Поль Гоген
Шрифт:
Одним из наиболее трогательных в своей верности Гогену оказался Пако Дуррио. Несмотря на нищету, испанец долго отказывался продать произведения кисти своего знаменитого друга. "Денег у меня нет. Но на что нужны деньги? Чтобы покупать прекрасные вещи. А у меня и есть прекрасные вещи", - говорил он. После того, как он все-таки оказался вынужден расстаться с картинами Гогена, жизнь как бы потеряла для него смысл, и вскоре (в 1940 году) он умер.
Шуффенекеру тоже пришлось продать картины Гогена. Развод и другие разочарования омрачили его жизнь. В лицее Мишле, в Ванве, он был мишенью насмешек для своих учеников, которые прозвали его "Буддой". Безответный, грустный, он проявлял по отношению к ним неистощимое терпение. Но однажды он вышел из себя. Один из его учеников,
– Так ты полагаешь, что для того, кто надеялся стать Сезанном, Ван Гогом, Гогеном, это великое счастье быть вынужденным исправлять ваше дерьмо!"
"И не в силах больше сдерживаться, - рассказывает Рей, - он разорвал пополам мой рисунок... Мне было неловко и стыдно. Я начал смутно что-то угадывать. Имена Сезанна, Ван Гога, Гогена ничего мне не говорили. (Как, впрочем, и большинству французов - не забудьте, это был 1900 год!) Почему Будда не назвал Бонна, Жан-Поля Лорана или Каролюса-Дюрана? Эти имена не сходили с языка у моей сестры после каждого очередного Салона. По крайней мере, это были люди известные. Но не их славе завидовал Шуффенекер, а художникам, о которых никто не упоминал. И тем не менее я чувствовал, что, ссылаясь на Сезанна и Ван Гога, Шуффенекер проявлял больше честолюбия, чем если бы он назвал Бонна или Каролюса-Дюрана. Когда позже я узнал и увидел, я вспомнил. И чувство стыда за то, что я в тот день сказал папаше Шуффенекеру, так никогда и не изгладилось у меня до конца".
Конечно, Эмиль Бернар никогда в жизни не произнес бы этих слов Шуффа. Он стойко ненавидел Гогена и упорствовал в своих обвинениях: понт-авенский мэтр его "обокрал". По существу, эта давняя ссора не должна была бы уже волновать Бернара, ведь он давно отказался от исканий своей молодости. Весной 1902 года выставка его египетских произведений была организована представителем сугубо официального искусства, хранителем Люксембургского музея Леонсом Бенедитом. А на следующий год пребывание в Венеции еще ускорило эволюцию Бернара в сторону своего рода неоклассицизма, который он пытался противопоставить искусству выдающихся мастеров, с кем ему выпало счастье встречаться. Бернар, по его утверждению, намеревался "приостановить упадок" французской живописи. Для защиты этого неоклассицизма он основал в 1905 году журнал "Эстетическое обновление", в подзаголовке которого значилось "Журнал самого лучшего искусства", а в эпиграфе: "Нет ни древнего, ни современного искусства, есть просто искусство, иначе говоря, проявление вечного Идеала". Таким образом, Бернар полностью отрекся от того, чем когда-то восхищался. Он ополчился против Сезанна и его "гибельного искусства". Ван Гог стал в его глазах "очень несовершенным художником... неспособным создать ничего выдающегося". А говоря о Гогене, он разоблачал его "невежественное ребячество".
Джон Ревалд [135] , несомненно, прав, называя "трагической" судьбу этого художника, который с упорством работал до самой своей смерти, в возрасте семидесяти трех лет, в апреле 1941 года, но в наследии которого интерес представляют лишь работы, написанные им в юные годы, "грехи молодости", "рожденные - как говорил сам Бернар - моей пылкой натурой, наделенной слишком живым воображением" [239] .
С лета 1960 года именами Гогена и Бернара названы две улицы в Понт-Авене. Еще в 1939 году на доме, где когда-то находился пансион Мари-Жанны Глоанек, установлена мемориальная доска. Позже в Ле Пульдю установлен памятник Гогену и его друзьям.
