Покорение Южного полюса. Гонка лидеров
Шрифт:
Амундсен попросил Талурнакто подготовить норвежские сани, чтобы посмотреть, сработает ли этот метод на их широких, как лыжи, полозьях так же хорошо, как на узких эскимосских. Метод сработал. После пробных поездок вокруг «Йоа» Амундсен записал в своих дневниках, что «если температура опускается ниже –30 °C, покрытые льдом полозья скользят гораздо лучше, чем покрытые чем-то ещё», а проехав с Талурнакто в реальных условиях, заметил, что «они скользят по сухому нанесённому снегу так же хорошо, как полированное дерево по насту».
Так Амундсен научился бороться с любыми капризами снега и приблизился к полному пониманию полярной среды.
В канун Нового года он обнаружил неисправность магнитного инструмента. Он понял, что именно этим могла объясняться неудача предыдущего лета, — и решил ещё раз попытаться достичь полюса. Из-за разных
Теперь работа была выполнена. Вскоре лёд растаял, открыв дорогу на запад. В три часа утра 13 августа 1905 года корабль Амундсена вышел из Йоахавн в пролив Симпсона и бодро направился в сторону Холл-Пойнт, где похоронили двоих участников экспедиции Франклина.
С поднятым в честь погибших флагом [писал Амундсен] мы скользили мимо могил в церемониальном молчании… Наш маленький… «Йоа» салютовал своим несчастным предшественникам.
Ещё ни один корабль не проходил через пролив Симпсона, который представлял собой опасный лабиринт мелей и узких проходов, дрейфующих льдов и предательских течений, неизвестных и не нанесённых на карту. Лишь лодочный поход лейтенанта Хансена, предпринятый прошлым летом, указывал экипажу безопасную дорогу через пролив. Только бензиновый двигатель «Йоа» позволял им так ловко крутиться и маневрировать в этом лабиринте, спасая корабль от беды. С опущенным всё время лотом, с постоянно вращающимся рулевым колесом, с людьми, напряжённо вглядывавшимися вперёд, дюйм за дюймом судно продвигалось вперёд. Через четыре дня они достигли мыса Колборна у входа в пролив Виктории. Это была самая восточная точка из всех достигнутых Коллинсоном в его путешествии из Тихого океана пятьдесят лет назад. «Йоа» выжил на последнем отрезке Северо-Западного прохода — всего лишь ценой сломанного гафеля [23] .
23
Наклонная деталь рангоута, предназначенная для крепления кормового флага или гафельных огней. Прим. ред.
Однако впереди их ждали пролив Диза и залив Коронации, нанесённые на карту лишь примерно, схематически. Тем не менее 21 августа «Йоа», наконец, вышел в пролив Долфин-энд-Юнион. Амундсен писал: «Моё облегчение после прохождения последнего трудного места Северо-Западного прохода было неописуемым».
А вот своему экипажу он казался воплощением ледяной невозмутимости. Но с момента выхода из гавани Йоахавн Амундсен пребывал в нервной лихорадке, вспоминая произошедшее с ними у острова Матти два года назад, когда всё едва не обернулось страшной бедой. Для него поражение славным быть не могло: за попытки не дают призов. Победа — он стремился только к ней.
В восемь утра 26 августа Амундсен вышел из каюты, огляделся и, снова спустившись вниз, лёг в койку. Позже он записал в своём дневнике:
Некоторое время я спал, а потом внезапно был разбужен беготнёй взад и вперёд по палубе. Там явно к чему-то готовились, и я скорее был раздражён тем, что весь этот шум из-за какого-то очередного медведя или тюленя. Должно быть, что-то в этом роде. Но тут в мою каюту ворвался лейтенант Хансен и выкрикнул незабываемые слова: «Видим корабль!»
Северо-Западный проход быль покорён. Мечта моего детства — в тот момент она осуществилась. Странное чувство возникло в горле, я был слишком перенапряжён и измучен. Нахлынула огромная слабость — и я почувствовал слёзы на глазах. «Видим корабль»… Видим корабль.
