Покорители Стихий
Шрифт:
– Это всё из-за твоей матери, - было первое, что сказала девушка своему спасителю.
– Я знаю. Извини что так вышло. Если бы я знал что всё так обернётся…
Элис приложила указательным палец к губам Финнеаса, и маг замолчал.
– Давай поговорим об этом позже. Я устала, и хочу есть, - проговорила девушка тихим голосом.
– Конечно. Идём за мной, - ответил Финнеас учтивым тоном.
Покинув крышу, парочка спустилась на четвёртый этаж, и подошла к номеру, который снял стихийник. Как только Финнеас открыл дверь, зашедшая в комнату Элис увидела Рорка. Ноги пленника были приморожены к полу, а руки закованы в ледяные колодки. Чтобы любовник Камиллы не попробовал сбежать или позвать на помощь, стихийник магически “привязал” его к этой комнате, и засунул в рот кляп. Для себя Финнеас тоже сделал временную “привязку”, чтобы можно было вернуться обратно в гостиницу в любой момент.
От нахождения в колодках Рорк неслабо отморозил себе руки и ноги, однако удобство пленника волновало Финнеаса меньше всего. После того как любовник Камиллы рассказал ему куда спрятал Элис, стихийник не стал его убивать, а взял с собой, чтобы удостовериться, что пленник ничего от него не утаил.
– Кто это? – спросила Элис, с тревогой глядя на “мычащего” пленника.
– Тот, из-за кого ты оказалась в темнице, - ответил Финнеас.
– Зачем он здесь?
– Чтобы всё исправить. Ты ведь полностью лишилась своих сил, не так ли?
Элис коротко кивнула, а Финнеас подошёл к Рорку, и вынул кляп из его рта.
– Странно что у такого хилого мага как ты хватило сил воспользоваться “печатью Айна”. Но раз уж ты это сделал, будь добр сними её.
Рорк сглотнул подкативший к горлу комок. Стихийник говорил с ним тихим вкрадчивым голосом, однако было очевидно, что слова Финнеаса не просьба, а приказ. Бывший капитан бросил жалостливый взгляд на Элис. Увидев в нём расстерянность, Рорк повернулся лицом к Финнеасу.
– Если я это сделаю, ты меня отпустишь? – спросил он.
Финнеас сделал вид, что всерьёз задумался над словами пленника.
– Возможно, - ответил он после полуминутной паузы.
– Обещаешь? – в голосе пленника отчётливо слышались как отчаяние, так и надежда.
Стихийник улыбнулся.
– Даю слово.
***
Обратно в особняк своего отца Камилла вернулась в плохом настроении. Вдовствующая графиня Редбоун думала, что конная прогулка позволит ей забыть обо всех невзгодах, и собраться с мыслями, однако всё произошло с точность наоборот. Объезжая владения своего отца, Камилла вновь проанализировала свой план, и нехотя признала, что не такой уж он и идеальный, как ей казалось во время разговора с сыном.
Женщина боялась, что вместо того, чтобы достать деньги, Финнеас бросит все силы на поиски её любовника. Познания Камиллы в области магии оставляли желать лучшего, но интуиция подсказывала графине, что если её сын, владеющий магией воды и воздуха, всё-таки отыщет Рорка, и вступит с ним в магический поединок, то для бывшего капитана это ничем хорошим не закончится. Графине было трудно представить, что адепт света способен на равных сражаться со стихийным магом, даже не самым талантливым, а потому очень тревожилась за своего любовника.
Выходя из конюшни, графиня увидела вдалеке смерч, стремительно приближающийся к поместью, и застыла в нерешительности. Камилла не знала, стоит ли ей идти в дом, и молиться, чтобы ураган прошёл мимо, либо лучше забраться на коня, и попытаться убраться из опасной зоны. Больше склоняясь ко второму варианту, женщина собиралась вернуться обратно в конюшню, как вдруг непогода внезапно утихла. Всё это произошло настолько резко, что графине стало ясно – без магии здесь не обошлось.
Память услужливо подсказала женщине, что во время прошлого визита Финнеаса в дом виконта Эмриса также бушевала непогода, поэтому взволнованная графиня поспешила зайти в дом. Быстро поднявшись по лестнице на третий этаж, графиня добралась до гостевых покоев, и начала торопливо переодеваться. Сменив амазонку на домашнее платье, Камилла нерешительно приблизилась к окну, и заметила во дворе Финнеаса, уверенным шагом идущего к дому. С губ женщины сорвался вздох облегчения. Более пристально присмотревшись к сыну, графиня заметила, что в поместье Эмриса стихийник вернулся не с пустыми руками, а с заплечным мешком. Мысленно возликовав, женщина отошла от окна, и приблизилась к зеркалу. Расчесав волосы, и поправив платье, графиня с гордым видом неприступной королевы отправилась встречать сына.
Зашедший в дом стихийник медленным шагом подошёл к лестнице, но подниматься наверх не стал. Спускаясь вниз, графиня внимательно присматривалась к сыну, пытаясь понять что творится у него в голове, однако по выражению лица молодого стихийника было трудно определить о чём он думает в данный момент. Лишь когда Камилла добралась до подножия, на лице Финнеаса заиграла добродушная улыбка. Плохо знавшая своего сына женщина ошибочно посчитала это хорошим знаком.
– Как всё прошло? – полюбопытствовала Камилла, стараясь смотреть сыну в лицо, а не на мешок за его спиной.
– Хорошо. Просто замечательно, - ответил Финнеас.
Графиня ожидала, что сын передаст ей мешок, но стихийник почему-то медлил. Вместо этого он зачем-то кликнул слугу, и приказал ему принести графин с вином.
– Устал с дороги? Может тебе нужно отдохнуть? – осведомилась Камилла без особого интереса.
– Спасибо, но нет. Мне ещё нужно доделать кое-какие дела.
– Что ещё за дела?
Финнеас усмехнулся.
– Тебя действительно это волнует?
Камилла тактично промолчала, не став повторять заданный на автомате вопросов. Женщина прекрасно понимала, что после случившегося нет смысла строить из себя заботливую мать, и делать вид, будто ей есть хоть какое-то дело до того, чем занимается её единственный сын.
– С твоей подругой всё хорошо. Завтра утром… - начала было графиня.
– Меня сейчас гораздо больше волнуется другое, - бесцеременно перебил Финнеас мать. – Что бы ты делала, если бы вся эта затея провалилась?
Во взгляде Камиллы промелькнула расстерянность, но лишь на мгновение.
– Тебя это не должно волновать, - уклончиво ответила она.
– Но меня волнует. Ответь мне, но только честно: ты бы сильно расстроилась, если бы я погиб? – продолжал стоять на своём Финнеас.
– Как ты можешь об этом спрашивать? Ты ведь мой сын! – возмутилась Камилла.
– Я так понимаю, это значит “да”. Но что именно тебя бы расстроило больше? То, что я погиб? Или что мне так и не удалось решить финансовые проблемы твоего любовника?
Камилла нахмурилась. С каждой последующей репликой этот странный разговор нравился ей всё меньше и меньше. Повисшую в холле неловкую паузу прервал лакей, принёсший Финнеасу графин с вином. Вместо того чтобы пить принесённый воду, стихийник поставил графин на небольшой столик.