Покрышкин
Шрифт:
...5 ноября генерал Клейст начал наступление на Ростов. Вновь глубокий охват, ставка на неожиданный удар с северо-востока через Шахты и Новочеркасск. Но 9-я армия генерала Ф. М. Харитонова стойкой обороной не позволила немцам добиться своего.
А. И. Покрышкин вспоминал: «О танковой группе Клейста я уже кое-что знал по сводкам Советского информбюро. Группа наносила нам ощутимые удары. Даже предприняла попытку прорваться в г. Шахты. Но, получив отпор, откатилась назад и под покровом осенних туманов куда-то исчезла. Кто, кроме летчика, мог за один-два часа обшарить все прифронтовые дороги, села?!»
Советскому командованию как воздух требовалась информация о перегруппировке
А. И. Покрышкин вспоминал:
«Утром одного из таких серых от низкой облачности и тумана дней летчики бездельничали в своей полковой землянке. Я внимательно рассматривал полетную карту в планшете и думал: вот бы сейчас слетать одному на бреющем полете и проштурмовать немцев на дорогах. Зениток можно было не опасаться, ибо в такую погоду ни один нормальный летчик не полетит, и зенитчики будут себя вести беспечно. Я продумывал маршрут полета, характерные ориентиры на нем и дороги, где можно подловить внезапно машины и расстрелять их.
Что это было: интуиция или предвидение?
Но только я закончил обдумывание своего полета, как вдруг меня вызвали на командный пункт полка.
Я был твердо уверен, что меня вызвали по какому-то делу. но не для полета. Низкая облачность и туман закрывали второй край аэродрома. На КП командир полка Иванов, спросив меня о самочувствии, сказал:
– Покрышкин! Наш полк представлен к гвардейскому званию. Но сейчас позвонил Осипенко и предупредил — если мы не найдем танковую армию немцев, то звание присвоено не будет».
К сожалению, при публикации книги из рукописи была вычеркнута ключевая фраза об интуиции или предвидении (видимо, это показалось слишком для материалистического редакторского восприятия). Смягчен ультиматум комдива Осипенко...
Перед вылетом Александр Иванович узнал и о том, что перед ним, выполняя то же задание, не вернулись «чайка» и И-16 из соседнего полка.
— Ультиматум ясен. Надо лететь и найти эти танки. Лететь только одному.
— Вся надежда сейчас на наш полк, а фактически лично на тебя.
— Не беспокойтесь, товарищ командир! Полечу и постараюсь найти!
К удивлению летчика, маршрут полета совпал с тем, о котором он думал в землянке! Затем Покрышкина вызвал к телефону сам А. С. Осипенко, напутствовал, затем сказал: «Посмотри на Большие Салы и Чалтырь. Там, по имеющимся у нас данным, наши войска окружили немцев. Но главное — танки!
— Задание ясно! Будет выполнено».
Взлет Покрышкина описал в своих воспоминаниях метеоролог полка К. Г. Кузьмин:
«...В один из таких серых, угнетающих и тоскливых дней меня срочно вызвали на КП полка... Я доложил погоду и прогноз командованию: полная облачность, туман с моросью, горизонтальная видимость 300–500 метров... Высота нижних кромок облаков 30–50 метров. Мне задали вопросы, на них я ответил, но понял, что мой прогноз погоды никого не устраивает.
...Все готово к вылету. Запуск двигателя, выруливание со стоянки и взлет... Мы, стоявшие в двухстах метрах от самолета, видели только начало взлета, а потом самолет скрылся в тумане...
Сорок минут его полета нам показались часами. Десятки раз мне пришлось провожать Покрышкина в полет, но более значимого и более сложного по погоде
Обследовав указанный маршрут в полете на высоте десять метров, Покрышкин сообщил, что в Больших Салах и Чалтыре не наши окружили противника, а наоборот... Обнаружено 50 танков, но это только передовой отряд... В штабе не верят, однако в середине дня погода улучшилась, и другие разведчики подтвердили доклад Покрышкина.
К вечеру ноябрьская облачная хмарь вновь почти сомкнулась с землей. Комдив снова приказал — найти танки! Маршрут определил прежний. И тут Александр Иванович «подумал, что немцы не дураки, они не будут делать перегруппировку танков вблизи фронта...» Проверив маршрут, указанный штабом дивизии, Александр Иванович решил заглянуть дальше, к северо-западу от населенного пункта Генеральское. Туман сгущался, видимость все ухудшалась, горючее заканчивалось. Охватывало чувство отчаяния. Где же танки? «Если они нанесут внезапный удар, то грош цена и мне как разведчику».
И вот острый глаз летчика видит — следы гусениц! У костров греются экипажи в черных комбинезонах. Танки замаскированы в лесополосе. 200 танков!
...Иванов обнял Покрышкина: «Давай докладывай Осипенко. Он нас уже замучил звонками».
Комдив тоже счастлив:
— Молодец! Я тебя уже представил к награждению орденом.
— Благодарю, товарищ генерал!
Затем, как вспоминает Александр Иванович, «очень хотелось добавить, что воюю не за ордена, а за Родину, но решил не портить хорошее настроение себе и комдиву».
На следующий день летчики уже наблюдали, как колонны 1-й танковой армии без маскировки двинулись на Ростов. Южный фронт в свою очередь начал наступление в тыл и во фланг немцам. 21 ноября Клейст все же занял город, достиг цели, которую поставили перед ним на 1941 год. Но тяжелые потери и угроза окружения заставили его отступить. 29 ноября Ростов-на-Дону был освобожден. Немцы отошли на рубеж реки Миус и там закрепились. Положение на Южном фронте стабилизировалось.
Действия авиации в этих боях были крайне ограничены. Люфтваффе практически отказались от вылетов. Покрышкин же многократно вел разведку, попадая в снежные заряды, летая вслепую в облаках, пилотируя по примитивным в то время приборам. «Осипенко, хотя и с неприязненностью относился ко мне за мою принципиальность в боевом применении истребителей, — пишет Александр Иванович, — не мог не признать мои высокие летные качества и не забывал использовать меня в самых сложных метеоусловиях».
Ростовская операция — первое крупное поражение, отступление немцев — стала прелюдией великого наступления под Москвой. «Наши беды начались с Ростова, — признавал Г. Гудериан. — Это было зловещее предзнаменование». Фельдмаршал Г. фон Рундштедт был снят с поста командующего группой армий «Юг». Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин 29 ноября направил С. К. Тимошенко и командующему Южным фронтом Я. Т. Черевиченко первое в истории Великой Отечественной войны поздравление: «...Приветствую доблестные войска 9-й и 56-й армий во главе с генералами Харитоновым и Ремизовым, водрузившие над Ростовом наше славное советское знамя».
В канун нового, 1942 года в Ровеньках в штабе дивизии А. И. Покрышкину был вручен орден Ленина — высший по статуту орден Советского Союза. В наградном листе, подписанном 19 декабря, указывалось: «...пользуется исключительным авторитетом и уважением среди подчиненных и всего летного состава полка. Мужественно выполняет боевые задания по уничтожению немецких захватчиков. В борьбе с этими извергами тов. Покрышкин в неравных воздушных боях был дважды сбит... Имеет 190 боевых вылетов... Один из лучших разведчиков в полку и дивизии...»