Покровские ворота
Шрифт:
Х о б о т о в. Я спрашиваю в последний раз.
С а в в а. Да потерпи ты… Ведь две недели.
Входят Велюров и Соев.
В е л ю р о в. Я ж сказал, что работаю с автором.
С а в в а. Прощенья просим. (Уходит.)
Хоботов нервно курит, хватая после каждой затяжки новую сигарету.
К о с т и к. Здравствуйте, Соев.
С о е в. А-а, Костик, здравствуйте.
К о с т и к. Что-нибудь
С о е в (с довольной улыбкой). Моей Ольге Яновне понравилось.
К о с т и к. Говорит само за себя.
В е л ю р о в. Я уважаю вашу супругу и высоко ценю ее вкус, и все-таки посмотрите финал.
С о е в. Очень хороший финал.
В е л ю р о в. Ну, прошу вас.
С о е в. Ей-богу, на вас не угодишь.
К о с т и к. Соев, дорогу осилит идущий. Вам нужен творческий непокой.
В е л ю р о в. Слышите, Соев? Это зритель, для которого мы работаем.
С о е в. Он не зритель, он ваш сосед.
К о с т и к. Нет, подождите. Вы — поэт. Вы — рупор эпохи. Ведь так? Ведь верно?
С о е в (польщен). Это уж слишком.
К о с т и к. В самый раз. Стало быть, необходимы поиски. Создайте какое-нибудь полотно.
В е л ю р о в (обеспокоенно). Зачем ему полотно? Не сбивайте.
К о с т и к. Это относится и к вам. Вы тоже сторонник застывших форм.
В е л ю р о в (с обидой). Попросил бы вас…
К о с т и к. Время от времени вы должны изменять свой облик. Артист обязан перевоплощаться.
В е л ю р о в. У вас навязчивая идея.
К о с т и к (Соеву). Или такое самовыражение — пишите комедию в стихах. Как Грибоедов.
С о е в. Он плохо кончил. Аркадий, завтра я позвоню. (Уходит.)
В е л ю р о в. Вы — соблазнитель.
К о с т и к. Скажите «мерси».
В е л ю р о в. Вы что — хотите лишить меня автора?
К о с т и к. Семейство Соевых вас погубит.
В е л ю р о в. А кто меня выручит? Может, вы?
К о с т и к. Напрасно вы этого не допускаете. У меня талантливое перо. Лев Евгеньич, я вашу бургундскую полечку перепел на родной язык.
Х о б о т о в (нервно). Воображаю.
К о с т и к. Честное слово. Получилось теплое воспоминание о бесправной юности.
Х о б о т о в. Оставьте меня.
К о с т и к. Я представил ее как диалог. Сначала девушка вспоминает. (Напевает.)
«Мой отец запрещал, чтоб я польку тан-це-вала». (Хоботову.) Хорошо?
А потом вспоминает юноша. И что же оказывается?
Он был точно в такой же ситуации. (Напевает.) «Мой отец запрещал, чтоб я польку тан-це-вал».
Х о б о т о в. Волшебно…
К о с т и к. Он ее ободряет: «Не хнычь. И я был в таком же положении».
Х о б о т о в (с тоской). Объясните, чего она хочет?
К о с т и к. Кто?
Х о б о т о в. Маргарита Павловна.
К о с т и к. Вас. Вы ей нужны. Вы должны быть рядом. Это у нее — в подсознании. Поймите, именно так выражается ее потребность в мировой гармонии.
Х о б о т о в. Но это же невозможно!
К о с т и к. Как знать…
Звонок. Хоботов бросается к двери. Входит Людочка.
Х о б о т о в. Людочка, все-таки вы пришли! (Целует ее руки.)
Л ю д о ч к а. Вы заболели?
Х о б о т о в. Сам не знаю. Кисну и не выхожу. (Помогает ей снять пальто.)
Л ю д о ч к а. Ой, бедненький.
К о с т и к. Здравствуйте, Людочка.
Л ю д о ч к а. Здравствуйте, Костик.
К о с т и к. Слышали — последнюю новость? Эмиль Золя угорел.
Л ю д о ч к а. Я не звала.
К о с т и к. Смотрите выключайте конфорки.
В е л ю р о в. Может, вы все же меня представите?
Х о б о т о в. Простите. Это Велюров. Сосед.
В е л ю р о в. Мастер художественного слова. (Целует ей руку.)
Л ю д о ч к а (смутившись). Ой, ну зачем вы?
Х о б о т о в. Пройдемте ко мне.
Л ю д о ч к а (Костику). А где Светлана?
В е л ю р о в. Какая Светлана?
К о с т и к. Одна доцент. (Людочке.) Я вам после скажу.
Хоботов уводит Людочку в свою комнату.
В е л ю р о в. Вечно вас окружают тайны.
К о с т и к. Да я могу жить на Трубной площади. Я весь на виду.
В е л ю р о в. Вы себе на уме.
Поворот ключа. С улицы входит Алиса.
К о с т и к (снимая с нее пальто). Ну, как киношечка?
А л и с а. Глупый фильм.
К о с т и к. Тетя, искусство в большом долгу.
Телефонный звонок. Алиса снимает трубку.
А л и с а. Слушаю вас, мой друг. Ах, Костика? Соблаговолите чуть подождать.
К о с т и к (берет трубку). Да. Это я. Но я уезжаю. В Центральную черноземную область. Надолго. Я вас благодарю. За что? Как за что? Разве не ясно? За тайные мучения страстей. Еще за что? За горечь слез.
В е л ю р о в (Алисе). Это, по-вашему, не кощунство?