Полицейский
Шрифт:
Быстро приняла душ, смывая запах старого молочного коктейля и жира, прежде чем натянуть футболку и штаны для йоги. Лифчика нет, но он мне все равно не нужен, верно? Кроме того, Вайят уже видел мою грудь, и вроде она ему понравилась.
«И ты идешь без трусиков, потому что?..»
Решительно проигнорировав свой внутренний голос и приклеив на лицо улыбку, я вошла в кухню. Вайят как раз собирал свои инструменты, новая дверь уже висела и выглядела идеально. Волна разочарования захлестнула меня. Сейчас он уйдет, и я останусь одна.
«И возбужденная. Не забудь про возбуждение».
Я внутренне поморщилась. Как могла забыть про возбуждение? Теперь оно стало частью меня. Не помогало и то, что я видела Вайята каждый день в закусочной, но не могла перестать думать о том, как искусно он использовал свои проклятый язык.
Я уставилась на его задницу в этих узких джинсах, наблюдая за изгибом мышц спины, когда он аккуратно складывал инструменты в свой абсолютно мужской ящик. Господи, у парня отличная задница. Очень…
«Вызывающая желание укусить?»
Я с трудом сглотнула, когда мои щеки вспыхнули и похоть пронзила меня. Одна только мысль о Вайяте и его супер аппетитной заднице заставляла мои соски твердеть, а лоно — увлажняться, и, о боже, отправляться к нему без трусиков — очень, очень плохая идея.
Не может же быть нормальным, чтобы влагалище становилось таким мокрым просто от взгляда на мужчину? Я имею в виду, очевидно, что-то не так с моей вагиной, раз она требовала немедленного внимания языка.
Медицинского. Я говорю о медицинской помощи.
— Что требует медицинской помощи?
Святая матерь божья... неужели я только что произнесла это вслух? Перевела взгляд с задницы Вайята на его лицо.
— Хм, прости, что?
— Что нуждается в медицинской помощи? — На лице Вайята отразилось замешательство и беспокойство.
— Ох, э...
«Не говори влагалище. Не говори влагалище. Не говори так…»
— Вагина! — выпалила я.
Боже мой!
Его взгляд упал на мою промежность.
— Твоя вагина нуждается в медицинской помощи?
— Она мокрая, — прошептала я. — В смысле... там все болит.
Он придвинулся ближе, и когда его взгляд упал на мою грудь, я тоже посмотрела на нее. Мои соски были твердыми, как камень, и упирались в футболку. Я наблюдала, как дергается мускул на челюсти Вайята, когда он смотрел на них. Он придвинулся еще ближе, пока я не почувствовала жар его тела, не увидела небольшое пятнышко щетины на его подбородке, которое он пропустил бритвой. Я хотела дотронуться до этого места, хотела облизать его языком, пока он не застонет.
— Твоя киска мокрая, или она болит? — спросил он.
Я молча уставилась на него, и он бросил на меня суровый взгляд, который послал новую волну жидкости в мое влагалище.
— Ответь мне, Магнолия.
— Хм... она не... я имею в виду, это, наверно, как-то нездорово? — проговорила я, как идиотка.
— Может быть, мне стоит взглянуть на нее, — ответил он.
— Ты же не врач.
Прежде чем он успел ответить, я пошутила:
— Но ты же играешь одного из них по телевизору, я права?
Нервно хихикнула и подняла руку, чтобы дать пять.
Он скрестил руки на груди, и я уставилась на легкую пыль темных волос на его предплечьях, на мускулистые мышцы под кожей, прежде чем медленно опустить руку.
— Прости.
— Как служитель закона я имею некоторое медицинское образование, — произнес он.
— Хорошо, — сказала я. — Ну, если не возражаешь, может быть, ты мог бы быстро взглянуть на нее. В медицинских целях, а не в целях облизывания.
О. Мой. Бог.
Его губы дрогнули, и мускул на челюсти задергался быстрее, прежде чем он ответил:
— Я совсем не против.
Он подошел к раковине и вымыл руки, потом вернулся ко мне. Я все еще стояла рядом со столом, сердце билось слишком быстро, а жар на щеках соответствовал жару в моем, возможно, бракованном влагалище.
Я взвизгнула, когда в три быстрых движения он сдернул штаны для йоги до лодыжек, поднял и плюхнул меня на стол. Я сидела в изумлении, прижавшись голой задницей к холодному дереву, а Вайят избавил меня от штанов окончательно и бросил их на пол.
— Никаких трусиков, мисс Блоссом?
— Я, гм, я не... разве мы не должны пойти в спальню для этого?
— Зачем это? — спросил он с легким удивлением. — На кухне освещение лучше, и я делаю это из медицинских целей, а не для... облизывания. Помнишь?
Мой румянец стекал по лицу и переходил в грудь, но ни одна часть меня не хотела останавливаться.
— Откинься назад.
Я заколебалась, и Вайят положил теплую руку прямо между моих крошечных сисек и мягко толкнул.
— Ложись на спину, пожалуйста.
Чувствуя себя глупо, неловко и ужасно возбужденной, я рухнула на спину, уставившись в потолок, пока Вайят поднимал мои ноги, ставя их на стол. Мои колени были сцеплены вместе, и я дернулась, когда он положил на них свои большие теплые руки.
— Раздвинь ноги, Магнолия.
Я посмотрела на него поверх своих коленей.
— Вайят, может быть…
— Раздвинь их для меня. Сейчас.
Я раздвинула ноги. Как могла ослушаться, когда его низкий голос требовал этого?