Покров Тьмы
Шрифт:
Когда картинка окружающего мира сложилось из кружащихся размытых пятен в единое целое, Луи уже валялся на земле перед трактиром.
— Пойдём, малышка, — Пробасил над ухом Сэм, — он больше тебя не побеспокоит.
Максин, убедившись, что бард, кроме разодранного локтя больше не получил увечий, повернулась было обратно в бар. Как вдруг голову пронзил звон лопающихся струн, треск тонкого дерева и яростный вопль. Тут же кто-то сзади схватил её за локоть и дёрнул на себя. Но она не упала, а оказалось в чьих-то крепких объятиях. Понадобилось время, чтобы сообразить что произошло. Оказалось,
— Ах ты, щенок! — Взревел Сэм и лавиной понёсся на Луи.
Максин, у которой из-за страха немного прояснились мысли, заслонила собой Барда. Но ко мнетёса это не остановило. Он оттолкнул девушку и набросился на бедолагу с яростью дикого медведя. Он бил парня, не сдерживая силы. Остановился только из-за того, что ему показалось, будто небо падает. Сам он не понял как через мгновение оказался поваленным на спину, так ещё и пришпиленным к земле когтями огромного чудища.
— И что это у нас тут происходит? — с белого дракона лихо спустился Златоэорис. — луи, ты что ли? Что на этот раз стряслось?
"Похоже твой друг отстаивал честь вот этой молодой особы"-прокомментировала Либрэ
— Максин? И почему я не удивлён. Ладно, Либрэ, отпусти его, я думаю он готов решить проблему без кулаков.
Либрэ послушалась, но не упустила возможности утробно рыкнуть, оскалив зубы прямо над лицом Сэма.
— А теперь расскажите-ка, парни, чего это вы одну даму меж собой делить решили, у неё мнение не спросив?
— Так я же именно мнение дамы то этой и отстаивал! — Принялся объясняться Сэм. — Этот вон к ней лезть изволил. А мы, между прочим, мило общались уже который час. И от меня эта дама нос не воротила. А этот пришёл и прилип, как…
— Как что? — Хохотнула Максим невпопад и тут же покачнулась. Упасть ей не дала Либрэ, вовремя подставив свой мощный хвост.
— Да отстань ты уже, ведьма! Как что, как что! Как… — и Сэм грубо выругался, брыжа слюной.
— А ты, Луи, зачем к ним подошёл? — проигнорировав камнетёса, спросил Златоэорис.
— Поздороваться хотел. А потом смотрю, Максин…не в том состоянии, чтобы здраво рассуждать точка Но ты понимаешь. Вот я и предложил проводить её. А это чудище с кулаками кинулось. — луи дотронулся длинными пальцами разбитой губы и шмыгнул сломанным носом, поморщившись от боли. Синяки быстро наливались цветом, искажая его тонкие благородные черты лица.
— Ну что ж…как страж ордена белых лилий я обязан рассудить по справедливости. — Златоэорис улыбнулся в сторону барда. — Луи, тебе придётся публично принести извинения Сэму и Максим за причинённые неудобства.
Бард поражённо округлил глаза. Но Златоэорис успокоил его подбадривающей улыбкой. Максин выглядела слегка обескураженной, но в целом сейчас её больше волновало, как бы устоять на ногах. Сэм с победоносной улыбкой скрестил руки на груди и, гордо задрав подбородок смотрел на Луи. Вокруг них начали собираться любопытные зеваки. Луи чувствую себя самым униженным человеком в истории униженных людей, вышел в центр и обратил свой повреждённый лик к Максин.
— Прости, душа моя, что не посчитался с твоим мнением и нарушил идиллию твоего утра. И ты извини, добрый человек, что своим появлением помешал твоим планам по совращению честной женщины.
— Ты чего, стихоплёт, напрашиваешься? — Взревел Сэм и двинулся было на Луи, как Златоэорис остановил его, преградив ему путь.
— Суд принимает изменения Барда. Теперь твоя очередь. Ты обвиняешься в умышленном нанесении тяжких повреждений здоровья лицу, несущему культурное просвещение королевства точка и в порче имущества.
"Смотрите на него, с каким важным лицом такой бред говорит "-усмехнулась Либрэ.
— Какого ещё имущества?
— Разбитая лютня не твоих рук дело? — Златоэорис едва заметно подмигнул Луи.
— Ложь! — крикнул камнетёс.
— Есть свидетели?
Люди собравшиеся вокруг растерянно замотали головами. Никто не успел увидеть, как Луи собственноручно разбил лютню а спину здоровяка. Максим тоже молчала. Она начинала трезветь, и в проясняющейся голове стали созревать мысли о том, что завтра она очень сильно бы жалела, если осталось Сэмом. А вместе с этим и понимание того, что ради неё Луи ввязался в драку с человеком, у которого кулак, как его голова. И не пожалел свою лютню, чтобы выдернуть её из рук Сэма. Хоть он и здорово надоел Максин своими нелепыми ухаживаем ниями. Сегодня он повёл себя, как настоящий герой. Слабоумный, но отважный герой.
— Раз никто не видел, думаю бард не стал бы сам разбивать такой дорогой для него инструмент. В виду ранее перечисленных преступлений, Сэм, ты приговариваешься к выплате штрафа суммой двадцать пять золотых монет.
— Грабёж! — возмутился Сэм, но тут к нему подошли, должно быть, его товарищей точка и, похоже, они были куда трезвее.
— Ладно, Сэм, заплати и пойдём. Это же страж из ордена, не перечь, а то хуже будет.
— Да нет у меня столько!
— Ты же сегодня жалование получил! Истратил всё? — они старались говорить тихо, но златоэорис всё слышал и старался сдержать улыбку.
Товарищи Сэма стали хлопать по карманам, пытаясь собрать нужную сумму совместными усилиями. В конце концов, шатающийся Сэм подошёл к стражу и протянул ему мешочек с монетами. А Златоэорис передал его Луи.
— Всё, народ, расходимся! — крикнул кто-то и двор перед таверной быстро опустел.
— Тебя бы проводить, Максин. Ты как? Выдержишь полёт на драконе? — спросил Златоэорис.
— Я провожу её. — Как из ниоткуда появился Дельвин. Он взял сестру под руку. — Спасибо за то, что приглядели за ней. — Порицатель улыбнулся Златоэорису и задержал взгляд на Луи.
— Идём, гаремыка, надо показать тебя лекарю. — Златоэорис оценил тяжесть побоев, нанесенных Луи и вовремя подхватил барда, не дав ему потерять сознание. Закинув его руку себе на шею, он повёл избитого к лекарю. Либрэ взлетела в небо и пропала в низких тучах.
В доме городской целительницы стоял душный травяной запах, что было весьма необычно в середине зимы. А сама целительница — низкая коренастая женщина — была редкостной ворчуней. Хотя Златоэорис знал — она очень добрая женщина.
— Она никогда меня не полюбит! — лёжа на кушетке, вздохнул Луи.