Полет ночной бабочки
Шрифт:
– Пошли вместе, я пива себе куплю.
– А водочки со мной?
– Петь, там видно будет, – уклончиво ответила девушка, и они направились к «комку». Продавец быстро отпустил им требуемое, и Женька с Хлестом направились к нему домой.
Если Зоя слегка побаивалась Петра, то Женька его скорее презирала, считая совершенно бестолковой и никчемной личностью.
Вообще, бояться кого-либо было не в Женькином характере. Она не сносила никакой обиды и оскорбителю могла отомстить самым непредсказуемым образом. За это еще в школе девушку прозвали Оторвой.
Однажды на переменке парень из старшего класса стал при всех насмехаться над ней. Ноздри у Женьки стали медленно раздуваться, глаза потемнели от гнева. В следующую секунду она вырвала у него из рук «дипломат» с учебниками и выбросила в окно. Парень изумленно таращился на Селезневу, совершенно не ожидая ничего подобного. Таких подвигов за ней числилось великое множество.
Они расположились на кухне, и Петька, не мудрствуя лукаво, первым делом налил себе и девушке по полстакана водки.
– Мне пива, – попросила Женька.
Хлест откупорил две бутылки и, сказав «ну, будем», проглотил водку. Поморщился и запил пивом.
– Рассказывай, что ты знаешь.
Женька сообщила Хлесту о том, что произошло накануне вечером и ночью.
– Н-да, дела, – протянул Петька, – теперь ее не скоро отпустят. За «мокрое» менты крутить девку ой-ой как будут.
– Да не убивала она!
– Поди теперь докажи! А я думаю, чего это козел патлатый бомжа пытает, – пробормотал Хлест.
– Какого бомжа?
– Да дедок есть один, – протянул Петька, думая о чем-то своем. – Днем в «Кабачок» заглянул. Ты вот что, пока ко мне не ходи, – неожиданно заявил Хлест. – Шмотки пусть у тебя лежат. Не дай бог менты ко мне прикопаются. Пиво допьем – все, разбег.
– Счастливо оставаться, – холодно попрощалась Женька и направилась к двери.
День, начавшийся с дурного известия, тянулся словно резиновый, и конца ему не было.
«Где же искать брата?» – не давала покоя мысль. Часы показывали уже начало седьмого, а Женька так и не придумала, что делать. Наконец решила сходить на вокзал. «Павлов ушел из дому с сумкой, возможно, собрался уехать из города. Тем более если каким-то образом связан с ночным погромом в церкви или же убийством!»
Женька спрашивала и кассиршу, и буфетчицу, и дежурного милиционера. Все сочувственно вздыхали, но, увы, помочь ничем не могли. Парня, которого описала Женька, они не видели. Отчаявшись, Женька вышла на улицу и присела на единственную лавочку у здания вокзала.
– Красавица, рубль дай, пожалуйста, – услышала она рядом с собой старческий голос.
Повернула голову и увидела сгорбившегося старика. В глазах его застыла мольба.
– Слушай, дед, ты давно здесь? Я имею в виду, на вокзале?
– Утресь пришел. Не шибко рано, но утресь, – дедок придвинулся поближе и с загадочным видом забормотал: – Ты малого ищешь, так я слыхал?
– Знаешь что-нибудь о нем?
– Утресь мужик стоял во-он там и пиво пил, – бомжик показал на угол здания, – а я, значит, тут, бутылку караулю. Ой! – неожиданно застонал он, хватаясь за сердце. – Ой!
– Что с тобой?! – всполошилась Селезнева.
– Давление починить нужно, – казалось, еще немного, и старик даст дуба, так натурально у него получалось.
– Пиво будешь? – Женька сразу сообразила, в чем дело.
– Лучше водки грамм сто пятьдесят, – простонал дед, косясь на девушку.
Женька пожала плечами, водки так водки, и они отправились в буфет. Женщина в белом фартуке поморщилась, глядя на странную пару, но водки налила. Потом, видно, догадавшись, что снова привело Женьку на вокзал, да еще с бомжем, строго глядя на старика, сказала:
– Ты, дедок, если что знаешь о ее брате, расскажи. Видишь, как девушка убивается!
– Я и говорю, – осушив дозу и сразу взбодрившись, продолжил дед, – караулю, я, значит, бутылку. Смотрю, машина подъезжает, синяя, из нее мужик выходит и шасть сюда. А следом еще одна, значит. И вот из нее паренька выводят и девку молодую. Я как глянул, вижу, парень и девка не в себе.
– Как это не в себе? – насторожилась Женька.
– На ногах не стоят. Выпили лишку. Их, пока мужик за билетами ходил, два молодых мужика и две бабы хвать под руки и потихоньку так мимо вокзала, за угол и на перрон. А тут электричка – они все в ней и укатили.
– Электричка куда пошла?
– Туда, – бомжик махнул рукой в сторону областного Тарасова.
Женька поблагодарила дедка и уже собралась уходить, но тот схватил ее за майку.
– Погодь, я тебе еще кое-что расскажу. Утресь на трассе… – Женька не стала слушать и помчалась к пригородной кассе.
Следующая электричка на Тарасов только через час. Женька заметалась по залу и выскочила на улицу. Напротив находилась касса автовокзала. Маршрутный восемьдесят седьмой должен был отправиться через десять минут.
«Значит, через час с небольшим я буду в Тарасове! И что дальше? Может, их кто-нибудь там видел!» – успокаивала она себя.
Рядом с автобусом пристроились две машины частников. Первый уже набрал пассажиров и собрался отъехать. Ждать не имело смысла. Вот-вот начнется посадка на рейсовый. Женька помахала ему рукой и, когда тот притормозил, рванула ручку двери, залезла и устроилась на переднем сиденье рядом с водителем. «Жигуль» сорвался с места и полетел к Тарасову.
* * *– Товарищ майор, разрешите… – Самсон посмотрел на начальника. Все собрались в его кабинете и решали, что делать дальше. Посланный за Люськой сержант Чекмарев приехал ни с чем. Продавщица, которую Люська вызвала из дома, чтобы та заменила ее на время, сообщила, что хозяйка так и не появилась.
– Ясно, – буркнул Катков, выслушав доклад подчиненного. – У кого есть какие соображения?
Вот тут-то как раз Самсону и пришла в голову идея.
– Что у тебя?
– Товарищ майор, если помните, я вам уже докладывал, что у Клавдии Захаровой украли дога, это и послужило причиной ее запоя?..