"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель

Суржиков Роман Евгеньевич

На Адриана жалко было смотреть. Он оплывал и таял, как сугроб желтого обоссанного снега. Несомненно, потом он захочет отомстить. Но Магде осточертело жить в страхе перед мужем. Малахольная Иона пошла против перстоносцев — чем это я хуже? Неужто не справлюсь с одним наглым говнюком?!

— Леди Магда, — тонко улыбнувшись, пророк поклонился ей.

Поддержка шиммерийца придала сил. Магда сунула Адриану блокнот:

— Пиши извинения, драгоценный. И вот еще: прямо сейчас отпусти жену Менсона. Твой дядя не заслужил такого отношения.

Искра

Спасти мир оказалось легче, чем

защитить один город. Битва за Первую Зиму еще только начиналась, сотням и тысячам воинов еще предстояло отдать жизни за победу — а Пауль уже был убит. Лучший солдат владыки хаоса превратился в ничто, а с ним исчезла и угроза, нависшая над миром. Минерва узнала об этом в часовне агатовского монастыря, когда хлопок двери прервал ее молитву.

— Все получилось! — крикнул с порога Инжи Прайс, и монашки зашипели на него.

— Кроха, мы его исполнили, — громким шепотом повторил Парочка. — Этому гаду конец.

Мира подбежала к нему:

— Прекрасно! А где Нави?..

Она не успела опомниться, как очутилась в пещерной часовне. В искровых огнях блестели мозаики на стенах, и статуя Агаты с косулей, и фальшивый Предмет на алтаре. В одной стене зияла шарообразная выемка, продолжаясь черной дырой в полу. Держась за руку Парочки, Мира посветила туда фонарем — и не увидела дна. Лишь хлопья тумана плавали в пустоте.

— Похоже, под этой пещерой есть еще одна. Вот туда он и упал.

— Нави! — крикнула Мира. — На-ави!..

Глухая тишина, даже эха не было. Кажется, где-то далеко капала вода.

— На-аави! Слышишь меня?!

Парочка кашлянул.

— Отойди от края, детка…

Он подобрал осколок камня и бросил в дыру. Мириам, Янмэй, Агата, Софья… Лишь на четвертой секунде раздался слабый стук.

— Поняла, какая высота? Боюсь, конец ему.

— Наааавиии! — закричала Мира во всю силу.

Голос потонул во тьме, словно в трясине. Ни отзвука, ни эха.

Она швырнула еще камень, нарочно стараясь выбрать полегче. Нави бы высмеял ее: все камни падают одинаково. Мириам, Янмэй, Агата, Соф… тук.

— Даже костей не соберешь.

Мира накинулась на Инжи:

— Я не верю вам, слышите? Он мог выжить! У него первокровь! Вы сами говорили, как Ребро выжил с болтом в груди.

— Так то всего лишь болт, а здесь — лепешка вместо человека.

— Как вы можете?! Нави совершил подвиг! Он пошел на это ради нас!

Инжи обнял ее, стараясь успокоить.

— Тише, тише, кроха. Он был славным пареньком, это правда. Только теперь он мертв.

Мира сказала:

— Я хочу увидеть тело.

— Не осталось там тела, одно мокрое место.

— Что бы ни было, я должна увидеть. Пока не увижу, не поверю в его смерть.

Парочка потеребил ус и внимательно так посмотрел.

— Ну, и как ты собираешься это сделать?

Она размяла пальцы.

— Держите меня крепко. Я наклонюсь туда, нащупаю его лучом… Тьма сожри.

Мира спохватилась. Перчатки Янмэй, такой родной и привычной, не было на руке. Перчатка канула в бездну вместе с юношей.

— Нааавииии! — отчаянно крикнула она.

Ответа не было, как и прежде. Откуда-то выпорхнула летучая мышь.

— Идемте, Инжи. Найдем веревки, позовем людей.

Затея Миры была утопией. Парочка знал это сразу, но не спорил, дав ей возможность убедиться самой. На

скале у грота Косули примостился агатовский монастырь — разумеется, женский. Ни паломников, ни прихожан в нем не было: императрица сама закрыла грот Косули для посещения. Двенадцать монахинь и двадцать четыре послушницы — вот и вся рать, на которую могла рассчитывал Минерва. В обители, конечно же, не нашлось ни крючьев, ни кошек, ни веревок (кроме бельевых). Когда Мира объяснила, для какой цели нужно скалолазное снаряжение, монахини пришли в ужас. Грот Косули осквернен! Пробита дыра в бездну! Еще и кто-то разбился насмерть!.. Сестры и послушницы принялись исступленно молиться, ждать от них помощи уже не приходилось. В распоряжении Миры остались Парочка и капитан Шаттэрхенд — но что с того? Оба признались, что не умеют лазить по скалам, а без снаряжения это верная гибель.

— Езжайте же, найдите опытных людей, веревки, крючья!

Мира продолжала просить невозможного. Где найти людей? С высоты монастыря прекрасно виделась долина — и там повсюду бушевало сражение. Ни к замку, ни к городу не подойдешь без боя. Собственно, как раз поэтому Мира и находилась в загородной обители: сюда битва точно не докатится, владычица избежит риска. Ради безопасности же (как ни парадоксально звучит) Мира не привела с собой гвардию. Передвижение гвардейской роты противник заметит, и так найдет императрицу. А одну маленькую лодку, летящую кружным путем, отследить почти невозможно. Мира отдала лазурную гвардию в помощь генералу Дейви и взяла с собою только двух бойцов. Теперь некому было спасать Натаниэля.

— Говорят, у перевала есть застава горной стражи. Скачите туда в объезд долины!

Где в точности застава — не знал ни один, ни второй. А скачите — на чем, с позволения спросить? Они прилетели на лодке, а конюшни в монастыре не имелось.

— Тогда пешком! Я приказываю!

Мужчины не поспешили выполнять.

— Детка, пойми: врагов много, а дорожки из долины узкие. Когда дойдет до бегства, эти гады ломанутся всеми путями сразу. А мы двое — не армия, на любой тропке нас затопчут и зарежут.

— Помимо того, ваше величество, я не имею морального права оставить вас одну!

— Точно, Харви, я тоже.

Мира не посмела заставить их. Риск огромен, а какова награда? И гвардеец, и ассасин уверены, что Нави погиб. Рискнуть собою ради его костей?.. Она согласилась задержаться в монастыре. Когда все утихнет, наведаемся в город и приведем помощь.

Пока солнце опускалось за горы, они сидели у окон трапезной и наблюдали победу Агаты. История вершилась на глазах. Мудрость северного закона брала верх над Абсолютом и Перстами. Север един перед лицом врага: так было всегда, а нынче — в особенной мере. Бок о бок сражались лидцы и граждане Первой Зимы, мещане и кайры, герцоги и простолюдины, мужчины и женщины. Каждый делал то, что мог. Кто-то поливал кипятком, бросал камни из окон. Кто-то без устали взводил требушеты, кто-то стирал пальцы в кровь, пуская в небо сотни стрел. Кто-то разил врага мечом или искрой, втаптывал в снег коваными копытами коней. Кто-то командовал, каждый миг рискуя смертельной ошибкой. Кто-то размахивал флагом или трубил в сигнальный рог под огнем десятков вражеских стрелков… То было потрясающее единство. Сто тысяч человек сплавились в исполинский молот — и расплющили войско врага.