Поле брани
Шрифт:
— А, это ты? — координатор приглашающе махнул рукой. — Заходи, Лэнс, заходи. Что там у нас нового с Плутона?
— Станция передала, что корабль проявился.
— Ну, слава богу! А то я уже начал нервничать. Что-то припозднились они с сообщением, нет?
— Да, шеф, аппаратура показала задержку выхода из гиперпространства в двадцать восемь секунд.
— Странно, — удивился Ларс, такого никогда не было. А что с самим кораблем?
— По нашим данным корабль вышел в свободный космос без повреждений.
— Уф-ф, прямо гора
— Понял, передадим.
Диспетчер ушел, а Ларс опять с проклятьем погрузился в море бумаг и попытался сосредоточиться на работе. Но это ему плохо удавалось, мысль о странном опоздании выхода огромной станции «Килиманджаро» из подпространства не давала ему покоя.
«Может быть, такой эффект дает гигантская масса корабля и так и должно быть в этом случае, ведь мы еще ничего толком об этом не знаем, что и как влияет на корабль, находящийся в подпространстве. Что там находится и как оно влияет вообще на все: на процессы, на людей, на сам корабль. Черт, научились просто этим пользоваться, а что и как — так до конца и не разобрались. Надо бы об этом тоже сказать на совете».
Тяжкие его раздумья прервал резкий стук в дверь.
— Да, войдите, — буркнул Ларс.
— Шеф, у нас беда! — заспешил с порога диспетчер.
— Что случилось? — подскочил на своем месте координатор. Что-то с «Килиманджаро»? Да, говори же быстрее, не тяни!
— Плутон-орбитальный передал, что после выхода из подпространства «Килиманджаро» не отвечает на вызовы.
Главный координатор стал белым, как стена.
— Что, на всех диапазонах?
— Да, на всех диапазонах мертвая тишина, — убитым тоном подтвердил диспетчер.
— Черт, я так и знал, что что-то должно было произойти, недаром такая задержка с выходом. А что с визуальной картинкой, что там со станции передают ребята? Говори быстрее.
— Передают, что никаких видимых повреждений не наблюдают, — заспешил диспетчер, — Майкл даже в свои телескопы смотрел — с видимой стороны корабля никаких повреждений нет.
— Так, это уже хорошо, пошли в зал, там и будем разбираться, — и координатор стремительно вылетел из кабинета.
Ворвавшись в центральный зал, Ларс подбежал к оператору, жестом попросил его уступить ему место у монитора и надел на голову дугу переговорного устройства. На экране перед ним виднелось четкое изображение корабля, переданное с орбитальной станции Плутона. Он внимательно, до боли в глазах вглядывался в изображение, стараясь найти хоть малейшее доказательство проявления жизни на корабле, но темная громада корабля была мертва. Ларс резким
— Когда там следующий сеанс связи со станцией?
— Через пятнадцать минут, шеф.
— Будем ждать. А пока — немедленно найти мне разработчиков, проектировщик, короче всех, кто хоть как-нибудь отношение имел к постройке корабля, и передать им картинку, пусть анализируют. Да, и подключите всех, кто разбирается в физике подпространства, всех, вы слышите, всех, кто хоть что-то в этом понимает! И включите громкую связь.
Напряжение в зале достигло предела, когда по громкой связи раздался знакомый голос:
— Внимание, Плутон-орбитальный вызывает Землю. Говорит бортинженер Евгений Михайлов. Докладываю обстановку: со станцией «Килиманджаро» по-прежнему никакой связи нет, чисто визуально с ее видимой стороны нами повреждений не обнаружено. Для более детального обследования станции на ее борт направляется капсула. Пилотирует капсулу Грег Берг. Уточняющую информацию ориентировочно передадим через несколько часов по прибытии с «Килиманджаро»…
Плутон-орбитальный — дальняя космическая станция слежения.
— Наводи же, Майкл, наводи, черт тебя побери, мы опять заваливаемся куда-то вправо.
— Сейчас, Берг, сейчас, не шуми, что-то настройка барахлит, луч все время уходит.
— А ты ручками, ручками. Майкл, и ради бога давай быстрее, иначе мы промахнемся.
— Все, все, выравниваю, сейчас все буде окей. Берг, доверни еще немного влево, еще, еще немного… стоп. Теперь вперед… Медленнее, медленнее… еще немного влево, теперь прямо… так… Ребята, корабль у вас прямо по курсу, луч стоит как влитой, жмите…
— Видим, видим…, отлично, Майкл, спасибо! Теперь можно и визуально ориентироваться. Женя возьми вот эти звездочки и смотри за ними, а я здесь немножко порулю. Держитесь ребята, совсем немного осталось.
— Смотри, Берг, не переусердствуй, топлива тебе должно хватить и на обратный путь.
— Не боись, когда дядя за рулем. Все будет отлично… Если что, то у ребят на «Килиманджаро» подзаправимся.
— …Ты думаешь, что… кто-нибудь выжил?
— Не думаю, а знаю, Майкл. Не такой Торопов человек, чтобы вот так, по-дурацки погибнуть. Женька, я что тебе сказал делать, а ты пялишься в иллюминатор!
— Господи, Берг, какой он огромный, просто гигантский, я такого еще никогда не видел. Вот это да!
— Ну, еще бы, масса — сто семьдесят миллионов тонн!
— Какой же тогда «Олимп»…?
— Какой, какой… еще больший, не отвлекайся, я тебе что сказал делать?
— Все, все, понял, держу ориентацию.
— Вот так-то, теперь немного дожмем. Майкл, как мы идем?
— Отлично, Берг, корабль у вас прямо по курсу.
— Далеко еще?
— Нет, вашего лета минут десять-пятнадцать.