Полёт Кондора
Шрифт:
Ещё ОН успел поиграть в хоккей, но роль "тафгая" (tough guy – задира, жёсткий парень, полицейский) ему быстро наскучила, хватало занятий каратэ. Да и такое количество увлечений уже начинало мешать, надо было определяться, что брать с собой в большую жизнь
Корявый поначалу почерк внука бабуля исправила за несколько месяцев, не пуская его на тренировки, пока не будет исписана тетрадь в двенадцать листов правильными буквами. Буся умела быть и жёсткой!
Мать приезжала не часто, в лучшем случае пару – тройку раз в год и столько же раз звонила соседям, поздравляя родных на Новый год и в их дни рождения. Мобильные тогда ещё не придумали, а на установку телефона в квартире надо было "отстоять" безразмерную очередь даже ветерану Великой Отечественной войны. Потом эти "набеги" матери стали раздражать, так как во время её присутствия матриархат усиливался кратно! Помимо этого Буся каждый раз пыталась вернуть дочь к оседлой жизни, что приводило к скандалам. Так продолжалось до тех пор, пока жизнь не распорядилась по-своему. У матери начались проблемы с печенью, нужно было соблюдать диету, ходить по врачам, регулярно принимать лекарства… Она почти бросила курить и только иногда протягивала тайком. Они начали жить втроём. Мать устроилась работать в Отдел вневедомственной охраны, чтобы иметь хотя бы бесплатный проезд на общественном транспорте, униформу и какие-то льготы. Ведь жили бедно! Жировать было не с чего, временами еле – еле сводили концы с концами. Иногда на завтрак обходились бутербродами с Докторской колбасой, на обед жареной картошкой с молоком, а на ужин драниками со сметаной. В их доме не только хлеб был "всему голова!" И мать, и Буся знали несметное количество рецептов приготовления картошки – от простого пюре под сырной корочкой и запеканки с фаршем до литовских цеппелинов и бедорусского Медведя! ОН с детства научился уважительно относиться к деньгам, а вернее, к их отсутствию, к личным вещам, умело перештопанным Бусей, к уходу за обувью, начищенной всегда до блеска. На семейном совете было принято решение о ЕГО поступлении в техникум после окончания восьмого класса, чтобы быстрее обрести собственный кусок хлеба, а дальше видно будет… У Буси был уже достаточно преклонный возраст и начинали серьёзно тревожить старые фронтовые раны, у матушки прогрессировала болезнь… Были, конечно, ещё дядька, двоюродный брат и тётка, но там своя семья и жили они в другом городе, так что рассчитывать надо было только на СЕБЯ!
ОН был напуган и огорчён. Во-первых, состоянием здоровья самых близких ему людей и вероятной возможностью остаться в этом мире сиротой. Во-вторых, отсутствием перспективы поступления в лётное училище при таких раскладах.
Тогда же ОН попробовал спиртное и сигареты матери в надежде, что она не унюхает. Унюхала, но скандала не было. Мать доходчиво объяснила ЕМУ, что в лёгких молодого организма могут появиться дырки под названием каверны, и ОН не пройдёт лётную медкомиссию, а значит, не станет лётчиком. Отрубило на всю оставшуюся жизнь. Больше всего пугало непонятное слово каверны. Со спиртным было проще, ЕМУ не нравилась потеря контроля над телом и тем более над головой. Уже будучи в зрелом возрасте и похоронив матушку, ОН поймал СЕБЯ на мысли:
– Любой человек остаётся ребёнком, пока живы родители или хотя бы один из них!
Чуть больше, чем через час после взлёта в кабину пришла ОНА, узнать, что будет есть экипаж. ОН выбрал рыбу, командир воздушного судна (КВС) мясо, второй пилот (ВП) курицу. Это была не столько дань вкусам, сколько условие безопасности. Однажды, в далёкие пятидесятые прошлого века один из рейсов чудом не закончился трагедией. Все члены экипажа заказали одинаковые блюда, стейки из лосося, и дружно отравились, да так серьёзно, что потеряли сознание. Самолёт летел на автопилоте. Благо на борту среди пассажиров оказался бывший лётчик – истребитель, воевавший во время второй мировой войны, и врач. Первый посадил тяжёлый самолёт по командам инструктора с земли, второй спас людей. Ведь отравился не только экипаж, но и почти половина пассажиров. Этот случай лёг в основу романа Артура Хэйли и Джона Кастла "Flight into Danger" (русскоязычное название "Опасный полёт"), который позже был неоднократно экранизирован.
