Покоривший СТЕНУ 6: Пламя внутри
Шрифт:
Артефакт послушно перевёл её ману во что-то незримое, взорвавшее тело летуна изнутри.
В этот момент и появился люст. Это был светящийся белым светом лич с вывороченной грудной клеткой. Светящиеся кости сильно выделялись даже на фоне поднявшейся снежной бури. Лишь шесть когтистых рук с длинными тонкими пальцами чернели на фоне светящейся белизны тела летуна, два широких крыла за спиной, да чернильная башка.
Клюв напоминал удода — длинный
Пожалуй, если бы не клюв и крылья, я бы ни за что эту тварь не принял за летуна, скорее за тёмного духа, хотя судя по словам Тии о магии тьмы, люст был скорее светлой тварью, как бы дико это не звучало.
От существа потянулись разломы белой энергии с серыми пятнами, будто в негативе фотоплёнки. Люст засиял, взмахнул длинными крыльями и ушёл от стрелы мрака Нэссы, но попался на мой некротический луч, сработавший ничуть не хуже. Тварь выгнулась от боли, хоть и не издала при этом ни звука, а вскоре взорвалась световой вспышкой и обратилась в светящийся белый пепел.
— На три часа стлекрылы! Барьер! — предупредила шаманка.
Мерлин не стал переспрашивать, воссоздавая защитный купол, и в следующий миг с неба обрушился град острых сосулек, который приняла на себя его броня.
Примерно в этот момент я почувствовал ментальный укол от гибели всех трёх древней одновременно — сработала способность другого люста — существо создавало белоснежное пламя, которое за один каст накрыло и прикончило сразу всю троицу созданных мной существ, и Гвидона, что сражался как раз рядом с ними.
К счастью, сам рыцарь-мистик от белого пламени ушёл, сбил его языки перекатом в снегу, и сходу рубанул клинком, лишив люста крыла и пары конечностей. В ближнем бою эти птицы были не очень. Но на защиту чудовища уже спешили три эстуса…
Я повторил тёмный лес, возвращая древней к жизни. Толку от них в этом бою и впрямь не было никакого — слишком медлительны, но пусть хоть под ногами у врага путаются.
С треском бьющегося хрусталя, вновь треснул купол алхимика. Прямо у моих ног в снег вонзились заострённые ледяные шипы — через дыру сверху под купол забирались стлекрылы — покрытые льдом химерные орлы, собиравшие магией вокруг себя влагу и поливавшие нас сверху осколками.
Повинуясь моему ментальному приказу, верхушка погибающего дерева-дендроморфа преобразилась в крохотный островок растительности, жить которому позволяло лишь мое активно поддерживаемое внутреннее тепло.
За нашими спинами выросло маленькое ПВО, которое принялось поливать новую напасть в ответ древесными иглами. И растениям удавалось отстреливать стлекрылов весьма эффективно, даже несмотря на их бронированные перья. Вверх выстрелили лозы, подхватив некоторых из монстров и выпивая из них жизнь. Дерево тоже не собиралось сдаваться и пыталось дотянуться до птиц. Думаю, внутри Стены оно сейчас тоже геноцидит чудовищ в попытке продлить свою жизнь.
В этот момент каард решил, что без него миньоны не справятся, и с шумом приземлился в самую гущу моего леса. Существо распалось на многочисленные сгустки сросшихся птичьих тел. Из каждого клюва потянулся чёрный туман, сработавший как смертельный
И славно.
Тёмный лес.
Начавшее было отмирать дерево принялось возвращаться к жизни.
Сам я резко шагнул навстречу очередной птицеподобной твари и выпустил майр ему в грудь, на манер Скорпиона. Подтянул птицу к себе, сменил форму оружия на растительные когти и принялся пить жизнь монстра.
Тёмный лес!
Погибшие растения выстрелили лозами и потянулись корявыми ветками к каард, пытаясь опутать, но монстр просто превратился в сгустки сросшихся птиц и разлетелся прочь.
БАМ!
БАМ!!
С шумом, поднимая вокруг себя ударную волну из снега и каменной крошки, приземлились два четырёхметровых совура. Миг, и на голове у одного из них оказалась Тия. Девушка сорвала с себя артефактную шляпу, небрежно бросила на тело чудовища с карикатурно маленькой совиной башкой, и с него в невероятном сальто перемахнула на голову второму совомедведю, сходу вгоняя в черепушку усиленную птичью лапу.
Пятёрка эстусов, выскочивших из-за тела умирающего монстра, оказалась очень неприятным сюрпризом. Твари не обладали особыми навыками, но были невероятно сильными и выносливыми физически.
Рейн! Парень был жив и даже пришёл в себя, хоть и выглядел очень неважно. Левая рука была вырвана по плечо, а всё тело было изодрано следами множества птичьих когтей. Люди с такими ранами не живут, но к счастью, он сейчас был кристаллидом.
Страж ворвался в самую гущу схватки, хватая последнего эстуса за крыло и опрокидывая на покрытый снегом камень. Еще двое противников с невероятной скоростью развернулись, издали угрожающий клёкот и в тот же час будто растворились в пространстве, оказавшись рядом со стражем. Два острых клюва врезались в камень, разбивая тело Рейна на груду осколков…
…которые собрались в теле королевского синего слайма. Прежде такой удар бы прикончил стража, но он с каждым разом менял свою форму всё быстрее, и в последний момент успел активировать навык превращения. А для слайма стать кучей брызг — совсем не проблема.
Спустившийся к нему стлекрыл ударил вокруг себя ледяными шипами, эстусы попытались изрезать крыльями, но из водного тела слайма вырвались тонкие водные жгуты, пронзая чудовищ, а затем страж выпустил силу своего источника, замораживая всех раненых птиц. Твари были неуязвимы для невыносимого холода снаружи, но кажется, заморозку изнутри переживали паршиво.
За спиной стража повалилось обглоданное и обезглавленное тело совура, убитого артефактом Тии. Сверху следом за падающим телом спланировала и сама облепленная внутренностями и ошмётками мяса кошмарная шляпа. Но прежде чем та оказалась на холодном снегу, её вновь подхватила птичья лапа шаманки. И Тия сразу же швырнула артефакт вновь, в следующего крылатого неудачника.
Во вспышке ревущего пламени в спину девушке ударило белое пламя. Светящаяся птица-лич, названная люстом, выпустила мощный огненный шар, но тот развеялся о проявившийся за ней астральный щит. Второй шар Тия приняла на освободившуюся птичью лапу, впитав магию врага в себя.