Полет шершня
Шрифт:
– Я проверил всех, кто там присутствовал. Никаких зацепок. Есть сведения только о некой фрекен Агнес Рикс, я сейчас ее и отслеживаю. А что у тебя?
– Весь день провисела на телефоне, обзванивала полицейские участки по всей стране. Поручила проверить каждого из одноклассников Харальда. Завтра начнут поступать отчеты.
– Ты сбежала с задания, – резко переменил он тему.
– Но ведь это не нормальное было задание, так ведь? – Тильде определенно подготовилась к разговору.
– Почему это?
– Ты взял меня, потому что хотел переспать.
Петер
– Это что, твои извинения? – зло бросил он.
– Это не извинения.
– Ты сказала, что не одобряешь, как я допрашивал Олафсенов. Для полицейского это не повод бросать работу.
– Я работу не бросила. Просто не хотела спать с человеком, который мог так поступить.
– Я просто исполнял свой долг!
– Не совсем, – произнесла она изменившимся голосом.
– Что значит «не совсем»?
– Я бы поняла, если бы ты держался напористо, чтобы добиться результата. Но тебе нравилось причинять боль. Ты терзал пастора, запугивал его жену и испытывал радость. Ты упивался их горем! Такого человека я любить не могу.
Петер бросил трубку.
Почти всю ночь он не спал. Злился и думал о Тильде. Представлял, как идет к ней домой, вытаскивает из постели в одной рубашке, бьет по лицу, наказывает. Она молит о пощаде, но он холоден к ее воплям. Они борются, рубашка рвется, им овладевает желание, он берет Тильде силой. Она кричит и сопротивляется, но он сильнее. А потом она со слезами просит прощения, но он встает и уходит, не сказав ей ни слова.
Заснул он только к рассвету, а утром отправился в порт встречать первый паром с Санде. Агнес Рикс оставалась его последней надеждой. Если она ни при чем, непонятно, что делать дальше.
С парома сошла кучка пассажиров. Петер собирался спросить полицейского, есть ли среди них фрекен Рикс, но необходимости в этом не возникло. Среди мужчин в рабочей одежде, спешащих в первую смену на консервный завод, он с первого взгляда заметил высокую женщину в темных очках и головном платке. Она подошла ближе, и он сразу ее узнал. Из-под платка выбивались темные волосы, но выдал ее в первую очередь крупный, с горбинкой, нос. Шагала она широко, уверенным мужским шагом, и он вспомнил, как отметил за ней эту особенность в первую же встречу, два года назад.
Хермия Маунт.
По сравнению с женщиной, которую ему представили как невесту Арне Олафсена, выглядела она похудевшей и постаревшей.
– Попалась, вероломная сука, – пробормотал он.
Петер поспешил за ней на вокзал, нацепив очки в толстой оправе, чтобы она его не узнала, и поглубже нахлобучив шляпу, прикрывая предательскую рыжину.
Хермия купила билет до Копенгагена.
После долгого ожидания она села в старый, медленный, пыхтящий на угле поезд, который зигзагами пересекал всю Данию с запада на восток, останавливаясь на деревянно-кирпичных станциях в пропахших водорослью курортных и сонных рыночных
Только после полудня поезд дополз до Нибурга на срединном острове Дании, Фин. Здесь им пришлось переместиться на паром, который пересек пролив Большой Бельт, и на Зеландии, острове самом крупном, пересесть на другой поезд, до Копенгагена.
До Петера дошли слухи об амбициозном плане заменить паром мостом почти в двадцать километров длиной. Традиционалисты высказывались в пользу многочисленных датских паромов, утверждая, что неспешное продвижение – особенность национального характера, но, считал Петер, – пусть бы паромы все уничтожили. У него полно дел, он спешит и предпочитает мосты.
Дожидаясь парома, он отыскал телефон и дозвонился Тильде в полицейское управление. Та ответила с профессиональной невозмутимостью.
– Я не нашла Харальда, но зацепка есть.
– Отлично!
– За последний месяц он дважды приезжал в Кирстенслот, где живут Даквитцы.
– Евреи?
– Да. Местный полицейский сказал, что видел его. Сообщил, что у Харальда есть мотоцикл, который работает на пару. Но он уверен, что парень сейчас не там.
– Это надо перепроверить. Съезди туда сама.
– Как раз собиралась.
Ему хотелось поговорить с ней о том, что она ему сказала вчера. Всерьез ли она решила, что не сможет с ним больше спать? Но как поднять эту тему, не сообразил, и потому продолжил делиться новостями.
– Я нашел фрекен Рикс. Это Хермия Маунт, невеста Арне Олафсена.
– Англичанка?
– Да.
– Хорошая новость!
– В самом деле. – Ему было приятно, что Тильде не утратила интереса к делу. – Она на пути в Копенгаген, я следую за ней.
– Она может тебя узнать?
– Может.
– На тот случай, если она попытается улизнуть, не стоит ли мне встретить ваш поезд?
– Лучше съезди в Кирстенслот.
– Пожалуй, успею и то и другое. Где вы сейчас?
– В Нибурге.
– Это еще часа два пути.
– Больше. Поезд тащится еле-еле.
– Значит, я съезжу в Кирстенслот, порыскаю там с часок и еще успею к вашему поезду.
– Отлично, – улыбнулся он. – Действуй.
Глава 28
Успокоившись, Харальд понял, что Карен не такая уж ненормальная, хоть и решилась на день отложить их эскападу.
«В самом деле, – думал он, – если поставить себя на ее место, представить, что это мне судьба подарила шанс… например, провести важный эксперимент под руководством Нильса Бора. Разве я, появись такая возможность, не отложил бы вылет в Англию? Чего стоит одна мысль, что мое с Бором открытие изменит представления человечества о том, как устроена Вселенная! Если придется умереть, хотелось бы знать, что удалось совершить что-то значительное».