Полдень 23 век. Возвращение Тойво
Шрифт:
И вдруг забрезжила надежда…
Для меня Вторая волна началась со звонка из Харьковского филиала Института Чудаков. П. Сорока и Э. Браун, те самые члены группы «Людены», авторы «Пяти биографий века», упомянутые в моем предыдущем мемуаре (в то время они еще были сотрудниками ИИКИ) пожелали со мной встретиться лично и сообщить мне некоторые факты, которые, как они выразились, «несомненно меня заинтересуют». Надо сказать, что им удалось расшевелить мое любопытство. Я не особенно верил в то, что факты, которыми они располагают, будут действительно мне интересны, но мне хотелось посмотреть на авторов биографии Тойво Глумова, и узнать, кто же все-таки скрывается под этими псевдонимами. И
(Конец экскурса)
№ 01 «Полумесяц»
Выстрел у Степана не получился. Вместо того чтобы замертво рухнуть к ногам охотника, рукоед попытался откусить ему руки. Вместе с карабином. Кулинар-дегустатор Грэг, который стоял от приятеля всего в нескольких шагах, не успел даже поднять свой «оленебой». По поляне пронесся темный вихрь, и чудовище распласталось на морщинистом стволе псевдосеквойи, уже безнадежно мертвое. Вихрь сбавил обороты и превратился в Александра Дымка. Ни единая капля пота не оросила его бледного чела. Со свойственной ему безмятежной мрачностью Дымок оглядел свою жертву, поднял брошенный карабин и сказал, ни к кому в особенности не обращаясь:
— Рукоеду не стреляют в лоб. Его обходят сзади и бьют в затылок.
— В следующий раз буду знать, — пробурчал сконфуженный Степан. — Спасибо, Саша.
— Не за что, — отозвался Дымок. — Продолжаем движение. Глядите в оба, парни!
Они снова двинулись по извилистой тропе, неуклонно скатывающейся в низину. Здесь почти уже не встречались исполинские, подпирающие зеленовато-синие небеса, колонны псевдосеквой. Почва для них была не подходящей в этом краю, слишком зыбкой и ненадежной. Сухие песчаные откосы сменились глинистыми наплывами, скрытыми под сплошным ковром из красного моха. Даль заволакивало пластами пара, поднимающегося над Горячими болотами: в воздухе отчетливо пахло пустыми щами.
— Замечательное место, — принялся разглагольствовать Степан. — Я слышал, этот мох можно есть. Вот так прямо отрываешь клочьями и ешь…
— Все не так, Степа, — откликнулся Грэг. — Этот мох не только нельзя есть, но и просто лежать на нем не рекомендуется.
— Это почему? Ядовитый, что ли?
— Нет, но выделяет летучие вещества, галлюциногены…
— Вот дьявол! — Огненноволосый с опаской покосился на красный ковер.
— А вот почва возле болот и в самом деле съедобная, — продолжал Грэг. — Собственно, на ее основе великий Пашковский и создал свои знаменитые плантации…
— Тихо! — Дымок замер на полушаге, предостерегающе поднял руку.
Оба приятеля мгновенно умолкли. Сорвали карабины с плеч, принялись озираться, поводя воронеными стволами. Лес тут же надвинулся. Обступил со всех сторон. Он словно старался привлечь к себе внимание трех человек, свалившихся в него с неба. Лес корчился, приседал, переливался радужными пятнами, кривлялся, словно паяц. Смотреть на него было сущим мучением, взгляду не за что зацепиться, хотелось отвернуться, или хотя бы закрыть глаза. Но глаза в лесу закрывать нельзя, и потому приходилось глядеть в оба. И Степан с Грэгом глядели. Глядели и недоумевали. В лесу все было странным. Человеку неопытному совершенно невозможно понять, к чему следует присматриваться, а заодно и прислушиваться? Приятели недоумевали, но полагались на опытность своего товарища. И потому вздохнули с облегчением, когда Александр Дымок произнес:
— Кажется, пронесло…
— А что там было? — немедля осведомился Степан.
