Полет змея. Магия Телемы XXI века. Мировоззрение, теория, практика
Шрифт:
Нам известно два варианта ответа на этот вопрос, и оба они оказываются неправильными. Ответ материалиста: «Помести вкус, цвет и запах вовне, в сам сыр». Слабости этой позиции увидеть несложно. Дальтоник увидит цвет сыра совсем другим, для человека с атрофировавшимся нюхом не существует его запаха, а в восприятии орла или бактерии сыр будет совершенно иным явлением, нежели в человеческом восприятии.
«Конечно же, сыр находится только в нашем сознании!», — радостно воскликнет идеалист. Но и это утверждение оказывается несостоятельным. То, что находится в нашем сознании, мы можем представить по своему желанию, а посредством психики материализовать сыр из ничего вряд ли удастся даже самому искушенному магу. Воображение едва ли сможет выстроить такую же гамму переживаний, как реальный сыр перед глазами.
Истина заключается между двумя противоположными тезисами. Вкус, цвет и запах сыра находится не внутри или вовне, не в материи и не в духе, а В ИХ СОЕДИНЕНИИ. Вот что пишет на этот счет Кроули:
«В действительности сыр не представляет собой ничего, кроме серии электрических разрядов. Даже наиболее фундаментальное из всех качеств — масса, не существует. Подобное является истиной для нашего мозга, который частично ответственен за восприятие. Что же тогда эти свойства, в которых мы так уверены? Они не могут существовать без нашего ума, они не могут существовать без сыра. Они результат соединения, йоги, смотрящего и увиденного, субъекта и объекта в сознании, говоря философски. Они не имеют материального существования, ведь они только обозначения, данные экстатическим результатам данной формы йоги.
Любовь является актом соединения. Сказав, что каждый вдох и взгляд в нашей жизни является актом любви, мы просто констатируем очевидный, можно сказать, научный факт, не имеющий отношения к мелодраматической чепухе, которая так часто окружает слово «любовь».
Любовь тесно связана со смертью. В этом утверждении, впервые высказанном романтиками, так же нет никакой романтической чепухи, которая произносится с придыханием и выпученными глазами.
Смерть есть прекращение существования в данном качестве. Закон сохранения энергии говорит, что существование не может быть полностью прекращено, речь идет о вечной трансформации, воспринимаемой как уничтожение.
Любой акт любви есть одновременно смерть, поскольку, объединившись с чем-то иным, мы прекращаем существовать в том экзистенциальном статусе, в котором пребывали ранее. Устроившись на работу, мы умираем в качестве безработного, уйдя на пенсию — умираем в качестве работающего. Получив новую информацию, мы умираем в качестве не имевшего этой информации, и, надо сказать, что получение некоторой информации может настолько радикально поменять наш экзистенциальный статус, что мы и окружающие нас люди будут воспринимать нас как другого человека. Говоря «его словно подменили», мы утверждаем факт экзистенциальной смерти того, о ком мы говорим в его прежнем качестве. Любое впечатление есть любовь, любое впечатление есть смерть.
Наиболее полной формой, захватывающей все наше бытие, является сексуальная форма любви. Все остальные формы любви затрагивают нас менее сильно, изменяя лишь небольшие части нас, что для нас остается незамеченным, но секс является абсолютной формой любви и смерти, поскольку вовлекает всю тотальность психики и тела в процесс целиком. Вот почему французы, которые из всех наций наиболее искушены в сексуальной сфере, называют оргазм «маленькой смертью». Именно в сексе мы полностью сливаемся с партнером и фактически умираем в своем обычном качестве. Каждый половой акт — это акт слияния: мы принимаем часть бытия партнера, тогда как он принимает часть нашего бытия, и неважно, понимаем мы это или нет. Поэтому всё, что связанно с сексом, до сих пор оберегается множеством табу, и часто даже простой разговор на тему секса воспринимается как скрытая сексуальная провокация.
Таким образом, субъект и объект объединяются, порождая третье (то есть воспринимаемое в процессе познания, который есть любовь-смерть), переходящее в четвертое (исходный результат слияния). Это и есть ключ к одной из важнейших формул западной магии — Формуле Тертаграмматона, о чем и писал Кроули в своем эссе, которое для более глубокого понимания вопроса мы рекомендуем к прочтению.
