Покрывало Майи, или Сказки для Невротиков

Подводный Авессалом

Свобода. Логику человека анахаты внешними глазами понять трудно. Иногда какая-то неведомая сила удерживает его около людей или ситуаций, где ему видимым образом лучше бы не быть — по крайней мере, он теряет там очень многое и ничего не приобретает. С другой стороны, попытки искусственным образом привязать его к себе оказываются, как правило, бесплодными — на соблазны обычного рода он не покупается. Но самое главное, с ним очень трудно устанавливать постоянные связи с помощью обычно принятых в обществе приемов манипурного типа: идя на контакты внешне, он оказывается внутренне к ним непривязанным, и легко рвет такие связи, которые для других были бы крепче железа. Призывы, прямые или косвенные, к его милости, жалости, состраданию далеко не всегда оказываются действенными; дело в том, что он подчиняется лишь истинному состраданию, когда ему есть, чем сострадать и когда он ощущает в себе источник благодати, необходимой для другого человека или какой-либо внешней ситуации. Если же он чувствует, что у него этой благодати нет, он спокойно уходит, и совесть его не тревожит. У него может быть некоторое сожаление, связанное с тем, что его благодать оказалась не нужна

или не воспринята; но, с другой стороны, считает, что это означает, что он нужен в другом месте, а этим людям или ситуациям нужна другая энергия, которой он в данный момент не располагает, и это развязывает ему руки. Во всяком случае, идея о том, что он может внутри себя волевым образом выработать ту энергию, которая нужна в данной ситуации, ему совершенно чужда: уж что у него есть, то и есть, а чего ему Бог не дал, того уж не дал, и он над этим не властен; скорее он должен благодарить Бога за то, что Он ему дает, не подвергая это никакому пересмотру или сомнению.

Слабые места человека анахаты связаны с его неконкретностью — не то, чтобы неумением, а скорее нежеланием говорить с миром на предметном языке, то есть на языке элементов и структур (манипура) или форм (вишудха). Он видит мир как целое, но это видение ему очень трудно передать другим; он ощущает свою благодать и потребность в ней мира совершенно реально, но миру, который находится на других уровнях, его видение несвойственно и, как правило, чуждо. Человеку анахаты очень трудно переходить даже на соседние уровни: манипура для него скучна, а вишудха слишком трудна; предпринимать систематические усилия для формообразования совершенно не его стиль и он, за очень редкими исключениями, этим не занимается, даже если это необходимо по ситуации. Он твердо надеется, что благодать все сделает сама, и это безусловно происходит, но в таком случае нередко оказывается, что человек анахаты перекладывает свою тяжесть на чужие плечи.

Другим слабым местом человека анахаты является неспецифичность всех его положительных качеств и действий. Будучи внимателен к миру в целом, он с трудом сосредоточивается на какой-либо его конкретной части или аспекте: он всегда растекается мыслью по древу; это касается и его внутреннего мира, и внешней реальности. Ему трудно найти и истребить в себе внутренних паразитов: это, как правило, требует подробно-манипурного взгляда, который ему уже неинтересен; он надеется, что благодать поставит их в такие условия, что его паразиты окончат свою жизнь просто ввиду невыносимости для них окружающей среды, но это происходит далеко не всегда, а посмотреть на что-либо или на кого-либо как на своего прямого врага для человека анахаты практически невозможно. Он так или иначе пытается выстроить с ним какого-то рода отношения, даже в тех случаях, когда человеку или обстоятельствам надо твердо указать на дверь. Впрочем, в редких случаях к нему приходит Божественный гнев, и тогда он может испепелить своего обидчика на месте — но это совершенно нетипичное для него поведение: прямое разрушение — это не его стиль.

Общение. В принципе человек анахаты не склонен афишировать свою «анахатность»; он старается вести себя так, как это делают его окружающие, то есть подстраивается под ситуацию. Но, как правило, речь его мягкая, в его словах не бывает жестких и слишком определенных эпитетов, он всегда старается встать на точку зрения собеседника и воспринять ее; сам того не замечая, он начинает употреблять обороты и особенности речи, свойственные его окружению. Его знакомым и партнерам может казаться, что он под них старательно подстраивается, но это не так, и такое его поведение не означает специфического интереса и внимания: скорее, это общий стиль его жизни.