— Где «там»?
— Ну-у… там… куда надо было глядеть в оба?
— Вот что, Степан, — сказал Дымок деловито: — Ступайте вон к тому прогалу… —
— Хорошо! — отозвался Степан.
Он перехватил поудобнее карабин и двинулся в указанном направлении. Его могучую фигуру еще не скрыли заросли, когда блондинистый Грэг зашагал следом. Дымок проводил их взглядом. На его узком, бледном лице не дрогнул ни единый мускул, когда раздался отчаянный крик, оборванный смачным хрустом. Рявкнул «оленебой» кулинара-дегустатора. Громовым эхом прокатился по замершему лесу рык молодого тахорга, притаившегося в зарослях арлекинки, чьи подвижные, красные с зеленью листоветви так удачно скрывали чудовище, закованное в изумрудную с рубиновыми просверками броню.
Александр Дымок не тронулся с места. Он ждал. Второго выстрела не последовало. Детеныш самого страшного на Пандоре зверя одолел и другого охотника, столь самонадеянно углубившегося в джунгли за пределами заказника. Дымок закинул карабин на плечо и продолжил путь. Больше он в спутниках не нуждался. Тахорг теперь будет надолго занят перевариванием добычи, а прочие пандорианские хищники опытному человеку не страшны. Да и цель, ради которой Дымок прилетел на Пандору, была уже близка.
Спектролитовый купол, накрывающий биостанцию, легко было заметить издалека. Огромный радужный пузырь возвышался над низкорослыми, по меркам Пандоры, болотными зарослями. Александр Дымок ловко уклонился от встречи с роем полуметровых ос, проскользнул под ядовитыми лианами и очутился у запирающей мембраны шлюза. Ткнул в рубчатую клавишу звонка. Хозяин биостанции откликнулся сразу.
— Чем могу служить? — спросил он молодым, чуть с хрипотцой голосом.
— Здравствуйте! — отозвался гость. — Меня зовут Александр Дымок. Я недавно прилетел с Земли. Мне необходимо с вами поговорить, мистер Гибсон.
— Входите, — отозвался Гибсон. — Заранее прошу меня извинить, но вам придется сначала пройти в дезинфекционную.
— Ничего-ничего, я понимаю…
Вымытый до скрипа, благоухающий антиспетиками, Александр Дымок вступил на территорию биостанции. Это была ничем не примечательная «бусинка», как называли такие биостанции, ожерельем опоясывающие зону Контакта человечества с двуединой гуманоидной цивилизацией Пандоры. Дежурили на «бусинках», как правило, широкопрофильные специалисты, сочетающие экзобиологию с контактерской деятельностью. Джон Гибсон исключением не был.
Он встретил нежданного гостя на веранде стандартного экспедиционного домика, откуда открывался изумительный вид на Горячие болота. Высокий, сухопарый старик, с индейским профилем загорелого лица, с седыми длинными волосами, собранными на затылке в пучок. От постороннего глаза не укрылось бы некоторое внешнее сходство девяностолетнего старика-экзобиолога и его визави, которому на вид было не более сорока, но кроме безупречно замаскированной камеры видеорегистрации, свидетелей состоявшейся между ними беседы не оказалось. Да и беседа эта началась далеко не сразу. Старик придерживался простого правила: сначала накормить гостя, а потом уж расспрашивать.
— Так каким судьбами вас ко мне занесло, Алекс? — приступил к разговору Джон Гибсон, разливая по глиняным кружкам эль. — Простите мое стариковское любопытство, но из лесу без всякого предупреждения приходят только аборигены.
— Аборигенов мембрана не пропустит, — без улыбки отозвался Дымок.
— Верно, — сказал Гибсон. — Вы, кстати, на чем добирались? Вездеход? Вертушка? Глайдер?
— Глайдер, но он угодил в клоаку.
Экзобиолог сокрушенно покачал сединами: ай-яй-яй…
— Пришлось километров тридцать проделать пешком, — добавил гость.