Политология: учебник для студентов вузов
Шрифт:
Таким образом, для мифов и древних религий характерно представление о божественном источнике правил человеческого поведения. Политические установления приписывались или прямо богам, или их ставленникам — правителям. На протяжении многих веков религиозные, нравственные, правовые и политические представления людей совпадали. Например, в древнеиндийских памятниках ключевое понятие «карма» имеет различное значение: добродетель, долг, право, закон символ веры.
Более рационализированные религиозно-мифологические системы связаны с именами Заратустры (Персия — Иран) и Будды (Индия).
Учение Заратустры (ок. 628—551 до н.э.) исходит из дуалистических представлений. Согласно ему в мире постоянно борются два основных начала — добро и зло, соответственно существует и два Бога. Человек создан Богом добра, но он свободен в своих мыслях и поступках и поэтому доступен и воздействию Бога зла. Своими мыслями и делами человек должен постоянно бороться со злыми духами. Такова же и задача политической системы.
Учение Будды (Баутамы) (563—483 до н.э.) вообще отвергает саму мысль о Боге как первоисточнике закона и верховном правителе. Судьба человека зависит от его собственных усилий. Буддизм проповедует индивидуальный путь достижения каждым человеком нирваны, т.е. состояния высшей просветленности.
Первые известные политические концепции рационалистического характера возникли в составе философско-этических учений древности. Именно от философии и этики этими учениями был унаследован нормативно-ценностный подход к политике. В них речь шла главным образом не о том, что есть в политической реальности, а о том, что в ней должно быть.
Китайский мыслитель Конфуций (551—479 до н.э.), древнегреческие философы Платон (427— 347 до н.э.) и Аристотель (384—322 до н.э.) понимали политическое знание как науку о высшем благе человека и государства.
Нормативно-ценностный подход ориентировал на разработку идеала политического устройства и исходил из должного или желаемого и в соответствии с ними строил политические институты и поведение. Важнейшим политическим институтом, который полностью подчиняет себе отдельного человека, считалось государство.
Патерналистское учение Конфуция. В основе учения Конфуция — патерналистский взгляд на политику, согласно которому государство — одна большая патриархальная семья. В нем верховный правитель — отец для всех, являющий собой образец нравственного совершенства. Он постоянно заботится о благе своих подданных как о своих детях, за что они должны платить правителю полным послушанием. Государство будет прочным, учил Конфуций, если каждый в нем будет исполнять свои обязанности: «Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном».
Конфуций
Идеальное государство Платона. Древнегреческий философ Платон представлял идеальный государственный строй по аналогии с устройством космоса и человеческой души. Подобно тому как в человеческой душе есть три начала — разумное, волевое и низменное, так и в обществе при активной поддержке государства должны существовать три сословия:
(1) разумному началу в душе соответствует сословие ученых, философов, правителей;
(2) волевому, яростному, мужественному началу соответствуют воины, которые должны постоянно поддерживать свои качества с помощью гимнастических упражнений;
(3) низменное начало, примитивное стремление к удовлетворению своих низших потребностей, в пище, одежде, жилье, порождает сословие земледельцев и ремесленников, которые должны поддерживать государство материально.
Во главе государства, по Платону, должны стоять цари-философы, души которых наполнены разумным началом и которые в наибольшей степени близки к космическому миру идей, к главной идее этого мира — идее блага и справедливости. Только философы, обладающие мудростью и добродетелями, не интересующиеся проблемами мелкого эгоистического уровня, способны воплотить небесный мир идей в земной жизни. В одном из своих главных политических произведений «Государство» Платон писал:
Когда властителями в государстве станут подлинные философы, будет ли их несколько или хотя бы один, нынешними почестями они пренебрегут, считая их низменными и ничего не стоящими, и будут ценить порядочность и ту честь, что с нею связана, но самым великим и необходимым будут считать справедливость; служа ей и умножая ее, устроят они свое государство [5] .
Таким образом, идеалом политического устройства для Платона была «просвещенная монархия», а наихудшей формой правления он считал деспотическую монархию, а также демократию. Особенно резко он отзывался именно о демократии:
5
Платон. Собрание сочинений: В 4 т. М.: Мысль, 1994. Т. 3. С. 326.
Платон
Ну так, давай посмотрим, милый друг, каким образом возникает тирания... Когда во главе государства, где демократический строй и жажда свободы, доведется стать дурным виночерпиям, государство это сверх должного опьяняется свободой в неразбавленном виде, а своих должностных лиц карает, если те недостаточно снисходительны и не представляют всем полной свободы... При таком порядке вещей учитель боится школьников и заискивает перед ними. Лошади и ослы привыкли здесь выступать важно и с полной свободой, напирая на встречных, если те не уступают им дорогу. Тирания возникает, конечно, ни из какого другого строя, как из демократии, иначе говоря, из крайней свободы возникает величайшее и жесточайшее рабство» [6] .
6
Платон. Собрание сочинений: В 4 т. М.: Мысль, 1994. Т. 3. С. 326.
В нереалистичности предлагаемой политической схемы Платон вскоре смог убедиться сам. Предпринятые им попытки воплотить свои мысли в жизнь окончились полной неудачей. Так, в 361 г. до н.э. он совершил путешествие в Сицилию по приглашению правителя Сиракуз Дионисия Младшего, пожелавшего проводить в своем государстве идеи Платона. Дело кончилось тем, что этот самый Дионисий. продал Платона в рабство, и великому философу удалось все же спастись от пожизненного рабства лишь благодаря чистой случайности. Данный пример вовсе не означает, что Платон не прав, скорее другое здесь является определяющим — слишком велика пропасть между теоретическими воззрениями Платона и теми реальными историческими условиями, в которых ему пришлось жить. Да что там говорить об этих самых исторических условиях и их принципиальной отсталости от учения великого философа, если даже в условиях нашего времени он, скорее всего, не был бы понят и поддержан нынешними правителями — до сих пор вовсе не философами, а теми самыми «дурными виночерпиями» в своем абсолютном большинстве.