Покорная

Вудрафф Джетти

Я встала и направилась в ванную, пытаясь осознать свое новое воспоминание, которое помнить не хотела. Мысли о сне даже не было. Не хотела. Нужно было заняться чем-то иным. Вот только я не знала чем.

Я пошла на кухню и налила себе стакан яблочного сока, затем вышла на улицу. Соленый воздух наполнил мои легкие. Отойдя к дальнему углу дворика, я села на бетонный забор, любуясь прекрасным видом. Луна была яркой и отсвечивалась в глубоком море. Если бы я могла описать свое настроение, я бы описала его как эту ночь. Все замерло. Все, кроме

шума далекого океана и теплого бриза.

И звуков плача. Я даже не понимала, откуда взялся звук. Он родился у меня в груди и вырвался наружу.

– Габриэлла, - услышала я тихий голос позади себя.

Я всхлипнула и замахала головой.

– Уходи, Пэкстон. Оставь меня.

Если бы это было так просто. Я глубоко втягивала воздух, пока он сокращал между нами расстояние, а потом задержала дыхание.

Пэкстон обнял меня сзади.

– Почему ты плачешь?

Я снова всхлипнула.

– Ты - чертов идиот. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

Пэкстон развернул меня к себе лицом, но не из-за злости, которую я ожидала увидеть. Он держал рукой мое лицо, заставляя смотреть на него. Я послушалась, вот только не совсем его видела. Смотрела на темный силуэт, освещенный лунным светом.

– Я не знаю, кто ты, черт возьми. Мне это не под силу. Я лишь хочу, чтобы все вернулось на свои места, как это было до того, как ты уехала Бог знает куда.

– Ты действительно этого хочешь, Пэкстон? Хочешь, чтобы я стала тем человеком? Созданным тобой?

– Это то, на что ты согласилась. У нас был договор, но теперь ты все портишь, - сказал он отчаянно. Большим пальцем он вытер слезу с моей щеки и поцеловал меня.

– Мне кажется, ты меня никогда не знал. Ты ничего не знаешь обо мне.

Пэкстон вздохнул и опустил голову. Скрестив руки, он посмотрел на свои босые ноги.

– Так и должно было быть. У нас был договор. Я никогда не хотел тебя знать. До этого момента.

– Что это значит, Пэкстон?

– Иди сюда. Хочу показать тебе кое-что.

Пэкстон взял меня за руку, и я пошла за ним, чувствуя себя потрясенной. Такой потерянной и сломленной.

 

Глава двенадцатая

Пэкстон открыл дверь своего офиса, и я осмотрелась. Нет. Ничего. Ни одна вещь не казалась мне знакомой.

– Сядь, - приказал он.

Я села на кожаный стул Пэкстона, а он встал у меня за спиной. Каждая комната дома ожила на экране компьютера. Всё это время, с момента нашей встречи, я была под камерами.

– Посмотри на перемены в себе. Эта съемка была сделана за день до аварии.

Я смотрела видео, находясь в шоке и смятении. В одно мгновение я чувствовала себя оскорбленной, в другое - озадаченной. Это была я. Я была на кухне, одетая, с убранными волосами, накрашенная, на столе стоял завтрак. Часы на микроволновке показывали 6:30 и по готовящемуся кофе и темноте за окнами было ясно, что это утро.

Пэкстон зашел на кухню с рабочими

сапогами в руках. Поставив их на пол, он подошёл ко мне и поцеловал. Чувство злости охватило меня, когда увидела, как он держит меня за лицо и что-то говорит. Он был зол.

– Я не слышу, - сказала я. Я хотела услышать это. Хотела знать, какими были мои дни. Жизнь Габриэллы Пирс до аварии.

– Тебе не нужно этого слышать. Суть не в этом. Просто смотри, - сказал Пэкстон. Он снова обнял меня и перемотал запись, прежде чем включить звук.

– Слушай, как ты разговариваешь с девочками, - сказал он, прокрутив видео к завтраку с Роуэн и Офелией.

– Роуэн, сядь прямо. Ешь свой завтрак, - сказала я, стоя за кухонным островком.

Ссора родилась на пустом месте. Офелия использовала ее салфетку, и она раскричалась. Выражение моего лица было постоянно неизменным. Оно ни разу не поменялось. Ни от счастья к печали, ни от злости к испугу. Ничего. Я была безэмоциональна.

И когда Пэкстон вошел в кухню, выражение моего лица также не изменилось. Он успокоил драку в доли секунды. Обе девочки снова сели и принялись за еду.

– Ты что, не могла здесь как-то помочь?– произнёс Пэкстон через динамики, его губы оказались на моих.

Я повернулась и посмотрела на него через плечо.

– Как я могла что-то сделать, если ты не дал мне даже времени?
– спросила я.

– Об этом я и говорю, Габриэлла. Смотри, - Пэкстон включил видео из другой папки. Действие происходило спустя несколько дней. Я помнила этот день. Обе девочки сидели на стульях, ели нарезанные яблоки. Офелия взяла кусочек с тарелки Роуэн и облизала его. Роуэн сделала то же самое с её яблоком, но Офелия заверещала долгим и пронзительным криком.

В отличие от прошлого раза, где у меня был безжизненный взгляд, я уперлась рукой в бок и посмотрела на неё, как на обезумевшую. Пэкстон вышел из-за угла, и его реакция тоже изменилась. Злость превратилась в шок.

Засунув два пальца между губ, я засвистела громче, чем она кричала. Офелия остановилась. Совершенно шокированная.

– Из-за чего ты кричишь?– спросила я, скользя локтями по серому мрамору, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Она облизала мое яблоко,– заныла она.

– Воу-воу-воу. А-ну, не плачь. Я не понимаю тебя, когда ты ревешь. Почему ты облизала ее яблоко, Роу-роу?

– Офелия сделала это первая.

Я посмотрела ей прямо в глаза, и она опустила взгляд.

– Посмотри на меня, Офелия. Не опускай взгляд, когда с тобой разговаривают. Ты должна смотреть прямо в глаза. Ты выше этого. А сейчас. Ты первая облезала ее яблоко?

– Она это сделала,– встряла Роуэн.