239
Письмо Эмиля Бернара, цитируемое Полем Шалю в "Газетт де боз-ар" от 1 ноября 1912 года.
Можно держать пари, что нет такого уголка в мире, где память о художниках хранили бы так живо, как в этом уголке Бретани. Здесь к живописи питают настоящую страсть. В одном из кафе я слышал, как трое крестьян за столиком спорили о сравнительных достоинствах работ Анри Море и Шамайара. Картины здесь висят повсюду. В некоторых домах стены увешаны ими от пола до потолка. Гоген ценится, конечно, превыше всего. И многие усердно перерывают свои чердаки и подвалы в надежде обнаружить какую-нибудь затерявшуюся картину Гогена, за которую на мировом рынке можно получить миллион новых франков звонкой монетой. Но, увы, где те картины, которые Гоген оставил в Понт-Авене?
Художник подарил одной из служанок Мари-Жанны Глоанек картину, на которой изобразил сборщицу лаванды в красном платье. Как! Красное платье нарядное платье на сборщице лаванды! И картина была брошена в воды Авена. Многие другие картины, подаренные Гогеном, постигла та же участь. Некоторыми его холстами пользовались как циновками. Другие пошли на починку обуви. Сафьян стоил так дорого! Ах, если бы знать!
*
Хулители Гогена не сдавались еще долго. 18 октября 1919 года Андре Сальмон [136] писал в статье, опубликованной в "Эроп Нувель": "Что до славы Гогена, то уже давно пришла пора ее разрушить... Находится все меньше и меньше "просвещенных" любителей, которые имели бы наивную смелость ставить на одну доску Сезанна и Гогена".
Рискованные слова! Интерес к Гогену увеличивался год от года. Ему посвящали статьи и исследования. Музеи и крупные собрания приобретали его картины, и "рыночная цена" на него все росла.
Цена эта особенно резко подскочила в декабре 1942 года, когда картина Гогена "Две фигуры на скале", написанная в 1889 году, была продана за 1100 тысяч франков, а в 1956 году "Крестьянина с собакой" оценили в 18 500 тысяч франков.
До этого времени ни одной картине, проданной с аукциона, не удалось достичь рубежа в сто миллионов франков. Но 14 июня 1957 года "Натюрморт с яблоками" Гогена перешел этот рубеж - греческий судовладелец Василий Гуландрис приобрел его за 104 миллиона франков.
Впоследствии, 25 ноября 1959 года, таитянская картина "Ты ждешь письма?" была оценена в Лондоне в 130 тысяч фунтов стерлингов, что составляет около ста восьмидесяти миллионов франков.
Таким образом, Гоген наряду с Сезанном и Ван Гогом стал одним из трех наиболее "высоко котирующихся" художников мира. Любой его набросок рвут друг у друга из рук. В июне 1957 года в Отеле Друо за 600 тысяч франков было продано одно из его писем. Что же было написано в этом письме? А вот что: "Теперь я повержен, побежден нищетой..."
КОММЕНТАРИЙ
1
Делакруа, Эжен (1796-1863) - французский художник, один из главных представителей романтизма. Автор множества произведений на исторические, литературные, мифологические сюжеты. Живопись Делакруа, яркая по колориту, сочетаниям дополнительных цветов, исполненная энергичными, смелыми мазками, оказала огромное влияние на развитие французских художников прошлого века.
2
Коро, Камиль (1796-1875) - французский художник. Так называемые "пейзажи настроения" Коро были одним из источников живописи импрессионистов, его учеником считал себя Камиль Писсарро, с которым Гоген познакомился в семье Ароза.
3
Домье, Оноре (1808-1879) - французский график и живописец, выдающийся мастер политической карикатуры.
4
Йонкинд, Иоганн Бартольд (1818-1891) - голландский художник-пейзажист, большую часть жизни прожил во Франции. Живопись Йонкинда оказала большое влияние на сложение импрессионизма.
5
Курбе, Гюстав (1819-1977) - французский художник, один из основоположников реализма в живописи.