Покорители Стихий
Шрифт:
Однако даже тогда, когда главным приоритетом для Финнеаса было во что бы то ни стало спасти Северина, стихийник пытался выяснить для чего именно Аларику нужен Адриан. Проницательный монарх сразу обо всем догадался, и в ходе приватной беседы рассказал Финнеасу про обряд по созданию гвардейцев. Хотя об этом не было сказано напрямую, умевший читать между строк стихийник сразу понял что за этим кроется. Аларик собирался взять Адриана к себе на службу, или, в случае отказа, подчинить колдуна силой и превратить в преданного слугу. Изменило ли это планы Финнеаса? Ни в коей мере. Стихийник был полон решимости довести дело до конца, но увы, всё пошло не так как было задумано. Вернуть Адриана к жизни так и не получилось, зато получилось нажить себе опасного и непримиримого врага в лице Дженайи.
– И каковы наши шансы пережить этот обряд? – осведомилась Элис, стараясь, чтобы её голос звучал ровно.
– Если честно, то не слишком велики. Но возможно это даже к лучшему.
– Почему?
– Потому что смерть предпочтительнее вечного рабства. – Финнеас почесал затылок, и нахмурился. – Хотя нет, в данном случае это, по сути, одно и то же, ведь Аларик сильный колдун. Если мы погибнем в ходе обряда, едва ли он позволит нашим душам ускользнуть.
После услышанного у Элис участилось сердцебиение. В какой-то момент девушке показалось, что оно вот-вот выскочит из её груди. Однако на смену растерянности быстро пришёл гнев.
– Нет. Этого не будет. Я не позволю какому-то кровососу похитить мою душу, - решительно заявила она, а затем вновь предприняла попытку освободиться от ошейника.
Медленно поднявшийся на ноги Финнеас хотел сказать, что сорвать с шеи антимагический ошейник не под силу даже самому натренированному силачу, но тут же стиснул зубы, наступив на что-то твёрдое. Осознание, что в его левом сапоге что-то лежит, пришло к стихийнику до того, как прошла боль. Спешно избавившись от обуви, Финнеас обнаружил небольшой серебристый флакон с какой-то жидкостью. Открыв флакон, стихийник не стал пробовать его содержимое на вкус, а капнул несколько крупных капель на решетчатый пол. Бесцветная жидкость с характерным шипением начала разъедать решётку. Это не укрылось от внимания Элис, отбившей ногу об прочную дверь клетки.
– Что это такое? Какая-то кислота? – спросила удивлённая девушка.
– Похоже на то, - ответил Финнеас.
– Откуда она у тебя?
– Не уверен, но похоже что от Ариуса или от кого-то из его людей, - не слишком уверенно ответил стихийник.
Озадаченная Элис помассировала виски, и запоздало изучила содержимое своих карманов. В одном из них девушка нашла не флакон с кислотой, а небольшой круглый амулет сиреневого цвета. Благодаря памяти прошлой жизни Элис без труда расшифровала знаки на амулете, и догадалась, что данная вещица служит своему владельцу оберегом, отгоняющим призраков и умертвий. Как только девушка показала амулет собрату по несчастью, Финнеас начал догадываться в чём тут дело.
– Браво, Ариус! Здорово ты это спланировал. Сказал бы я, окажись на моём месте кто-нибудь другой, - проворчал стихийник.
– Ты о чём? Что он спланировал?
– Избавиться от Аларика чужими руками. Ариус знал, или по крайней мере догадывался, что вампиры не прикончат нас сразу, а попытаются лишить сил. Кислота нужна для того, чтобы освободиться от ошейников. Амулет – чтобы не стать жертвой бестелесных тварей, ведь в отличие от адептов света и адептов тьмы, стихийникам нечего противопоставить призракам, - начал рассуждать вслух Финнеас.
– А “печать Эброса” нужна для того, чтобы мы не воспользовались телепортацией, а выбирались из этого осиного гнезда своими силами, - подхватила мысль стихийника Элис.
