Полдень XXI век, 2010, № 09
Шрифт:
— Вот так, — заключил Леонид. — Вопрос: что мы можем предпринять для спасения экипажа?
— Ты понимаешь, что говоришь? И главное — что делаешь?
— Да, — отрезал Леонид. — По-вашему, все можно оставить, как есть?
— То, что предлагаешь ты, — авантюра, отвечать за которую…
— Буду я и никто больше, — быстро сказал Леонид.
— Подпишешь бумагу? — голос Бредихина звучал насмешливо.
— Подпишу.
— И мисс Тинсли? Это ее здоровьем, прежде всего душевным, ты собираешься играть? Ты психиатр? Психолог? Что-нибудь понимаешь в структуре и работе памяти? — Бредихин тыкал в сторону Леонида указательным пальцем, не давая ему возможности вставить
— Я и сам начал кое-что вспоминать, — сумел вставить Леонид.
— Ты? — Бредихин застыл с протянутой рукой, склонил голову, разглядывая Леонида, будто увидел его впервые. — Ты научный работник или автор фантастических опусов?
— Запись передачи со звездолета — научный факт или сцена из фантастического фильма?
— Сцена из фильма, конечно, — буркнул Бредихин. — Ты сомневаешься, какую реакцию вызовет наша публикация? Думаешь, работу станут обсуждать серьезно? Если мы это опубликуем, все бросятся искать фильм, который мы якобы использовали для создания фальшивки. С научной карьерой будет покончено.
— Послушайте, — ошеломленно произнес Леонид, — вы решили отказаться от публикации?
— Пока полностью не разберемся — да. Не уверен, что нам это вообще удастся.
— Понятно, — Леонид неожиданно успокоился. Он ожидал от шефа подобной реакции. Научная репутация. Неужели Папа думает, что единственная — да, странная! — публикация испортит ему карьеру настолько, что из науки придется уйти?
— Что вам понятно, Леня? — сварливым голосом проговорил Бредихин. — Начнем с того, что ни один журнал не примет статью к публикации. Рецензент приведет такое количество возражений…
— Статья Хьюиша и Белл была опубликована в течение трех недель!
— У нас другой случай. Теоретическая часть совершенно не разработана…
— Гроздь вселенных Линде…
— Ах, оставь! Космологическим теориям цена грош в базарный день! Чистая математика. Красиво. Но совершенно невозможно проверить.
— Невозможно? — удивился Леонид. — Тогда что происходит сейчас? Я не о статье говорю, которую мы то ли будем писать, то ли нет. Произошло столько совпадений, что невозможно объяснить их с позиции здравого смысла. Том начал сниться мисс Тинсли прежде, чем она с ним познакомилась. Том погиб, и она видела его во сне не таким, каким знала. Мисс Тинсли и наяву его встречала, но не в той одежде, к какой привыкла. В это время — опять совпадение! — приезжаем мы. Только наша аппаратура может зафиксировать наносекундную переменность оптической вспышки. Следующее совпадение: нет звука, а мисс Тинсли — единственный человек, умеющий здесь читать по губам. И опять совпадение: она узнает Тома! Сигнал шел к Земле сотни лет! Но она уверена, что это Том. И самое удивительное совпадение: приглашает ее в Верхний дом человек, у которого есть ясная, с его точки зрения, и все объясняющая гипотеза.
— Ясная и все объясняющая, — без тени иронии повторил Папа. — Как же объясняет все эти случайные совпадения твоя гипотеза, о которой я ничего не знаю?
Леонид смешался под насмешливым взглядом Бредихина.
— Квантовый вариант антропного принципа, — пробормотал он. — Жизнь на Земле — тоже результат маловероятных совпадений большого числа параметров.
— Я понимаю, куда ты ведешь, — перебил Леонида Бредихин. — Да, красивая идея, не спорю. Достаточно в одной вселенной из грозди произойти событию «икс», и в довольно большом числе вселенных-клонов из-за квантового перепутывания происходят события-следствия. Цепочка причин-следствий может быть очень длинной, и все равно вероятность ее осуществления в довольно большом числе миров равна единице. Ты это хотел сказать?
Леонид кивнул.
— Красиво, да. Но есть более простое и естественное объяснение. У мисс Тинсли крайне неустойчивая психика. В таком состоянии человек может «вспомнить» что угодно, в том числе свои как бы прошлые жизни и даже — как он лично разговаривал с Иисусом! Ну что ты, Леня, право, как ребенок! Собственные предположения для тебя реальнее реальности. Послушай… — Бредихину будто только сейчас пришла в голову мысль, которую он тут же и озвучил, пристально глядя на Леонида. — Ты влюбился в эту женщину? Я понимаю… Очень приятная женщина, умница. А как Наташа?
— Евгений Константинович!
— Я уже больше полувека Евгений и четверть века Константинович! Вот что, Леня. Я руковожу группой, и решения принимаю я, ты не возражаешь? Отлично. Наш наблюдательный сет закончен. Аппаратура от телескопа отмонирована. Билеты у нас на пятнадцатое, я попросил поменять на сегодня. С билетами до Фриско нет проблем.
— Летите, — согласился Леонид. — У меня билет на пятнадцатое, полечу пятнадцатого.
— Ты член группы!
— И виза покрывает весь месяц, — продолжал Леонид. — Вы не можете заставить меня полететь, верно?
— Хочешь потерять работу?
— Вы сможете найти другого идиота, согласного переехать в Зеленчукскую, чтобы положить полжизни на бесперспективный проект? За тридцать лет у «маньяков» не было ни одного положительного результата. Кому интересны ореолы вокруг черных дыр? Если вы меня уволите…
— Ну-ну… — благодушно отозвался Бредихин. — Что, если я тебя действительно уволю?
— Я сам напишу статью.
— Не напишешь. Результаты — собственность группы, ты не можешь использовать их самостоятельно.
— Я расскажу обо всем, что здесь происходило.
— В желтой прессе? Тебя привлекают лавры Шилова? Кстати, это выход. Своими эскападами ты, во-первых, отвлечешь внимание журналистов от результатов, которые, возможно, мы с Реной и Витей все-таки захотим опубликовать. И во-вторых, твой скандал, не исключено, поможет получить финансирование, которое, как тебе прекрасно известно, в противном случае окажется под большим вопросом.
— Я не могу оставить Лайму сейчас, когда она…
— Когда она — что?
— Мне нужно с ней встретиться.
— Конечно, — облегченно сказал Бредихин. Он опять одержал победу. — Поговори с мисс Тинсли. Объясни: в ее интересах не распространяться о том, что она видела. Только прошу тебя, Леня: не отключай телефон. Я займусь переоформлением билетов, а Витя — погрузкой аппаратуры. Кстати, через час у меня встреча с Хаскеллом.
— Что вы ему скажете? — спросил Леонид, думая о своем.
— К сожалению, — сухо сказал Бредихин, — нам опять удалось получить только верхние пределы переменностей. Но эти верхние пределы позволили на порядок уменьшить величины ожидаемых потоков, что накладывает важные ограничения на параметры излучения аккреционных дисков вокруг черных дыр. Ты что-нибудь имеешь против такой формулировки?