Ещё через пару часов сработала сигнализация открытого положения створки отсека шасси. В этот момент ОНА снова была в кабине, принесла чай, кофе, напитки…
Ситуация не сложная, но неприятная, как любая нештатная, требующая дополнительных телодвижений. На такой скорости створку могло просто оторвать, а куда она полетит было известно только Господу Богу. Надо было гасить скорость до значения, позволяющего попытаться её закрыть, а значит снижаться, хотя и временно. Самолёт был ещё достаточно тяжёлым и на меньших скоростях можно было безопасно держаться только снизившись в более плотный воздух. В который раз в ЕГО жизни наступил момент истины. Момент, когда начинаешь думать не о том, как обсохнешь, а о том, как выплывешь. Не понимая всех тонкостей происходящего, ОНА с ужасом посмотрела на НЕГО. В ЕЁ красивых глазах звучал немой вопрос: "Мы возвращаемся!?" Для НЕЁ это красное табло на приборной панели было крахом женского счастья на ближайшие два дня. Впервые ОНА боялась услышать ЕГО голос, услышать "приговор".
ОН знал, что нарушать лётные законы, написанные кровью, нельзя. Но в этот момент, глядя ЕЙ в глаза, ОН был готов нарушить любое руководство по лётной эксплуатации (РЛЭ). С ним случалось такое не раз, особенно на войне, когда ОН летал ещё на "грузовиках". Когда цель оправдывала средства. Но то война! Лётная работа изначально предусматривает, мягко говоря, некоторую степень риска и опасности.
Однажды в Судане на разгрузке в Джубе, аэродром обстреляли из миномётов. Выгрузить успели только половину. Когда мины стали ложиться в опасной близости от самолёта, а полоса уже была усеяна воронками, ОН принял решение взлетать по рулёжке, короткой и узкой, с мешками и коробками, оставшимися впереди грузовой кабины, практически с предельно – передней центровкой… На рулении первый слой триплекса остекления штурманской кабины был посечён осколками. Грузолюк закрывали уже на разбеге, оторвались с последних плит, еле-еле хватило хода штурвала… Тянули, что называется, "до пупа". Им крупно повезло, что по курсу взлёта не было высоких деревьев, построек и линий электропередач, хотя откуда в этой глухомани взяться электричеству. Коровы в ближайших деревнях пару месяцев не давали молока. Сынишка вождя местного племени остался заикой. Сдули несколько глиняных хибар. Так низко прошли. Благо, что ничего не зацепили колёсами! В таких "гонках по вертикали" всё решают секунды, граммы, миллиметры! Потом в полёте всем экипажем перекидывали назад мешки с мукой, чтобы обеспечить себе на посадке нормальную центровку. Перекидав порядка двадцати тонн, упахались, как портовые грузчики. Отдышались только на земле! После посадки в Хартуме выяснили, что миротворческие войска ООН (Организация объединённых наций) по непонятным причинам перестали обеспечивать восемнадцатимильную зону безопасности. Это и позволило местным аборигенам засесть на ближайших горах с миномётами. Надо сказать, что они обычно интенсивно обстреливали аэродром, когда доставлялось оружие. При доставке продуктов всё было тихо. В этот раз оказалось, что на подлёте был Боинг, который привозил в Джубу только оружие! Наши лётчики называли его "Джулико Бандитто". Самолёт не имел опознавательных знаков, был выкрашен просто в белый цвет, а в районе носа "заляпан" или "украшен" кроваво – красными отпечатками ладоней. На разгрузке экипаж не покидал кабины, так как не выключал один из двигателей и в любой момент был готов "сорваться с места". А может, у него просто не работала ВСУ (вспомогательная силовая установка) и работающий двигатель обеспечивал самолёт электричеством и воздухом, необходимым для запуска маршевых двигателей. Зачем "вкладываться", если завтра могут сбить или уничтожить на земле! Что нужно для полёта – исправное управление, шасси и тяга, а летать с севера на юг и обратно можно и без навигации, ориентируясь по Нилу, если погода, конечно, позволяет.
В этот раз альбинос "Джулико Бандитто" не смог сесть. Полоса была повреждена. На некоторое время полёты пришлось прекратить. Во-первых, из-за ремонта ВПП, во-вторых, из-за опасности обстрелов. Экипаж из Самары, работавший на того же "буржуя", что и ЕГО, наотрез отказался летать и угодил в зиндан – традиционную арабскую тюрьму. В знак солидарности и ЕГО экипаж отказался работать. Попали, правда, только под домашний арест, но есть стало нечего – "начальник" срезал паёк, а то, что предлагалось, не пожелаешь и врагу! К счастью, к тому времени уже сложились дружеские отношения с обслугой – простыми арабами из близлежащих селений, которые тайком покупали им приличные продукты. Конфликт закончился примерно через неделю, когда ОН, по согласованию с экипажем, решил отработать невыполненные самарцами рейсы.
