Политология: учебник для студентов вузов

Коллектив авторов

Что же тогда получается относительно сущности политического начала? Его принципиально ценностный, компромиссный и консенсусный характер. И ничего фатального! Все можно отменить, переделать, договорится и т.д. В обществе нет постоянных врагов или друзей, нет фатального противостояния классов, наций, государств, других сторон, в обществе нет постоянной войны всех против всех. Все это не более чем плохая и принципиально ничем не обоснованная гипотеза, так долго господствовавшая в нашем человеческом обществе. Политика — вовсе необязательно противостояние, вовсе не обязательно борьба; она может, будь на то наша воля и разум, стать пространством

консенсуса и компромисса, человеческого согласия, гармонии, справедливости, счастья и т.д.

Почему наше общество до сих пор не такое и почему политика по-прежнему борьба и противостояние? Ответ очень простой: люди позволяют в обществе господствовать другой парадигме, не культурологической.

Не хотите такой политики и такого общества — действуйте, боритесь, не ждите, что кто-нибудь это сделает за вас! Не сделает! Общество генерируется усилиями всех людей, чем больше нас активных и сплоченных — тем быстрее и лучше будет наша политика и наше общество.

Как видно из сказанного, культурологическая парадигма не только весьма тонко характеризует чисто человеческие основания политики, но и разрушает традиционные представления об этой сфере. Рассматривая человека, его культурную оснащенность как главный источник развития, сторонники данной парадигмы преодолевают логику линейной детерминации политического, демонстрируя ее внутреннюю альтернативность и непредсказуемость реакции на социальные конфликты.

Политическое начало становится принципиально синергетическим, а общество — открытой, нелинейной, диссипативной, саморазвивающейся социальной системой. Восстанавливается значимость учета в политике разного рода особенностей всех обществ — национальных, ментальных, культурных, религиозных и др. Все начинает играть яркими и неповторимыми красками. В таком мире и в таком политическом пространстве просто хочется жить! Перенесение акцентов политического исследования на изучение особенностей менталитета общества, его культурных норм и традиций позволяет точнее «расколдовать» ту загадку человеческого поведения, которая вечно преследует нас в этой сфере жизни.

Такова культурологическая парадигма политологии. Она не утопия, не романтика и не фантастика. Она станет социальной реальностью, если мы сами этого захотим. Все так просто!

4.10. Парадигмы российских политологических представлений

Что же касается нашей России, то нам в рамках этой парадигмы следует настоятельно вспомнить и активно задействовать в политические практики замечательные, а самое главное — принципиально отечественные наработки, концепции, подходы, взгляды многих поколений русских политологов. Это самое настоящее сокровище и богатство! Коротко остановимся на обзоре всего спектра политических парадигмальных представлений именно российских ученых.

Русский консерватизм. По словам П.Б. Струве, русский консерватизм — это «сознательное утверждение исторически данного порядка как драгоценного наследия и предания».

Итак, русский консерватизм имеет несколько разных форм:

• идеологема самодержавия (Н.М. Карамзин);

• консервативно-романтический идеал славянофилов, отстаивавших идеалы допетровской Руси;

• неославянофильство (Н.Я. Данилевский, Ф.И. Тютчев);

• последовательно цивилизационный подход, базовое положение которого «Мы, Россия и Европа — принципиально разные миры»;

• русский

византизм К.Н. Леонтьева (его часто называют русским Ницше): главная сила России — единство государства и церкви, для чего Россию надо «подморозить»;

• государственный монархизм С.С. Уварова — «православие, самодержавие, народность»;

• централизованная монархия (М.Н. Катков. К.П. Победоносцев) ;

• неомонархизм (Л.А. Тихомиров, И.А. Ильин, И.Л. Солоневич, Н.М. Карамзин): российская мощь — это самодержавие как ее палладиум (хранитель).

Революционный радикализм:

• теории декабристов (П.И. Пестель, Н.М. Муравьев);

• революционный демократизм (Н.Г. Чернышевский, В.Г. Белинский);

• революционное народничество (П.И. Ткачев);

• марксизм, большевизм, ленинизм (В.И. Плеханов, В.И. Ленин).

Русский либерализм, его основные формы:

• правительственный (Екатерина II, Александр I) ;

• просветительский, ограниченная просвещенная монархия (М.М. Сперанский);

• охранительный (консервативный) (Б.Н. Чичерин, П.Б. Струве);

• новый (социальный) либерализм начала XX в. = синтез либерализма и социализма (Н.И. Кареев, П.И. Новгородцев, С.И. Гессен).

Какой разнообразный и замечательный спектр политических возможностей. Есть из чего выбирать свою, российскую, дорогу в будущее. Отметим, что главной особенностью русской политической мысли являются ее фундаментальная антропологическая ориентация и этический пафос. В свое время, обосновывая это качество русской политической науки, известный философ-славянофил И.В. Кириевский совершенно обоснованно утверждал: «истина не дается нравственно ущербному человеку». Как всегда его мысль выражена емко и точно.

К сожалению, в современной России пока наблюдается очень глубокий духовно-ценностный кризис в двух его главных формах:

• кризис национальной идентичности, утрата чувства исторической перспективы и понижение самооценки русской нации;

• разрыв единого духовного пространства и утрата национального согласия по поводу базовых ценностей.

Это очень опасно для любой страны, для России в том числе, но будем все же надеяться, что и этот кризис рано или поздно обязательно будет преодолен нашей страной и нашим народом.

4.11. Рационально-критическая парадигма

Эта парадигма — попытка объяснить природу политических начал в жизни общества из самой политической сферы принципиально внутренним образом — действиями политических институтов, внутренних структур и отношениями между ними. Например, политические феномены пытаются свести к особой взаимосвязи государства и гражданского общества (Б. Спиноза), межгрупповых отношений (А. Бентли), деятельности элит (Г. Моска), механизма межгрупповой интеграции (Б. Крик), политических конфликтов (М. Крозье) или такого же политического консенсуса (Э. Дюркгейм). Абсолютное большинство авторов в рамках данной парадигмы стремятся политические явления и процессы рассматривать чисто феноменологически — как определенный вид рационально организованной деятельности, не задаваясь целью постигнуть ее внутренние механизмы, причины или решающие факторы. При таком подходе политические начала выступают в образе некоего «черного ящика», а исследователей интересует не то, что в нем находится, а только сигналы «входа» и «выхода» этого «черного ящика» — феноменологической модели политического в рамках данной парадигмы.