Финнеас кивнул, подтверждая её догадку, после чего поднёс флакончик к шее, и, стараясь, чтобы кислота случайно не попала ему на кожу, осторожно вылил часть его содержимого на свой ошейник. Несмотря на то, что ошейник оказался намного прочнее клетки, кислота начала разъедать и его, хоть и не слишком быстро. Заметив это, Элис тут же просунула обе руки через прутья своей клетки. Финнеас понял её без лишних слов, и бросил девушке флакон с кислотой. Поймав его, Элис тут же избавилась от крышки. Прежде чем Финнеас успел предупредить её не делать резких движений, девушка тут же вылила всю оставшуюся во флаконе жидкость на ошейник, лишь чудом не получив ожогов.
Первым от ошейника избавился Финнеас. Чувствуя, как к нему возвращается магическая сила, стихийник заморозил прутья клетки, а затем выломал их ногой. Элис же использовала пламя, и просто расплавила решётчатый пол под собой. Оказавшись на свободе, узники обменялись многозначительными взглядами, и, не сказав друг другу ни слова, побежали к лестнице.
***
Стоило только беглецам выбраться из подземелья, как они тут же оказались в кромешной темноте. Оно и понятно, так как вампиры прекрасно видели в темноте, и не нуждались в освещении. Опасаясь споткнуться, и случайно свернуть себе шею, Элис создала в своей руке большой огненнный шар, и практически сразу об этом пожалела. Несмотря на исходивший от пламени жар, по коже девушки пробежал неприятный холодок. Длинный прямой тоннель, ведущей к очередной лестнице, начали стремительно заполнять призраки.
Десятки бестелесных фигур в мгновение ока окружили беглецов, отрезав им путь к отступлению. Когда-то это были самые обыкновенные люди, жившие во дворце: королевские солдаты, придворные, пажи и многие другие. Общего у них было лишь одно – их жизни отняла магическая чума. Теперь же это были неприкаянные души, обречённые бродить по подземелью замка до конца своих дней. За прошедшие после их смерти века призраки сильно изменились. Неприкаянные души лишились рассудка и полностью утратили человеческий облик, превратившись в похожие друг на друга как две капли воды бледные тени. Чувствуя тепло живых тел, и желая как можно скорее его поглотить, призраки протягивали к Элис и Финнеасу свои похожие на крючья руки.
К счастью, вовремя вышедшая из ступора Элис выхватила из кармана амулет Ариуса, и вытянула его перед собой. Души отскочили от неё как ошпаренные. Некоторые из них попытались схватить, и утащить в сторону, идущего рядом с Элис Финнеаса, однако стихийник вовремя успел отскочить. Заметившая это Элис коснулась амулетом ближайшего духа, и тот моментально растворился в воздухе, издав напоследок низкий утробный рык. Демонстрация силы произвела нужный эффект – неприкаянные души оставили живых в покое, и ушли сквозь стены.
– Спасибо, - поблагодарил Элис Финнеас.
– Есть за что, - ответила девушка, убирая амулет в карман.
Элис хотелось верить, что встреча с неприкаянными душами будет единственным препятствием на пути к свободе, но её надеждам не суждено было сбыться.
Путь к свободе проходил через длинную мраморную галерею, украшенную бронзовыми статуями животных. Первым подвох почувствовал Финнеас.
– Подожди, - проговорил он настороженным тоном, быстро обогнав Элис.
Ничего не понимающая девушка остановилась. Вскинув руку, стихийник собирался ударить по ним цепной молнией, но в самый последний момент раздумал, решив, что это может вызвать слишком много шума. Вместо этого стихийник разрубил статуи ветряным лезвием. Все, кроме одной. Внезапно оживший бронзовый коршун расправил крылья, и подлетел к потолку, буквально в самый последний момент уйдя из-под удара, а уже в следующую секунду издал громкий душераздирающий крик. Он был настолько громким, что Финнеасу и Элис пришлось заткнуть уши, чтобы не оглохнуть. Проклиная себя за беспечность, стихийник вскинул руку, и подорвал сорвавшего побег крикуна, выпустив по нему яркую бело-голубую молнию.