Полигон

Шакилов Александр

Улыбнувшись, Резак кивнул, будто иной реакции от меня не ожидал, и заученно выдал:

– Эти контейнеры предназначены для безопасного перемещения приборов, а также для предохранения их от нежелательной активации, – после чего он вытащил из сидора две банки тушенки и, засунув контейнеры обратно, вскрыл ножом консервы.

Я мысленно чертыхнулся, наблюдая за его действиями. Так ведь и не отобрал у него холодное оружие! Все это время он мог напасть на меня и на Милену!..

Заметив, что я неодобрительно смотрю на его заточенную железку, он протянул

мне нож рукояткой вперед. Мол, добровольно разоружаюсь, хочу дружить.

– Оставь себе, – буркнул я.

Если до сих пор не попытался нас зарезать, то… То, возможно, у меня просто паранойя на его счет, а так-то парень нормальный, ничуть не агрессивный.

– Приятного аппетита. – Резак вручил нам по банке тушенки. – Я-то сам не голодный…

О том, что он мог бы нас отравить, я подумал только, когда мы с Миленой хорошенько откушали. А через полчаса, когда рассвело, Резак отвел нас туда, где полег в полном составе его отряд. За исключением, конечно, самого Резака.

Предавать товарищей земле он не собирался, а нам с Миленой уж точно было не до того, чтобы рыть могилы для истерзанных, поломанных и продырявленных пулями трупов. Из трех джипов, на которых «африканцы» въехали в пределы Полигона, два сгорели, один выглядел целым. Я даже обрадовался, что не придется пешком топать по следу «коробочки», вот только под капотом от движка мало что осталось – его точно рвали когтями и били по нему кувалдой…

– Что здесь произошло? – спросила у Резака Милена.

Он повернул голову к ней:

– Нас вечером собрали, поставили задачу – и сюда. Ночь. Темно. Едем. И тут взрыв, первый джип набок, второй горит, мы из нашего выпали, а тут зверье со всех сторон, мы давай стрелять… Я бежать… Потом сутки бродил, не знал, что делать. У меня задание, нельзя так просто вернуться. Наткнулся на ферму, а потом… ну, вы в курсе.

Резак замолчал, отвел глаза.

– Хорошо, значит, бегаешь, да, дружище? – не удержался от издевки я. – Сдрейфил, значит? Товарищей боевых бросил?

В глазах «африканца» вспыхнули огоньки ярости, но вместо того, чтобы, сжав кулаки, кинуться на меня, он просто хлопнул себя ладонью по карману шортов. С нервами у него все в порядке, сдержанный малый. Значит, той ночью, когда мы с Миленой проникли в пределы Полигона, тут творился сущий ад, раз парнишка запаниковал.

– Ну что, любимая, устроим шопинг? В наших прикидах далеко не уйдешь.

Удивительно, но ни один падальщик не покусился на тела. Все твари испугались оберегов и боевой раскраски трупов?.. А потом обнаружились неподалеку следы слонопотама – и удивляться я перестал. Ну, раз местные стервятники не поживились, пришлым больше достанется. Как заправские мародеры, мы с Миленой принялись стаскивать с более-менее целых трупов подходящую по размеру одежду, не так чтобы сильно заляпанную кровью. Противно? Мерзко? Ну-ну. Попробуйте денек походить по враждебным территориям почти нагишом, и что угодно с кого угодно снимете, лишь бы прикрыть свой срам от любопытных мутантов!

Да и

старичку-«калашу» нужен молодой товарищ – да вот хотя бы ВСК-94, непонятно на кой украшенная беличьим мехом. Причиндалы к снайперке тоже взял, в хозяйстве пригодятся.

Затем надел брюки и майку. Почувствовал на плечах тяжесть куртки, на груди усиленной металлическими пластинами. Нацепил разгрузку. Рассовал по карманам и подсумкам ребристые магазины от АС «Вал» емкостью двадцать патронов СП-5 и магазины к «калашу». Повесил на пояс флягу, поскольку не обнаружил ни одного целого гидратора. Попросил Милену затянуть на куртке все шнуры.

Теперь мне придется изрядно попотеть, чтобы раздеться. Впрочем, как показывает опыт, под воздействием некоторых приборов это не есть проблема. А для естественных надобностей на брюках предусмотрена специальная латка, отстегнув которую можно… Ну в общем, понятно, что именно можно, когда сильно нужно. Примерить бы специальные трусы ПЖ-1, которые военные летчики надевают перед полетом, с резервуаром для отходов жизнедеятельности, но сделать это мне не позволил внезапный приступ брезгливости.

Я сунул в сидор две упаковки таблеток для обеззараживания воды. И небольшую бутылочку с жидкостью для разжигания костров прихватил.

Стянул с голеней обмотки и перемерял аж пять пар «скороходов», пока не попались подходящие по размеру – из гидрофобной кожи, прошитой текстурированной нейлоновой нитью. Подошва толстая, добротная и, главное, нескользящая. Самое то.

Взял пару ножей. Вместе с ножнами один пристроил на бедро, а второй на предплечье. Нашел рыбацкий набор: леска, крючки, поплавок. Сунул в сидор. Мало ли, вдруг пригодится?.. А еще, роясь в чужих вещах, я раз за разом обнаруживал свистульки – такими футбольные болельщики общественный порядок громко нарушают.

– Эй, дружище, это зачем? – поинтересовался я у Резака, показав ему одну такую игрушку.

– Нам сказали, что тут твари водятся, на медведей похожи, но не медведи, страшнее. Так вот того немедведя такой свистулькой можно отпугнуть.

– Да что ты говоришь? А лапша тебе, дружище, которая на ушах, не мешает головой вертеть, за плечи не цепляется? – выразил я недоверие сведениям Резака, но, когда он отвернулся, запасся парой свистулек – для себя и для Милены. Мало ли, вдруг пригодятся?..

– Одевайтесь быстрее, – хлопнув по карману, скомандовал Резак.

Легко сказать. Если б «африканцы» носили нормальный камуфляж с РЗК или с еще какой защитой, проблем бы не возникло; но погибшие через одного были одеты в кожаные комбинезоны и куртки, украшенные разными орнаментами (окружностями-солнышками, треугольничками, ромбиками и просто кривыми линиями) и дурацкими оберегами из бисера, рогов и копыт.

Принарядившись в более-менее приличное и вооружившись, я почувствовал себя немного – самую малость – увереннее. И даже не стал возражать, когда Милена выразила желание помимо автомата взять мощный блочный лук и колчан стрел. Пусть себе, сегодня я добрый.