Полчаса до весны
Шрифт:
Кроме Лолодии только Шатай продержался на полной группе пять минут, причем большую часть времени люди под его ухмылку в тридцать три зуба отбивали пальцами по столу мотив какого-то современного хита, пока господин Улисс не приказал прекратить заниматься чепухой.
А потом вошел Алехо.
Раньше он выглядел более подозрительным и опасным, – подумала Кветка, но сердце все равно похолодело. Он стоял прямо напротив, глаза горели малиновым огнем, как будто в глазницах у него светили неоновые лампочки. Приталенный пиджак расстегнут, ремень брюк сверкает серебряными наклепками,
Разве так бывает?
– Приступайте, Алехо, - пробормотал господин Улисс и поднял руку.
– Стойте! – резко сказал Алехо и посмотрел на Кветку - впервые с того вечера, когда они вместе пили чай. Кветка вспоминала об этом всю неделю, пока не закончились припасы в заказанной им корзине. Да что там неделю, к чему скрывать, она запомнит это чаепитие надолго, а возможно, и навсегда хотя бы потому, что никогда прежде ей ничего настолько дорогого не дарили. И не факт, что подарят. И все равно, что это только по ее меркам дорого, а по его – сущий пустяк, не заслуживающий внимания. Все равно.
Однако сейчас прежнего Алехо за этими малиновыми бесноватыми огнями видно не было.
– Можно мне пересаживать минималов с места на место? – спросил Алехо, все так же уверено и пусто улыбаясь.
Господин Улисс переглянулся со своими помощниками, а потом с господином Тувэ. Верно, им же известно, что он куратор.
– Можете, - кивнул Тувэ. – Можете подготовить минималистов так, как вам удобно. Только попробуйте предварительно разобраться, почему для вашего сосредоточения важно, где кто сидит. Это не должно иметь значения. После занятий обязательно проанализируйте свои мотивы.
Алехо с серьезным лицом кивнул, хотя судя по виду, пропустил сказанное мимо ушей. Кветка почувствовала, как в горле застрял воздух. Надо же, какое подозрительное послушание! Алехо осмотрел людей и показал на Кветкину соседку:
– Эта девушка пусть пересядет на последнее место справа, а эта, – указывая на Кветку, – на последнее слева.
– Делайте, как он сказал, - кивнул господин Улисс.
Кветка сжала губы, чтобы ничего не ляпнуть, встала и поменялась местами с сидящей в самом углу старостой.
– Руки на стол, - скомандовал господин Улисс, и уже укладывая руки, Кветка увидела, как в ее сторону пристально смотрит господин Тувэ. Ей почти захотелось встать и спросить: почему я? Почему вы смотрите на меня? Он не только меня пересадил! – но конечно, она не стала делать такой глупости.
– Старт!
Люди дружно и уже практически привычно подняли руки, на этот раз только левые, согнув в локте, на манер приветствия.
Кветка смотрела в стол, не сомневаясь, что у Алехо все пройдет без труда – не зря же он сильнейший маг в группе. Да он их тут и час без особого напряга продержит. Украдкой она снова взглянула на господина Тувэ – но тот уже уткнулся носом в бумаги, потеряв всякий интерес к окружающему.
– Минута.
Все дружно встали, причем вслух
– Две минуты.
Все уселись обратно и подняли правую руку.
– Три.
Правую – на стол, левую – вверх.
Однако… Кветка вдруг с изумлением поняла, что ее правой руки на столе нет. Быстро оглянулась – у остальных все в порядке, правые руки лежат себе на столах, прижавшись к поверхности дерева ладонью. А ее… она скосила глаза.
Ее рука лежала на коленке, легко сдавливая ее пальцами. Причем выглядело так, будто рука и коленка принадлежат разным телам – и прикосновение было таким, будто незнакомый человек взял… и прикоснулся к ней, легко пробежал пальцами по коже, обрисовал коленную чашечку, будто он… трогал ее, изучая. Потом пальцы приподнялись, прикасаясь к ноге только кончиками, и медленно поползли вверх, до границы юбки и дальше, приподнимая ткань и забираясь под нее. Даже сквозь капрон колготок прикосновение ощущалось слишком чужим… слишком личным.
Кветке показалось, ее щеки от стыда запылали так ярко, что вокруг сейчас вспыхнет пожар. Она судорожно огляделась, но никто за ней не наблюдал. Никто ничего не заметил. А все потому, что она сидела с краю, куда ее так предусмотрительно пересадили.
Она на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами, а потом посмотрела на Алехо. Хотелось вложить в этот взгляд всю испытываемую злость и презрение, но он, наоборот, вышел скорее жалкий, заволоченный слезами и обидой.
Малиновые глаза сверкали, загораживая собой его душу, будто перед ними стоял робот, на лице которого – лукавая проказливая улыбка, ничего под собой не имеющая.
– Четыре минуты.
Алехо встретился взглядом с Кветкой, и рука под юбкой замерла, не добравшись до трусиков всего-то пару жалких сантиметров. Ей не хотелось показывать свою уязвимость, пусть каждый из них понимал, как на самом деле обстоят дела. Она кусала кубы, чтобы сдержать слезы, прекрасно зная, что если он сейчас продолжит свою злую игру, она ничего не сделает – и он это тоже прекрасно понимает. Она ничего не скажет, не попросит помощи, не произнесет ни звука, потому что в любом случае поверят ему. Что она может? Пожаловаться, что кварт полез ей под юбку? Зачем ему это? Да и что такого? Простая шалость. Все знают, что любая человеческая женщина почтет за честь, если на нее обратит внимание такой кварт, как Алехо, который ко всем своим магическим достоинствам еще и довольно привлекательный мужчина.
И вообще – ничего же не случилось? Хватит устраивать истерики на пустом месте – вот какой подтекст будет иметь ответ преподавателей, посмей Кветка озвучить происходящее.
Рука медленно убралась из-под юбки и тихо вернулась на стол. Алехо больше не улыбался, но глаза, казалось, пылали еще ожесточенней. Возможно, эти разноцветные светящиеся линзы и были модными, но при этом они являлись аналогом маски, скрывающей истинное лицо. Глаза ведь зеркало души? Так вот – не видно глаз, и кажется, что души тоже нет.