Полдень, XXI век (октябрь 2011)
Шрифт:
Он был готов к тому, что спецназ будет поджидать его у выхода из тоннеля, но, к его удивлению, у выхода никого не было. Над головой во всю ширь раскинулось небо, видны были даже, несмотря на близость большого города, кое-какие звездочки. Алекс вытер рукавом кровь со лба, закинул голову. Одна из звездочек, самя яркая, двигалась – МКС, международная космическая станция. Он улыбнулся. За долгие месяцы работы на свалке во время вечерних прогулок он привык идентифицировать наиболее крупные из пролетающих над головой спутников. Научиться было не так уж трудно. Но теперь
Алекс опустил взгляд и с ужасом увидел красную точку лазерного луча, подбирающегося к его ногам.
Он поспешно отшвырнул пистолет, поднял руки…
C
Зареванное лицо Тины… Синяк на скуле. Ее взяли, видимо, прямо в вечернем платье. Разорванная лямка. Ужасного вида ссадина на голой лопатке. В руке она сжимает туфлю со сломанным каблуком и постоянно морщится от боли.
Его тоже основательно избили.
Задержанных много, но остальные его не интересуют.
Автозак трясется по неровной дороге. Тусклая лампочка, обтянутая сеткой, на потолке. После особенно смачного толчка кто-то говорит:
– Техника старая, дороги плохие, но от атаки из космоса нас прикрывают самые современные системы.
– Разговорчики! – охранник лениво пинает грязным сапогом зеленую сетку обезьянника.
Узкий, как пенал, кабинет следователя, ведущего допрос. Кафельный пол, отделанные кафелем стены. Металлический стул и стол, привинченные к полу. Следователь по другую сторону стола в удобном кресле. У стула подлокотники из гнутых трубок. К ним пристегнуты руки Алекса.
– Я вам все расскажу!
– Конечно, расскажешь, – следователь делает знак, помощник в заляпанном белом халате наполняет желтоватой жидкостью шприц, протирает ваткой голую руку Алекса, вгоняет иглу…
– Конечно, расскажешь, – пальцы следователей стучат по клавиатуре компьютера. – Верита-серим вот подействует.
Алекс начинает рассказывать.
В конце допроса его бьют, но не очень сильно. Следователь остался недоволен – под действием «сыворотки правды» выяснилось, что Алекс слишком мало знает! Откуда доставлялись образцы, которые интересовали «кочевников»? Даже об этом ему мало чего известно.
Тоска тюремных камер… Задержанных держали по одному, но несколько раз переводили из камеры в камеру. Допрашивали умеренно. «Сыворотки» больше не использовали. Были попытки перестукиваться. Настоящих тюремных кодов никто не знал – Алекс, например, просто выстукивал номер буквы, получал ответ в том же стиле. Тюрьма, однако, была какой-то слишком уж современной. Тоже – национальный проект? В недосягаемом верхнем углу – видеокамера. Перестукивание заметили, виновников снова слегка побили и стали включать сводящий с ума рэп. Алексу было невыносимо стыдно за то, что он наговорил на первом допросе о себе и своих чувствах к Тине, пусть даже под действием «верита-серима», как сказал – видимо, начитавшийся книжек про Гарри Поттера – следователь.
Что-то происходило – но неясно, что. Алекс пытался строить догадки на основе вопросов, которые ему задавали следователи. Они тоже иногда менялись. Как положено, чередовались добрые и злые, но и те и другие вели себя почему-то после первого раза не слишком активно.
Добрый мог сказать, сочувственно, но хмуро:
– Вы же понимаете, что свалки – часть нашей стратегической системы?
– В смысле – системы прикрытия? – осмеливался задать встречный вопрос Алекс.
– Вопросы задаю я, – без особой злости напоминал следователь. – Вы не могли не понимать, ЧТО вы подвергаете опасности. Не мешало бы определиться – будете вы на стороне родной планеты, или…
Злой следователь мог угрожать переводом в американскую спецтюрьму.
– В данном случае наши интересы и интересы американцев совпадают. Читали, как у них обращаются с заключенными?
Потом снова появлялся добрый.
– К сожалению, спецсредства нарушают ход логической мысли. Мы их пока больше применять не будем. В ваших интересах подумать на досуге, что вы все-таки знаете о ваших хозяевах. Романтика межзведных путешествий нас не интересует – гораздо больше, кто, где, как в нашей собственной системе. У вас же высшее образование. О методе дедукции слыхали?
Все это было странно, странно, странно. Последний допрос начался с серии вопросов о мусоре на орбите. Алекс знал об этой проблеме только из Интернета и никакой новой информации добавить не мог. Закончился он прямым предложением – стать двойным агентом. Чувствуя неуверенность следователя, Алекс сказал, что подумает.
На следующее утро задержанные снова встретились в автозаке. При виде Тины Алекс не мог скрыть своей радости. На ней было новое платье, новые туфли. Она улыбалась.
Офицер, сопровождавший арестованных, раздавил сапогом окурок, сплюнул.
– Ваша взяла, бля. По машинам!
D
НА ЭТОМ НАШ РАССКАЗ ОБ АГЕНТЕ 0224 ПРЕРЫВАЕТСЯ, НО НЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ИСТОРИЯ В ЦЕЛОМ. НАША ЗАДАЧА ЕЩЕ НЕ ВЫПОЛНЕНА. В ЧЕМ ОНА СОСТОИТ? В ТОМ, ЧТОБЫ ПОМОЧЬ ВЕРБОВАТЬ НОВЫХ АГЕНТОВ «КОЧЕВНИКАМ». ДЛЯ ЭТОГО КОНЕЦ, РАЗУМЕЕТСЯ, ДОЛЖЕН БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ. ОН СЧАСТЛИВЫМ И БУДЕТ – И НЕ ТОЛЬКО КАК ОКОНЧАНИЕ РАССКАЗА. ОСОБЕННОСТЬ В ТОМ, ЧТО МЫ РАССКАЗЫВАЕМ ЧИСТУЮ ПРАВДУ. КОНЕЦ НЕ ТОЛЬКО БУДЕТ, НО И БЫЛ СЧАСТЛИВЫМ. ДЛЯ БОЛЬШЕЙ УБЕДИТЕЛЬНОСТИ, ОДНАКО, НУЖНЫ КОЕ-КА-КИЕ ФАКТЫ, КОЕ-КАКИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА.
Что это за штурм вагончика, который столь красочно описывает агент 0224? Спору нет, операция по разгрому шпионской сети была подготовлена довольно грамотно. Никакой утечки информации, согласованный одновременный удар во всех промышленно развитых странах. Спецслужбам удалось задержать процентов тридцать наших полевых агентов. Но – ив этом смысл откровенного признания фактов – «кочевники» своих в беде не бросают.
Не будем повторяться и рассказывать о драматических эпизодах – конечно, они были, но даже при аресте обошлось без особых грубостей и членовредительства – власти догадывались, с кем имеют дело, и спецназовцы были проинструктированы, чтобы не слишком зарываться. А наши агенты, соответственно, не оказывали особого сопротивления, надеясь на заступничество «кочевников». В этом они не ошибались.