Покровитель для оторвы
Шрифт:
— Ну и что? — я пытаюсь растереть ноющее запястье. — Если бы ты сегодня не вломился к нам, я бы все равно рассказала им правду.
— Знаешь, если ты расскажешь «своим» родственникам правду, ничего страшного не случится. А вот если вдруг всплывет вся правда…
— Какая «вся»? — и снова предчувствие сжимает мое сердце до боли.
— Ну что некая Людмила Назарова убила свою несчастную беременную подругу, украла ее личность, подставила невиновного сына местного депутата и
— Нет, это ведь ты!
— Я? А где доказательства? Как видишь я здесь! Свободен и ни от кого не скрываюсь. А вот на месте преступления все в твоих отпечатках.
— Я там живу…
— Ну… а твои отпечатки и кровь несчастной Кати на обломках дверцы шкафа, которой ее и забили?
У меня темнеет в глазах. Я хватаю ртом воздух и до боли в пальцах сжимаю руками столешницу.
— Слушай и запоминай, — его пальцы больно впиваются в мой подбородок, заставляя взглянуть прямо в его глаза. — Ты станешь моей женой! И отпишешь на меня все бабки! А потом… я, может быть, тебя отпущу…
И снова его безумные глаза разгораются откровенно похотливым блеском.
Меня передергивает.
— Нам будет весело, — он наклоняется совсем близко. Ощущаю его зловонное дыхание на своем лице. — Может быть, я даже получу удовольствие от… тебя…
Он облизывает свои губы. Внутри все дрожит от страха и бессильной злости.
Я дергаю головой, его пальцы соскальзывают.
Выпрямляюсь.
Быстро пробегаюсь взглядом по небольшому уютному залу, боясь, что нашу разборку мог заметить кто-то из знакомых Нелли Эдуардовны.
Но совершенно случайно замечаю в углу неприметного седоволосого мужчину, потягивающего кофе из маленькой чашечки.
Я бы не обратила на него внимания, если бы к нему не подсел нервный мужчина и неуклюже не пододвинул ему конверт.
— Ты меня поняла? — раздраженный голос Эдика отвлекает меня.
— Да? — я пытаюсь сфокусировать на нем взгляд.
— Завтра, блин, — он осекается и достает вибрирующий смартфон.
Я же снова ищу глазами мужчин за дальним столиком. Нервный снова лезет в карман и достает какие-то бумаги, протягивает их седоволосому.
Интересно.
Не знаю, что так притягивает мой взгляд.
Но мне кажется это важным.
А мое чутье еще никогда меня не обманывало. Может, это детдомовское детство заставляет подмечать разные детали. Но я уверена, что это не встреча старых друзей!
Седоволосый, не глядя, принимает документы и что-то говорит собеседнику.
— Это много! — возмущенный голос нервного разносится по залу. Быстро опускаю взгляд.
— Эй, — Эдик щелкает перед моим лицом пальцами. — Планы поменялись. В следующий понедельник, в это же время я заеду за тобой. И мы пойдем подавать заявление в ЗАГС. Поняла?
Рассеянно киваю.
— И
В моем клатче трезвонит телефон — это будильник. Один час вышел.
— Мне пора, — с облегчением выдыхаю я.
— Не так быстро, — Эдик снова хватает меня за руку. — Я хочу получить от тебя небольшой подарок на подачу заявления.
— И что ты хочешь?
— Пустяк, — он снова скалится. — Один миллион.
— Один миллион рублей, ты сдурел? — мои глаза округляются, а челюсть стремительно летит к полу.
— Нет, Катена! Один. Миллион. Долларов. Для тебя это сущие копейки, а мне будет приятно.
— Иди на хрен! Где я их достану за четыре дня?
— А это не мои проблемы. А то я расстроюсь и позвоню, куда не надо и скажу, что случайно встретил девушку, очень похожую на пропавшую Екатерину Невзорову или все-таки Людмилу Назарову…
— Ты скотина, — не могу удержаться.
— Ты еще даже не представляешь какая, — он довольно улыбается. — А знаешь, я тут подумал, может, ты накинешь мне бонус?
— Какой? — неожиданно начинаю дрожать от похотливых ноток в его голосе.
— Себя, — он тянет меня к себе. — Поехали в гостиницу. Я покажу тебе все, что так заводило Катюху.
— Отвали, — чувствую, как холодеют пальцы.
Он откидывается на высокий стул. Карие глаза сужаются.
— Лети, птичка, — он смотрит куда-то за мою спину. — Мы еще успеем познакомиться поближе.
— Екатерина, идемте, — рядом вырастает водитель Димы.
Я судорожно хватаю его под руку и с удовольствием спешу покинуть душное помещение.
Меня трясет как в лихорадке.
— Мне позвонить Дмитрию Александровичу? — рука водителя каменеет под моими пальцами, давая опору.
— А? — мой взгляд снова находит мужчин за укромным столиком. Нервный слишком эмоционально что-то говорит седоволосому. Успеваю заметить экспрессивный жест нервного — указательный палец проходится поперек шеи. Жест в определенных кругах означающий смерть.
Седоволосый кивает.
Я не ошиблась. Эти двое обсуждали что-то весьма опасное и противозаконное.
— Екатерина Викторовна? — зовет меня водитель.
— Нет, не надо никому звонить. Все хорошо, — выдыхаю устало.
— Но этот парень…
— Все хорошо, — обрываю его резче, чем хотелось бы.
Но думать об этом сейчас совсем не могу.
Глава 21
Дрожащие пальцы касаются тончайшего фарфора. Поднимаю чашку. Припадаю губами к белоснежному краешку.
Втягиваю в себя терпкий горький напиток. Эспрессо.
Не люблю кофе. Тем более без молока. Но сейчас надеюсь, что концентрированный кофеин, пробегая по моим венам, сможет взбодрить меня и привести мысли в порядок.