Полицейские и воры
Шрифт:
Возилась она чертовски долго, просматривала бумагу за бумагой и большую часть их запихивала обратно в ящик. Черт, да быстрее же ты! Хватай их пачками, и пошли… Нельзя пропустить парад, он часть нашего плана.
Я снова выглянул в окно. Бумажный дождь был уже ближе, но все же достаточно далеко — в нескольких кварталах от меня. Я перевел взгляд на экраны. Девушка все еще копалась в ящике.
— Быстрее, — шепнул я. — Быстрее, быстрее…
Мы захотели слишком многого. Пяти миллионов хватило бы с
— Быстрее, стерва, быстрее!
Я посмотрел на правый верхний экран. В холле открылись створки лифта, и я увидел трех патрульных полицейских в форме. Они направились к охранникам у конторки, и я тяжело опустил руку на плечо Истпула. Он тоже все видел, и теперь окаменел, точно кусок быстросохнущего бетона.
— Что там происходит? — спросил я таким голосом, будто моя глотка была забита стальной стружкой.
— Н-не знаю… — он дрожал за свою шкуру и имел на то все основания. — Клянусь, я ничего не знаю.
Один из охранников набрал номер, а в хранилище девка продолжала себе рыться в бумагах, доставая их по одной. На остальных экранах все было в порядке.
На столе Истпула зазвонил телефон. Я с трудом расстегнул проклятую кобуру и выхватил пистолет.
— Клянусь богом, вы — покойник, — выдавил я, и это было правдой. Истпул воздел руки горе и уставился на телефон, не зная, что сказать и как поступить. Я сунул дуло пистолета ему в бок.
— Берите трубку. И смотрите у меня…
Ему понадобилась пара секунд, чтобы прийти в себя, обрести дар речи и способность двигаться. Я не стал торопить его. Наконец Истпул поднял трубку и проговорил:
— Слушаю…
Я смог разобрать не больше половины из того, что сказал Истпулу охранник, но голос его звучал без напряжения.
— Но разве им обязательно… — начал было Истпул. — Минутку. Минутку, — он прикрыл трубку рукой. — Они пришли проверить, обеспечена ли безопасность астронавтов.
— И чего им надо? — спросил я, не сводя глаз с экрана.
— Занять позицию у окон.
Полиция была нам совсем ни к чему. И какого черта они не могли выбрать какой-нибудь другой этаж? Или засесть на крыше? Где еще искать снайперов, как не там? Боже мой!
— Проклятье, — проговорил я. — Проклятье!
— Я не виноват, — запричитал Истпул. — Я же не знал…
— Да заткнитесь вы, заткнитесь! — я пытался сообразить, что делать. Отказать нельзя: это подозрительно. — Слушайте: пусть делают, что хотят, но только не в этом кабинете.
Он нервно кивнул и сказал в трубку:
— Впустите. Один из вас должен их проводить. Но в мой кабинет — ни ногой!
— Хорошо, сэр, — прочел я по губам охранника и снова взглянул на средний
— Позвоните в хранилище. Я должен с ней поговорить!
— Там нет телефона…
— В тамбур! В тамбур! Ради бога, звоните же!
Он потянулся к трубке и набрал три цифры. Теперь и девушка, и охранник двигались прямо на камеру: он спешил распахнуть дверь в коридор. Секунду спустя они исчезнут с экрана. Меня вдруг охватило неистовое желание открыть пальбу по всему, что только было перед глазами — по Истпулу, телеэкранам, астронавтам на улице.
— Звонки идут, — сказал Истпул, все еще дрожа от ужаса, и тут я увидел, как охранник оглянулся. Девушка исчезла из виду. Дежурный снял трубку, но я грохнул ладонью по рычагам, оборвав связь. Я видел, как губы дежурного произнесли «алло» и удивленно вытянулись.
— Я пытался, пытался, — бормотал Истпул, глядя на меня. Он дрожал так, что чуть не вывалился из кресла. — Я сделал все, как вы велели. Я пытался…
— Заткнитесь. Заткнитесь. Заткнитесь же!
Трое полицейских уже давно покинули холл. Тому и девушке предстояло шагать через те же комнаты, что и им. Том ничего не подозревает!
Истпул дышал, как собака. Все шесть экранов были в норме. Я смотрел на них и кусал верхнюю губу. Наконец я сказал:
— Любой телефон на их пути. Какой дорогой они будут возвращаться?
Он молча пялил на меня глаза.
— Какой дорогой они пойдут, черт вас возьми?!
— Я пытаюсь сообразить!
— Если что-то сорвется, вы умрете первым, — пригрозил я, потрясая пистолетом перед его физиономией.
Он дрожащей рукой потянулся к телефону.
Долго же я стоял в этом коридоре. Пока ждал, успел перебрать штук, наверное, пятьдесят разных вариантов возможного провала. А вот о том, что все идет как надо, даже и думать забыл. Джо мог следить за мисс Эмерсон по телевизору, это верно. Но что толку? Вдруг она все же решится сболтнуть охраннику? Джо будет знать об этом, но связаться со мной и предупредить не сможет. Или вдруг тот что-то заподозрит. Итог будет тот же самый — двадцать лет в Синг-Синге. Двадцать лет, господи!
Какого черта она там копается? Я взглянул на часы. Казалось, она вошла в хранилище неделю назад. Мы могли пропустить парад. Если она не поторопится, так оно и будет…
Наконец дверь открылась. Я шумно выдохнул воздух.
— До скорого, — донесся до меня голос охранника. Мисс Эмерсон вышла в коридор, и дежурный закрыл за ней дверь. На его столе зазвонил телефон.
Секретарша прижимала к груди пачку бумаг.
— Все в порядке? — спросил я.
— Да…