Шрифт:
Утро пришло сопровождаемое ветерком, ворвавшимся в открытые окна. Измученная дневной жарой Анна запретила закрывать их даже на ночь, и теперь невидимый бродяга ласкал обнаженную кожу прохладными пальцами.
Перед тем, как ворваться в спальню Наири, он пробежался по саду, и его невесомые одежды пропитались ароматом ночной фиалки и жасмина.
Анна улыбнулась, почувствовав невесомый поцелуй, и открыла глаза.
Взгляд Эйра лучился теплом. Его ладонь мягко скользнула по спине, сдвигая складки легкого покрывала к пояснице и ниже, ниже…
– Нет, – она лежала на мягком ковре, и шелковые ворсинки щекотали спину. Анна смотрела на своего мужчину. Красив, как античный бог! «Инкуб», поправила сама себя, продолжая бесстыдно скользить взглядом по обнаженному телу.
Эйр свесился с кровати, так что отросшие волосы упали на лицо. Руки, перевитые мускулами, уперлись в пол. Перебирая ими, он попытался добраться до Анны. Та отползла:
– Не сейчас!
– Почему? – Эйр взмахом головы откинул волосы. Черные глаза смотрели с укором.
Анна снова залюбовалась: напряженные мышцы перекатывались под смуглой кожей. Хотелось протянуть руку, почувствовать под ладонью их рельеф, а потом…
Усилием воли она отогнала от себя такие приятные, но неуместные мысли.
– Потому что если ты ко мне сейчас прикоснешься, мы рискуем остаться в кровати на весь день.
– А разве это плохо?
Анна рассмеялась. Похоже, ей удалось удивить непробиваемого телохранителя.
– Ну, сам подумай! Тебя ждет работа, меня – больница и Храм…
– Меня вполне заменит Тайкан. А тебя… Кажется, врачей в своей больнице ты вымуштровала почище, чем я – рорагов. Так что с этой стороны сюрпризов не предвидится. А что касается Храма… Думаю те, кто ожидают на его ступенях, больше обрадуются пране.
Соблазн устроить себе внеочередной выходной да еще провести его с любимым был велик. И все же Анна осталась непреклонна:
– Нет. Подъем, мой верный рораг!
– Ну, этот приказ я давно выполнил! – одним движением командир телохранителей Наири сдернул уголок простыни, еще прикрывающей тело, и продемонстрировал полную боевую готовность. – Только дай приказ идти в атаку!
– Вольно! – хмыкнула Анна и ускользнула от жадных рук.
Теплая вода падала в изумрудную чашу. Анна блаженно выгнулась, чувствуя приятную истому во всех мышцах. Стоило бы поплавать, бассейн уровнем ниже манил чуть тронутой рябью поверхностью прозрачной воды. Однако времени на самом деле не было. Как и желания.
Тихо перешептываясь, вошли фрейлины. Поклон до земли, приветствие… Анна уже привыкла. И закрыла глаза, предоставив девушкам заниматься утренним туалетом.
Запахло розовым маслом. Вода стала горячее – фрейлины перенаправили потоки воды, добавили благовоний. Анне казалось, что действуют они слишком медленно.
Никто не заставлял её торопиться. Жизнь Наири – бесконечная череда развлечений и утех, среди которых нет запретных. Штат инкубов и суккубов в полном её распоряжении в любое время дня и ночи. Они наизнанку вывернутся, чтобы исполнить любой каприз, даже если он будет стоить им жизни. А если их мало… любой житель Эстрайи с удовольствием станет игрушкой Воплощения Лилит.
Анна перечитала немало жизнеописаний прежних Наири. И, несмотря на то, что смирилась со своим положением, уподобляться им не хотела. Стать овощем, думающим только о развлечениях и удовольствии? Ну уж нет!
Она с ослиным упрямством выбивала себе право на нормальную жизнь, причем немалую долю её посвятила работе. Благодаря Анне в Эстрайе появилась больница для всех жителей страны, а не только для придворных. Наири немало времени и средств уделяла её развитию. Окружающие смирились с этим, хотя до сих пор не могли понять, почему Воплощение Лилит сама возится с пациентами, вникает во все проблемы… как будто для этого нес служащих!
Уразумев же, что это делает их божество счастливым, смирились. «Все к удовольствию Наири» – девиз, который инкубы и суккубы впитывали с молоком матери.
– Госпожа, явился Саван Хон.
– Впустите!
За несколько лет вихрастый юноша превратился в молодого мужчину. Очень красивого. Но и Анна изменилась. Она уже не стыдилась наготы и приняла многие обычаи Эстрайи. И больше не считала присутствие адъютанта в купальне чем-то неестественным.
– Госпожа! – Хон преклонил колени на пороге.
– Заходи. Что у нас сегодня?
– Визит в Храм, затем визит во Дворец. Там вас приветствует государь и его министры, после чего последует Малая Чайная церемония в покоях королевы. Затем вы вернетесь к себе для отдыха и развлечений.
– Хон, – Анна на миг отвлеклась от выбора украшений, – ты кое-что забыл.
Тяжелый вздох показал, что молодой адъютант не забыл, а специально не включил в распорядок важную часть. Уличенный в лукавстве, он тут же исправился.
– После кратковременного отдыха Наири проследует в больницу для приема пациентов и обсуждения текущих потребностей заведения. Вечером вас ждет ужин в гареме.
– Думаю, для ужина и спальни достаточно.
Хон тут же внес очередное исправление в распорядок дня.
Фрейлины предложили подобающий случаю наряд. Корсет с золотыми вставками заставлял держать спину и одновременно поднимал грудь, придавая ей пышные формы. Она осталась обнаженной. Зная, как Наири относится к подобному, девушки позаботились о шарфах – полупрозрачная ткань создала пусть небольшой, но намек на приличия.
Юбка оказалась такой же многослойной, а на просвет… не прикрывала ничего. Анна в очередной раз понадеялась, что жрецы не поставят светильники у неё за спиной. И на всякий случай велела принести любимый пояс: его длинные, широкие концы спадали спереди и сзади тяжелыми, расшитыми драгоценными камнями лентами, скрывая от нескромных взглядов то, что так старательно открывало платье. Дополнило наряд ожерелье из сапфиров в золоте и множество браслетов на руках и ногах.