После стольких недель тумана и плохой погоды небо на фоне далёких снежных пиков, блестевших, как софиты, на арктическом солнце, было ослепительно чистым, а с запада на всех парусах навстречу нам двигалась шхуна. Это была удивительно подходящая сцена для выхода триумфатора Аскеладдена. Маленькая «Йоа», эта невзрачная Золушка, победила там, где потерпели поражение многие прославленные капитаны и их армады.
Корабль, двигавшийся в сторону «Йоа», имел звёздно-полосатый флаг. Это было зверобойное судно «Чарлз Ханссон» из Сан-Франциско, командовал им капитан Маккенна. «Вы капитан Амундсен?» — такой первый вопрос он задал при личной встрече. «Как же я удивился, когда капитан Маккенна пожал мне руку и поздравил с этим блестящим успехом», — написал в своём дневнике потрясённый Амундсен, который никак не ожидал, что его узнают в этом далёком уголке планеты.
Северо-Западный проход был побеждён. Остались позади три столетия попыток и подвигов всех тех мужественных людей, из чьих имён можно было составить целый мартиролог [24] .
24
Список признанных мучеников, чьи имена указываются в календарном порядке в соответствии с датой принятия ими мученического венца. Призван напоминать верующим даты поминовения мучеников. Понятие часто используется в переносном смысле — для обозначения перечней лиц, подвергшихся преследованиям, репрессиям или страданиям. Прим. ред.
Пока новость не распространилась по всему миру, пройти Северо-Западным морским путём было половиной дела. Экспедиция Амундсена теперь озаботилась поиском ближайшей телеграфной станции на тихоокеанском побережье. Но на тысячемильном пути через Берингов пролив, у Кинг-Пойнт на побережье Юкона в Канаде её остановили льды, и началась третья зимовка.
Чуть западнее, на острове Хершеля, зимовал флот американских китобоев. На одном из этих кораблей Амундсена ждал приятный сюрприз в виде почты. Его брат Леон, который так много сделал для отплытия «Йоа» из Норвегии, с помощью норвежского консула в Сан-Франциско Генри Лунда обеспечил освещение хода экспедиции в прессе. Ему помогло в этом письмо от Нансена, чьё имя убедило американское правительство и китобойные компании дать чёткое распоряжение всем своим судам — оказывать всемерную помощь «Йоа».
Я не знаю [писал Амундсен, получив свою почту], как мне выразить проф. Нансену… насколько я уважаю и почитаю его за неоценимую помощь, которую он оказал экспедиции «Йоа».
Теперь цивилизация оказалась в пределах досягаемости. Амундсен должен был первым сообщить о своём успехе. И вот 24 октября два эскимоса покинули остров Хершеля с почтой китобойного флота. К ним присоединился Уильям Могг, капитан «Бонанцы» — китобойного судна, потерпевшего крушение неподалёку от места зимовки «Йоа» у Кинг-Пойнт. С ними к ближайшему телеграфу в Игл-Сити на Аляске отправился и сам Амундсен.
Их путешествие само по себе стало маленьким подвигом. До Игл-Сити оставалось 500 миль пути на собачьих упряжках. Это был маршрут, который редко использовали в самом начале сезона. Коротким бледным осенним днём, двигаясь по первому снегу вдоль реки Хершель, маленькая экспедиция пересекла открытый всем ветрам переход на высоте трёх тысяч футов через горы Брукс, сползавшие к самому берегу. Неделю за неделей двигались они по замёрзшим рекам тем маршрутом, которым идут караваны на север.
Амундсен шёл на лыжах, эскимосы — пешком или на снегоступах, и только Могг ехал на нартах. Это стало его первой санной поездкой. Низкого роста, плотно сбитый старый морской волк лет шестидесяти, чьё место было на капитанском мостике, а не в снегах, он двигался по суше в Сан-Франциско, чтобы найти другой корабль на следующий сезон. Несмотря на возраст, Могг расценивал всё происходящее с ним как спортивное мероприятие. Он сам финансировал свою экспедицию. У Амундсена, покорителя Северо-Западного прохода, не было ни пенни за душой, и Могг считал его своим гостем.