За долгую лётную карьеру ОН прожил не одну жизнь, каждая из которых часто измерялась мгновениями. В этом фрахте "обнулилась" его третья жизнь! Радовало только наличие оставшихся шести…
Непонятная гражданская война между мусульманским севером и христианским югом. Правильно сказал Махатма Ганди: "Око за око и весь мир ослепнет!" Именно тогда ОН понял, если боишься умереть, хотя бы не бойся жить!
Сегодня за спиной было более четырёхсот человеческих жизней. ОН успокоил ЕЁ: "Рано волноваться, может быть ложное срабатывание сигнализации, кулоны где-то "заблудились" в недрах лайнера… Всё устраним. Потеряем максимум минут пятнадцать, потом по прогнозу попутный ветер более ста километров в час, нагоним". ОНИ вышли в пассажирский салон. "Улыбайся, улыбайся…," – ОН вспомнил кадры из фильма "Экипаж". ЕМУ надо было пройтись вдоль рядов кресел и в районе отсеков шасси послушать не "шумит" ли открывшаяся створка. Пассажиры "гудели", как пчелиный рой, перемещались также хаотично по самолёту, стояли в очередях в туалеты, выпрашивали что-то у бортпроводников на кухнях, смотрели кино…, абсолютно не обращая внимания на появившуюся пару. Ну и хорошо! Если хочешь ночью остаться незамеченным, встань под фонарём! ОНИ дошли до кухни в хвосте, на пару минут остановившись под надуманным предлогом там, где должны были появиться шумы. Тишина! На обратном пути ОН ещё раз прислушался к звукам. Ничего нового! Вот уж правда – лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! ОНИ вернулись в кабину экипажа. Похоже действительно "дурил концевик"… (микровыключатель открытого-закрытого положения створки).
ОН увидел неподдельную радость в ЕЁ глазах и неожиданно почувствовал себя в этот момент отцом, однажды испытавшим похожую тревогу и заботу в отношении младшей дочери.
Как-то давно, можно сказать в другой жизни, ОН полетел отдыхать с четвёртой тогда уже женой и младшей дочкой, в ту пору ещё школьницей. Экипаж не мог отказать ЕМУ, да и не хотел, в просьбе посмотреть дочке взлёт, а потом и посадку, из кабины пилотов. Вернувшись в салон к родителям после взлёта, она ошарашила их, сказав , что будет поступать в лётное училище. ОН был против. Мать в шоке. Слава Богу, дочери хватило разума, хотя и не сразу, внять словам родителей.
Прежде ОН много рассказывал ей о своей работе, о боевом пути ЕГО любимой бабули. Он бережно хранил награды и капитанские погоны Буси, несколько её фотографий, потерявших цвет от времени, одну из которых ОН увеличил, чтобы пройти в строю Бессмертного полка на День Победы.
Ситуации, подобные "сорвавшейся" с замков створки, ОН называл "мелкими пакостями". Они отрабатываются на тренажёре каждые полгода, поэтому решить "головоломку" экипажу не составило труда. Современные тренажёры, так называемые FFS (Full Flight Simulator – полноценный авиасимулятор 6DOF – six degrees of freedom), обладающие шестью степенями свободы и полной визуализацией не только всех этапов полёта, но даже руления в любом аэропорту мира, позволяют практически со стопроцентной достоверностью и реалистичностью имитировать отказы и неисправности как в "воздухе", так и на "земле". В своё время использование таких симуляторов сэкономило немало денег авиакомпаниям и позволило им уйти от аэродромных тренировок после переучивания пилотов на новый тип воздушного судна. Стало возможным сразу приступать к выполнению рейсовых полётов, хотя и с инструктором. Что не говори, а у капитализма есть, чему поучиться!
ОНА незаметно прикоснулась к ЕГО руке в знак благодарности. Первый в их совместной жизни, с позволения сказать, "отпуск" был спасён. Впервые после развода ОНА чувствовала себя защищённой. И в воздухе, и на земле, и, Бог даст, на море… ЕЙ многое хотелось рассказать ЕМУ… О родителях, старшей сестре, племяннике – ЕГО тёзке, подругах… Даже о бывшем… Несмотря на короткое знакомство, ОНА сразу прониклась доверием к НЕМУ, сама не понимая почему. Может быть потому, что ЕЁ отец, бывший полковник артиллерии, волевой мужик, был не намного старше ЕГО. Похож в суждениях и поступках. Одно поколение, поймала ОНА себя на мысли, когда уловила сходство. ОН же никогда не понимал старородящих родителей. Всегда смеялся над ними, вспоминая слова Жванецкого: "Одно неловкое движение и вы отец". Очевидно потому, что не представлял СЕБЯ в роли молодого папаши на пенсии.