Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 3
Шрифт:
Быстро побежал к нему: „Что с вами, товарищ Сталин?“ В ответ услышал „дз“ и больше ничего. На полу валялись карманные часы 1-го часового завода, газета „Правда“, на столе бутылка минеральной воды и стакан. Я быстро по домофону вызвал Старостина, Тукова и Бутусову. Они прибежали и спросили: „Товарищ Сталин, вас положить на кушетку?“
Как показалось, он кивнул головой. Положили, но она мала. Возникла необходимость перенести его на диван в большой зал. Все четверо понесли товарища Сталина в большой зал. Видно было, что он уже озяб в одной нижней солдатской рубашке. Видимо, он лежал в полусознательном состоянии с 19 часов, постепенно теряя сознание.
Сталина
Срочно позвонили министру Государственной безопасности С. Игнатьеву. Он был не из храбрых и адресовал Старостина к Берии. Позвонили Г. Маленкову и изложили тяжелое состояние Сталина. В ответ Георгий Максимилианович пробормотал что-то невнятное и положил трубку. Через час позвонил сам Маленков и ответил Старостину: „Берию я не нашел, ищите его сами“.
Старостин бегает и шумит: „Звони, Лозгачев“. А кому звонить, когда уже все знают о болезни Сталина. Еще через час позвонил уже сам Берия: „О болезни товарища Сталина никому не звоните и не говорите“. Также мигом положил трубку.
Я остался один у постели больного. Обида от беспомощности перехватила горло и душили слезы. А врачей все нет и нет. В 3 часа ночи зашуршала машина у дачи. Я полагал, что это врачи приехали, но с появлением Берии и Маленкова надежда на медицинскую помощь лопнула. Берия, задрав голову, поблескивая пенсне, прогромыхал в зал к Сталину, который по-прежнему лежал под пледом вблизи камина. У Маленкова скрипели новые ботинки. Он их снял в коридоре, взял под мышку и зашел к Сталину. Встали поодаль от больного Сталина, который по роду заболеваемости захрипел.
Берия: „Что, Лозгачев, наводишь панику и шум? Видишь, товарищ Сталин крепко спит. Нас не тревожь и товарища Сталина не беспокой“.
Постояли соратники и удалились из зала, хотя я им доказывал, что товарищ Сталин тяжело болен.
Тут я понял, что налицо предательство Берии, Маленкова, мечтающих о скорой смерти товарища Сталина.
Снова я остался один у больного Сталина. Каждая минута тянулась не менее часа. Часы пробили 4, 5, 6, 7 утра, а медпомощи и признаков не видно.
Это было ужасно и непонятно: что же происходит с соратниками товарища Сталина?
В 7.30 приехал Н. Хрущев и сказал: „Скоро приедут врачи“. В 9 часов 2 марта прибыли врачи, среди которых были Лукомский, Мясников, Тареев и др. Начали осматривать Сталина. Руки у них тряслись. Пришлось помочь разрезать рубашку на товарище Сталине.
Осмотрели. Установили кровоизлияние в мозг. Приступили к лечению. Ставили пиявки, подавали больному кислород из подушки.
Так больной Сталин больше полусуток пролежал без медицинской помощи» [1153] .
1153
«Досье Гласности». 2000 г. № 3. С. 11.
Интерес представляют и воспоминания других охранников Сталина. Я их также приведу, поскольку они дополняют картину и уточняют некоторые детали. Все они приведены в брошюре А.Т. Рыбина, на которую я ссылаюсь.
Старший телохранитель Сталина подполковник М. Старостин свидетельствует: «Что делать? Воскресенье – у всех выходной день. В первую очередь я позвонил председателю КГБ С. Игнатьеву и доложил о состоянии Сталина. Игнатьев был не из храбрых руководителей и адресовал меня к Берии. Звоню, звоню Берии – никто не отвечает, как будто он провалился под пол. Звоню Г. Маленкову и информирую о состоянии Сталина. Маленков, что-то промычал в трубку и положил ее на рычаг. Тут ясно стало, что Маленков находится „в кармане“ у Берии. Минут через 30 позвонил Маленков и сказал: „Ищите Берию сами, я его не нашел“. Представляете наше безвыходное положение около Сталина. Слышу, звонит Берия и говорит: „О болезни товарища Сталина никому не говорите и не звоните“. Положил трубку».
Продолжает П. Лозгачев: «Мне положено по должности находиться при Сталине. Сижу рядом со Сталиным и считаю минуты своего дежурства. Полагал, что прибудут по указанию Берии, Маленкова врачи. Но их не было. Часы пробили 23 часа 1 марта, но глухая тишина. Смотрю на часы – стрелка показывает час ночи, два, три… Предательство Берии, Маленкова стало очевидным. Я весь испереживался от беспомощности по отношению к больному. Слышу в 3 часа ночи 2 марта около дачи зашуршала машина. Я оживился, полагая, что сейчас я передам больного Сталина медицине.
Но я жестоко ошибся. Появились соратники Сталина Берия и Маленков. Берия нахально прошагал в зал к больному Сталину, у Маленкова скрипели новые ботинки, он их снял и взял под мышку. Зашел к Сталину в одних носках. Стали соратники поодаль от Сталина. Постояли. Берия, поблескивая пенсне, подошел ко мне поближе и произнес: „Лозгачев, что ты панику наводишь?“. В это время по роду заболевания Сталин захрапел. Берия: „Видишь, товарищ Сталин крепко спит. Его не тревожь и нас не беспокой“. Постояв, соратники повернулись и покинули больного».
В. Туков дополняет: «Берия вышел в коридор и стал бранить Старостина. Он не говорил, а кричал: „Я с вами расправлюсь. Кто вас поставил к товарищу Сталину? Дураки из дураков“. С ревом и вышел с дачи. 2-й секретарь ЦК ВКП(б) Г. Маленков засеменил за Берией, и машина отчалила от дачи».
Из воспоминаний П. Лозгачева: «Снова я остался один около Сталина. Пробило на стенных часах 4 – 5 – 6 – 7 – 8, а предатели не появлялись у Сталина. Утром после приезда врачей я посмотрелся в зеркало и не узнал себя. Волосы на висках подернулись сединой, осунулся и почернел. Это была ужасная ночь в моей жизни. Поэтому я запомнил до малейших тонкостей происходящее в ту роковую ночь. В 8.30 приехал Н. Хрущев и сказал: „Скоро к товарищу Сталину приедут врачи“. Действительно, около 9 часов утра прибыли врачи, среди которых был терапевт Лукомский. Приступили к осмотру больного. Руки у них тряслись, по этой причине они не могли снять рубашку со Сталина. Мне пришлось ее разрезать».
В. Туков: «Около 12 часов 2 марта появилась на даче Светлана Аллилуева. Василий приезжал дважды. Первый раз с топографическими картами Московской области по авиации. Второй раз Василий явился под хмелем и обругал членов Политбюро: „Сволочи! Загубили отца“. Ворошилов стал его успокаивать, обещал принять все меры для спасения товарища Сталина. Тут собралась вся обслуга, в том числе и Валентина Истомина.
Собрались члены Политбюро. Берия всячески старался приблизиться к Сталину и получить согласие на преемственность. Сталин временами открывал глаза, но это было уже в бессознательном состоянии» [1154] .
1154
А.Т. Рыбин. Кто отравил Сталина? (Записки телохранителя). С. 12 – 13.