В Книге Закона сказано: «Нет уз, способных соединить разделённое, кроме любви: всё остальное есть проклятие». Это особенно важно по отношению к сексуальному вопросу, но может быть распространено на любой вид любви как акт соединения. Если вы читаете книгу не потому, что вожделеете соединиться с тем знанием, которое она несет, а потому что «это мой долг», или «все это читают», или «каждый обязан прочитать классику» — это проклятие. Любое соединение, которое навязывается, которое происходит «потому, что так принято», будь то половое, интеллектуальное, дружеское или какое-либо еще есть худший грех для телемита.
Здесь мы переходим ко второй части закона, дополняющей и проясняющей первую. Любовь должна соответствовать Воле. Воля — это тот вектор смысла, который движет нами на пути жизни и управляет актами любви. Для мага истинной Волей является Собеседование со Святым Ангелом Хранителем и пересечение пропасти. Потому акты любви (а значит, как нетрудно понять из текста выше, вся жизнь) должны быть полностью подчинены этой Воле.
Но Истинная Воля может быть разной. Кроули в «Дневнике наркомана» приводил пример, когда истинная воля человека была лишь в том, чтобы быть инженером, и, не имея возможности её осуществить, он пал в пропасть наркомании, пока не встретил Короля Лестригонов, помогшего ему открыть его Волю. После этого влечение к наркотикам отпала сама собой, и не только литература, но и жизнь знает множество подобных примеров.
Потому возможны действия, которые сами по себе не являются соединением из любви, но ведут нас к заветному соединению. Здесь появляется вопрос дисциплины, однако, как уже было сказано, в отличие от традиционного понимания, дисциплина имеет смысл только в том случае, если своей целью она имеет осуществление индивидуальной Воли, не являясь навязанной извне.
Второй закон естественным образом дополняет первый. Поскольку всё есть акт любви и смерти (разница только в степени), то в нашей жизни нет ничего неважного. Каждое действие, мысль, фантазия есть акт любви и смерти, требующий осмысленности с точки зрения истинной воли. Воля — это не аморфная субстанция, но прямая летящая стрела, отклонение курса которой равнозначно поражению. Такой взгляд радикально отличается от наивных взглядов юношей, видящих в «Делай, что изволишь» право на вседозволенность, но и в этих юношах есть игра Нюит и Хадит, ибо как сказал Карл Юнг, «тот, кто не перегорит в своих страстях до пепла, никогда не сможет подняться над ними».
Любовь должна подчиняться Воле. В этом смысл, ключ и основа Святого Закона. Мы должны быть максимально осознанны в мельчайшем акте любви. Оформляя свое жилище, выбирая круг друзей и знакомых или лениво перелистывая газету, необходимо постоянно напоминать себе, что каждое из этих действий является актом любви, которое должно быть подчинено Воле. Потому маг никогда не принесет в свое жилище малейшую деталь, не соответствующую его Воле, и не допустит соединения с мыслью, которая противоречит Воле, и каждый импульс, каждое желание подвергается проверке на соответствие Воле.
Третий закон венчает короной первые два. «Каждый мужчина и каждая женщина — звезда», это утверждение внутренней бесконечности и окончательный разрыв с христианской традицией самоуничижения. Это — зов свободы, зов абсолютного права индивидуальности на следование себе. Этот закон не требует обширного комментария, поскольку самые первые ассоциации в сущности суть самые верные. Слова «Каждый мужчина и каждая женщина — Звезда» могут быть поняты как «Каждый мужчина и каждая женщина — Бог».
Тем не менее, большинство людей упорно не желают осознавать себя как богов и находятся в рабски-животном состоянии. Книга Закона полна презрения к тем, кто не сражается за свою Свободу. «Падших не жалеть». Послание Книги Закона — не для тех, кто, оказавшись несостоятелен в жизни, пытается дезертировать в духовное. Каждый из нас хоть раз в жизни видел достаточно жалкое зрелище псевдодуховных собраний неудачников, которые полны умиления от себя. Позиция Книги Закона достаточно конкретна по этому вопросу: Мы не для несчастных и унылых.