В личном общении человек анахаты может быть удивительно тонок, но иногда, когда благодать поворачивает его внимание в другую сторону, поразительно равнодушен и невнимателен, и очень трудно понять, от чего же зависят такие скачки в его поведении. Проработанные типы, впрочем, редко бывают совсем невнимательными, но предугадать те аспекты вашего поведения, которые привлекут максимальное и любовное внимание человека анахаты, чрезвычайно сложно. Иногда он может полностью проигнорировать ваши, казалось бы, отчаянные проблемы, а иногда уделить много внимания, как вам покажется, несущественным аспектам и мелким сложностям вашей жизни. Отношение к критике у человека анахаты внешне внимательное, так как он вообще внимателен к окружающему пространству, но он редко принимает критику достаточно глубоко внутрь себя. Если он сочтет, что через вас говорит его Бог, то он, наоборот, воспримет ваши слова больше, чем на сто процентов, но так бывает редко; как правило, для того, чтобы сказать ему что-то существенное, вам нужно понять и постичь его весьма глубоко, а это требует значительного времени и усилий, да и то это чрезвычайно сложно, особенно если вы находитесь на уровне, отличном от анахаты. Критика с позиции вишудхи, касающаяся недостаточного его оформления в мире, будет им воспринята как справедливая, но для него не актуальная. Критика с позиции манипуры будет воспринята им, наоборот, как поверхностная и не относящаяся к его жизни. Единственное, что его интересует, — это его собственная благодать и благодать окружающего мира, и если вам удастся скорректировать его в этом отношении, он будет вам признателен, а может быть, даже будет смотреть на вас как на своего учителя.

Обучение. Человек анахаты будет легко учить то, что освещено для него светом любви; этому он будет учится легко, и учителям будет казаться, что он всегда знал этот предмет, настолько быстро и успешно будет он его осваивать. Наоборот, если любви, причем не просто любви, а той, которая нужна лично ему, преподаватель предмета ему не предлагает, то обучение будет для него сущей пыткой — в особенности если изучаемый предмет предполагает большую манипурную энергию для своего изучения, то есть сложен структурно. Если же за изучаемыми объектами и структурами он увидит и ощутит благодать, они будут

освоены молниеносно: у него обнаружится и прекрасная память, и способность осваивать необходимые навыки. Однако он всегда будет стараться ощутить нечто, стоящее за элементами изучаемого предмета, за техническими навыками и то, что будет его интересовать, не всегда будет понятно его учителям. Вопрос: «Ты понял?» — для него означает не «запомнил» и не «усвоил» в смысле «способен точно воспроизвести», а «ощутил Божественное присутствие за осваиваемым материалом», и пока человек анахаты не ощутит этого Божественного присутствия, он будет вникать и входить в предмет все глубже и глубже, пока, наконец, свет Божественной истины не озарит ему изучаемое поле знаний или умений. Это обстоятельство для него более чем очевидно, хотя может быть совершенно неясно его учителям и преподавателям. Им может быть непонятно, чего же он, собственно говоря, ищет, когда он задает свои вопросы. Тем не менее, они для него достаточно актуальны, и если учитель не может на них ответить, то ученик анахатного уровня может в нем быстро и безнадежно разочароваться. Вообще, в учителе человек анахаты ищет не знаний, а Божественного света, который несут его знания, и если этого света в самом учителе не чувствуется, то ученик, скорее всего, к нему добровольно не пойдет или станет учиться исключительно из-под палки, но и она ему не поможет, и он останется в глазах учителя тупым и бездарным.

