Полет дракона
Шрифт:
Когда судьи, обвиняемые и свидетели покинули зал, У-ди обратился к оставшимся.
– Не стоит смущать подданных, и распространять слухи об этих событиях далее моих покоев.
Он выдержал паузу, предоставив всем присутствующим вельможам, возможность обдумать, чего больше содержалось в его словах: угрозы, или предостережения и, как ни в чем не бывало, принялся обсуждать текущие государственные вопросы.
По завершению беседы, У-ди обратился к Ли.
– Ты можешь продолжать свой отдых. В случае необходимости я позову тебя.
Покинув дворец, Главный Советник коротко сказал Ли:
– Такова наша жизнь! Мы вечно стоим на пороге Жизни и Смерти, и всегда должны быть готовы к тому, чтобы переступить через него.
Уже во дворе собственного дома, Ли с удивлением осознал, что, несмотря на упавшую с плеч тяжесть незаслуженных обвинений, его гнетет беспричинное беспокойство и страх.
– Я боюсь за Юаня, отец! – Сознался он Главному Советнику. – Мою душу, словно что-то жжет, раздирает изнутри….
Советник бросил на него странный взгляд.
– Ли! – Сказал он. – Сегодня ночью я видел страшный сон. Ко мне, вся в слезах, приходила твоя мать, и что-то силилась объяснить, но я никак не мог понять то, что она говорила. Я связал ее приход с предстоящим судом у Императора, и поблагодарил ее светлую душу за беспокойство о нас. Но, ты прав: моя тревога не исчезла! Она растет час от часу, и становится невыносимой.
– Что-то случилось с Юанем, отец!
– Ответил Ли, сведя к переносице тонкие, черные брови. – Я поеду к градоначальнику, предупрежу его. Если он что-то узнает, пусть немедленно сообщит нам.
– Поезжай! Скажи ему, что я прошу его проверить тюрьмы и невольничьи рынки. Сейчас я предупрежу Фэя, и он нагонит тебя.
– Хорошо, отец!
Ли повернул коня и направился к воротам. Кольцо Зороастра на его руке переливалось странными, тревожными всполохами.
КАЗНЬ
Работы с самого утра было много, и до полудня Ильхан успел переговорить с десятком мелких чиновников.
Состояние дел его удовлетворило. Через два дня он должен будет доложить Главному Советнику о выполнении порученных заданий, и ему есть, о чем рассказать.
Ильхан пришел в хорошее настроение.
– Ну, - спросил он вошедшего к нему помощника, - А ты, чем меня порадуешь?
– Новостей, как всегда много.
– Исполнительный чиновник принялся перечислять: - У господина Хо из управления охраны города умерла мать. Говорят о новом налоге на солеварни. На днях к хунну отправят еще одно посольство. На окраине Чаньани сгорело два дома. Сегодня, ближе к вечеру, состоятся две казни – вора-убийцы и какого-то военного из армии Ли Гуан-ли.
– Военного-то за что? – Скорее из сложившейся у него привычки глубоко вникать в дело, чем из любопытства, спросил Ильхан.
– Что-то он там натворил при взятии крепости в Даюани.
Ильхан насторожился. В своих рассказах о вынужденном путешествии на Запад Юань упомянул и о его причине – смертном приговоре за освобождение Ли-цин из крепости Эрши. Собственно говоря, Ильхан знал всю историю своего друга в деталях, и имел все основания обеспокоиться.
– Как зовут этого военного?
– Запамятовал, господин начальник… с вашего разрешения я переспрошу у человека, который мне об этом рассказал. Он здесь, в соседней комнате.
Помощник вернулся через минуту и сообщил:
– Имя смертника – Юань, господин начальник. Он командовал ротой «молодых негодяев» и….
Но Ильхан, уже не слушая, шел к дверям.
«Сделать что-либо сам, я не в состоянии. Сейчас ему может помочь только Главный Советник. Он не откажет в помощи человеку, который спас невесту его сына». – Запрыгивая на спину коня, думал Ильхан.
Он летел к дому Главного Советника, нарушая все законы о скорости передвижения на лошадях по столице. Это грозило ему большими неприятностями, но менее всего Ильхан сейчас думал о таких мелочах.
Именно в это же самое время Ли выезжал из ворот отцовской усадьбы. Минуя нового привратника, взятого на работу недели две назад он, глянул на его лицо, и механически уловил излученную в пространство мысль:
«Так я ему ничего и не рассказал о девушке-солдате и этом… казненном Юане. Ну, уже все прошло, чего сейчас вспоминать!»
Ли остановился, как вкопанный.
– Какая девушка? Кто казнен? Что ты должен был мне рассказать? Говори!
Онемевший от неожиданности стражник что-то невнятно пробормотал.
Ли спрыгнул на землю, и потряс детину за плечи.
– Очнись, олух! И расскажи все по порядку.
Привратник сбивчиво изложил ему странную просьбу неизвестного солдата. Робко подняв глаза на своего хозяина, он отшатнулся: более страшного лица парень в своей жизни еще не видел.
– Если Юань погиб, я задушу тебя собственными руками. – Прошипел Ли и, запрыгнув на спину коня, понесся в направлении судебной управы.
Минуту спустя, в другом конце улицы, в клубах пыли, возник, бешено скачущий всадник.
Ворота усадьбы были распахнуты настежь. Возле них с отсутствующим видом стоял деревенского вида парень.
Ильхан на полном скаку влетел во двор, вздыбив, остановил взмыленного коня, и спрыгнул на землю.
– Доложите хозяину, что я очень прошу его о встрече. – Крикнул он испуганно воззрившимся на него слугам. – Речь идет о жизни или смерти!
Ильхана в усадьбе знали, и один из слуг спешно побежал в дом.