мужчины с длинными седыми волосами.
Холод Нижнего мира сразу пробежался по моим ногам. Незнакомец с серым, почти каменным лицом, одетый во все черное, окинул бесчувственным взглядом стражей Шеута и Эстера, целителей, Чарльза Уивера и других министров, успевших вернуться на площадь. Все сплотились вокруг фигуры Всадника Смерти и тел правителей, лежавших возле его ног.
– Прошу вас, посол, прислушайтесь к моим словам. Мы не нарушали непреложных законов Смерти, - спокойно и в то же время так, чтобы все его слышали, произнес Клаус, стоявший ближе всех к Всаднику. – Если темным угодно, они могут и дальше разрывать друг друга на части, но будут делать это на своей территории. Мы перестанем навязывать им наши моральные догмы, а они оставят в покое нас.
Я замерла, став свидетельницей разгорающейся бури. В толпе виднелось несколько темных, выделяющихся яркими татуировками, но даже они не решались вымолвить хотя бы слово.
– Свет и Тьма – неделимые части мироздания, - бескомпромиссно ответил Всадник, задержав взгляд на новом Советнике. – Вы не имеете права выбирать, кому жить за стеной, а кому внутри нее.
– Вы правы, посол, - все также, удивительно спокойно кивнул Клаус. – Жить, а не выживать. И теперь, мы все, адепты Света и Тьмы, будем именно жить, а не впиваться изо дня в день между собой в глотки. Это ли не равновесие?
– Вы дерзите мне? – Всадника я видела второй раз в жизни, и только сейчас уловила хоть какую-то эмоцию в его голосе.
Когда посланник Смерти говорил в таком тоне, хотелось вперед него сбежать в Нижний мир. И когда на мое плечо легла чья-то рука, я вздрогнула. Но это была всего лишь Джоан. Даже бледная от страха, она как и всегда, поддерживала меня, словно незримый страж.
– Посмотрите вокруг, - Берч развел руками. – Темные сплели коалицию против Эстера, готовили вторжение и убили наших правителей. До этого они три года изводили нас, то гипнозом, то нападениями. Кто из нас еще нарушил законы? Мы должны были защитить себя.
– У вас есть доказательства заговора против вашей обители?
Я не верила своим ушам. Эстер почти превратился в руины, а Всадник снова спрашивал про доказательства. Разве это сейчас имело значение? Неужели все наши усилия будут напрасными?
– Равновесие! – неожиданно воскликнул Дин, делая шаг вперед. – Мы устали, что равновесие всегда работало в одну сторону – против нас. Вы не ищете доказательств, когда жители Эстера погибают один за другим. Никому не интересно, сколько раз мы отражали атаки темных на город. Где ваши законы, посол, когда мы снова и снова переживаем геноцид?!
Толпа вокруг замерла в немом ужасе. Большинство из них никогда не встречались в живую со Всадником, и уж тем более не слышали, чтобы кто-то смел говорить с ним в подобном тоне. Казалось, даже седовласый представитель Смерти был удивлен резким словам Дина.
– Так почему мы говорим о равновесии сейчас? – продолжил Рид, так и не дождавшись ответа Всадника. – Разве мы предлагаем убийство несогласных? Или быть может насильственный захват их территории? Эстер был и остается под властью Света, и мы хотим восстановить равновесие. Барьер лишь поддержит мир в нашем городе.
– Мы выше бессмысленных убийств, посол, - перехватил инициативу Клаус, пока Всадник все еще молчал, подозрительно взирая на новых правителей. – Безусловно, мы не отрекаемся от Тьмы. Кто согласится под надзором соблюдать установленный порядок, смогут остаться. Однако те, для кого личная свобода немыслима без насилия, должны будут покинуть пределы занавеса. Это справедливо.
Боясь даже дышать, я не представляла, как на эти слова мог отреагировать Всадник. Он мог прямо тут отправить к Смерти любого из присутствующих, но почему-то этого не делал. Мужчина в темной одежде словно был чем-то озадачен и никак не мог найти верное решение. Может, причиной тому были все эти люди, столпившиеся вокруг? Обычно Всадник диктует свои условия в кулуарах Дома правителей, а сейчас на него смотрели представители не только Эстера, но и Шеута. Решался ли кто раньше публично ставить под сомнение справедливость равновесия Смерти и бросать вызов его Всаднику?
Толпа испуганно отступила назад, когда за спиной седовласого мужчины разверзлась черная дыра, от которой тут же потянулись черные щупальца к телам павших правителей.
– Они прожили долгую и яркую жизнь и когда-нибудь снова вернутся в Верхний мир, - тихо произнес Всадник, не спуская с Дина и Клауса ледяного взгляда. – Смогут ли новые правители Эстера поддерживать мир и равновесие в городе так же долго?
– Сможем, посол! – собрав всю смелость в кулак, выдохнула я и встала рядом с Советником и Правителем, отчего Всадник лишь насмешливо хмыкнул.
– Сможем, если вы дадите нам шанс…
Что-то подсказывало мне, если сейчас мы не пойдем до конца, то будем очень жалеть об этом.
– Ваше бесстрашие делает вам честь, но оно же вас и погубит, - он сделал шаг назад и растворился в портале вместе с отцом Дина, Ноэлом Тейтом и Джошуа Абрамсом.
Мои губы дрогнули, сдерживая всхлип. О причинах, почему Всадник не судил нас так же радикально, как прежде, мы еще долго спорили потом, а в тот момент я лишь надеялась, что у нас будет хотя бы время попрощаться с бывшими правителями. Но и его нам не дали, оставив только ощущение, что мы утратили не просто кого-то очень важного, а потеряли свою жизнь, взамен получив другую.