Представление о психике. Свойственные человеку анахаты психологические концепции радикально отличаются от тех, которые были на предыдущих эволюционных уровнях. Здесь психика и подсознание, с одной стороны, и внешний мир, с другой, видятся уже не разделенными нерушимой стеной, а, скорее, отделенными друг от друга лишь символически. Для человека анахаты характерно мнение (и это мнение находит подтверждение в его повседневной жизни), что внешний мир разворачивается к нему таким образом, чтобы наиболее точно подчеркнуть и описать ему его внутреннее психологическое состояние: «Если я добрый, то и мир ко мне добр, если я стремлюсь к познанию, то и мир повернется таким образом, чтобы мне передать необходимую информацию». При этом, поскольку уровень анахаты выше уровня манипуры, и подсознание, и мир видятся ему достаточно подробным образом, как имеющие различные качества и разветвленную многоуровневую структуру, состоящими из многих элементов, но эти качества и структуры кажутся человеку анахаты весьма подвижными и прямо зависящими от характера той благодати, которая разливается внутри него и идет к нему из внешнего мира, то есть он не отрицает существования различных программ подсознания, склонностей, инстинктов, также как и не отрицает предметности и качественности внешнего мира, но считает (и ежедневный опыт подтверждает ему это), что эти элементы, качества и структуры могут в одну секунду непостижимым образом полностью измениться, если изменится характер Божественного присутствия внутри человека и во внешнем мире. Это Божественное присутствие и есть тот фактор, который непостижимым для человека анахаты образом устанавливает тождество состояний внутреннего и внешнего миров, тождество неполное и ждущее передачи любви от человека во внешний мир и, наоборот, восприятия человеком любви, идущей к нему от внешнего мира. Эта любовь способна решать любые актуальные для него проблемы, если есть на то воля Божья, а в задачу человека входит лишь наиболее точным образом воспринять и усвоить ту Божественную любовь, которая к нему идет. Все инструментальные методы на этом уровне человеком не то, чтобы отрицаются, но воспринимаются только в том случае, если они идут в рамках потока благодати и по отношению к ней вторичны. Носителем благодати может быть все, что угодно, в том числе любой инструмент, но при других обстоятельствах можно обойтись безо всяких инструментов или воспользоваться совершенно иными методами.

Если человек анахаты является психотерапевтом, то для него основной «инструмент» для работы с пациентом — это сопереживание, сонастройка с пациентом. Это не значит, что проблема, которая ранит пациента, будет ранить и анахатного терапевта, но он ее воспримет как свою и попытается решить внутренними методами. При этом, по его глубокому убеждению, в жизни пациента должны произойти глубокие изменения; если же этого не происходит, терапевт считает, что этот пациент не его клиент, и предлагает ему найти себе во внешнем мире иную помощь.

Классическим примером анахатного психотерапевта был Карл Роджерс (признаваемый некоторыми его учениками святым), считавший, что нет ничего лучше для решения индивидуальных психологических проблем, чем обычное человеческое общение в доброжелательно настроенной группе. И действительно, в его группах была такая атмосфера, что в результате неспецифического группового разговора у людей происходили глубокие и необходимые им личностные изменения, а побочным эффектом был, говоря на нашем языке, переход на анахату, то есть осознание людьми того, что есть некоторые Божественные законы и Божественные энергии, которые освещают жизнь человека изнутри и снаружи, и к которым можно апеллировать в многих случаях, получая при этом реальную помощь.

Тело и пластика. Человек анахаты двигается легко, как бы воздушно; кажется, что он не связан земными законами тяготения и при случае может легко взлететь (на высоком уровне развития анахаты это именно так и происходит). Его тело, как правило, не приковывает к себе внимания никакими отдельными частями и существует как бы в своем собственном пространстве, и пристально разглядеть его довольно сложно; его прикосновения легкие и воздушные и, как правило, прохладные.

Если классифицировать объятия по уровням, то человек муладхары сдавит вас так, что у вас затрещат кости; человек свадхистханы будет долго обнимать и гладить, не обращая особого внимания на те места, которые попадаются ему под руку; человек манипуры, наоборот, как бы разберет ваше тело по кусочкам и удостоит внимания каждый из них по очереди; а человек анахаты слегка прикоснется к какой-либо неопределенной (вы даже не поймете, к какой) части вашего тела, но у вас будет ощущение, что его нежное внимание распространилось на все ваше тело целиком.