Покойная жена бывшего мужа
Шрифт:
– Уже ушел. Ритка, так и быть, наш единственный «москвич» оставляю тебе, помни мою доброту!
Не дожидаясь благодарности, он испарился. А я обернулась к Нине и протянула ей раскрытый блокнот:
– По Васнецову у нас, кроме фамилии и имени-отчества, почти ничего нет. Немолодой и квартира где-то на Гоголя. Найдешь адрес?
– Нет проблем. Подожди минут десять.
Как ни странно, через десять минут ни адреса, ни телефона я не получила.
– Еще пять минут, – попросила
Я только кивнула – у нашего секретаря-референта явно что-то не ладилось. В таких случаях под руку специалисту лучше не лезть и голос не подавать, поэтому я смирно сидела в сторонке и ждала. Ниночка, на щеках которой появились красные пятна, открывала и закрывала какие-то файлы, вызывала на экран сложные таблицы, что-то сортировала, просматривала какие-то списки… Наконец, почти через полчаса, она откинулась на мягкую спинку стула и громко объявила:
– Сдаюсь!
– В каком смысле? – Баринов вышел в приемную и уставился на Нину.
– С Васнецовым сегодня ничего не получится, – виновато призналась она. – У меня его адреса нет.
– В базе данных нет? В твоей?
– В моей, – подтвердила Нина. – Нет его. Или Васнецов выехал за пределы области, или живет без регистрации. Но завтра я его найду, не сомневайтесь. Пошевелю кое-какие связи. Сегодня просто поздно уже обращаться, рабочий день закончился.
– Завтра так завтра. – Наш шеф человек разумный и справедливый, он понимает, что есть пределы даже могуществу Ниночки. – Тогда, Рита, чтобы время не терять, займись Ставровским. Я хотел бы на этого друга дома взглянуть.
Ну вот! А я только обрадовалась, что сегодня вернусь домой пораньше!
– Почему? – Конечно, это не самое большое разочарование в моей жизни, и спорить с начальством я не приучена, но боюсь, что голос у меня прозвучал недовольно. – За что ему такая честь?
– Мужчина, много лет беззаветно и, судя по всему, безответно влюбленный в женщину, способен на самые неожиданные поступки. – Александр Сергеевич нахмурился и добавил неопределенно: – Разные случаи бывали…
– Елизавета Петровна уверена, что он не имеет к этой истории никакого отношения, – напомнила я.
– Это ее личное мнение. А я хочу составить свое собственное. Перевозчикова сказала, что его как раз вечером ловить нужно, так? Вот и не тяни, обеспечь мне встречу с этим Ромео.
Шеф удалился в кабинет, а я повернулась к Ниночке и пожаловалась:
– Я-то думала, сегодня пораньше домой вернусь.
– У тебя дела или, наоборот, праздник семейный? – сочувственно спросила она.
– Нет, ничего особенного. Просто… не знаю, маме приятно будет.
– Мама – это важно, – согласилась Нина.
– Вот! А я с этим Ставровским – пока созвонюсь, пока договорюсь, пока съезжу за ним – когда домой вернусь, уже не сегодня, а завтра будет!
То, что я ошибалась в оценке своего ближайшего будущего, выяснилось через минуту. Я только нашла номер, записанный Елизаветой Петровной, и потянулась к телефону, когда раздался стук в дверь. Это был Стук с большой буквы. Громкий, четкий, идеально совпадающий по темпу со знаменитым бетховеновским «Судьба стучится в дверь»!
– Да-да, заходите, пожалуйста! – громко откликнулась Нина.
Дверь распахнулась, и через порог неторопливо шагнул пожилой человек. Невысокий и тщедушный, он внес себя в приемную так величественно, что мы с Ниной невольно встали.
– Семен Евгеньевич Ставровский, – с достоинством представился посетитель. Снял шапку, стряхнул с нее снег и слегка поклонился: – Народный артист.
– Семен Евгеньевич! – искренне обрадовалась я. – Как хорошо, что вы к нам зашли!
– А вы, я полагаю, та самая молодая сотрудница, – милостиво осведомился он. – Рита.
– Именно так. А это, – я указала на Нину, – наш секретарь-референт.
– Счастлив познакомиться. – Ставровский отвесил еще один поклон. – А теперь, милые дамы, я хотел бы побеседовать с вашим руководством.
– Одну минуточку!
Поскольку я находилась ближе к двери в кабинет шефа и все равно стояла, то возложила на себя обязанность доложить Баринову о приходе так заинтересовавшего его человека.
– Сан Сергеич! Вы заказывали друга семьи Перевозчиковых? Он в приемной.
– Ты ему звонила или сам пришел?
– Сам пришел. О моем существовании знает, но разговаривать желает с вами.
– Разумный подход, – кивнул Баринов. Я предпочла посчитать его слова шуткой и ответила широкой улыбкой. – Пусть заходит.
В дверь шефа Семену Евгеньевичу стучать не пришлось – я предупредительно распахнула ее, – в остальном же действия Ставровского не отличались от того, что мы с Ниной уже имели счастье наблюдать. Тот же неторопливый шаг, тот же исполненный собственного достоинства наклон головы, те же и с той же интонацией произнесенные слова:
– Семен Евгеньевич Ставровский. Народный артист.
– Александр Сергеевич Баринов, руководитель агентства «Шиповник». – Вы можете сказать, что я пристрастна, но, честное слово, «наше все» держался ничуть не хуже! А если учесть более внушительную комплекцию (ростом шеф, конечно, тоже не вышел, но худощавым его никто бы не назвал), то и лучше. – Прошу садиться.
Аккуратно поддернув брюки с идеально заглаженными стрелками, Ставровский опустился в кресло и, посчитав прелюдию законченной, перешел к делу: