Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
– Обыкновенные игральные карты. Я подумал, нас тут как раз четверо – почему бы не расписать пулю? Чтобы убить время, а?
– Гениальная мысль, – сказал Крячко. – Играть будем на щелбаны. До получки еще далеко.
– У меня нет карт, – ответил Ямщиков. – Могу предложить шахматы.
– Ну-у, шахматы! – разочарованно протянул Крячко. – В шахматы только Гуров умеет играть. Это неинтересно.
Гуров, Жмырин и Крячко сидели в домашнем кабинете Ямщикова и ждали звонка. На улице уже темнело, а звонка все не было. Темнота Гурова не смущала – даже наоборот, но Седой медлил, и это наводило Гурова на неприятные мысли. Пронюхать он вроде бы ничего не мог – все было сделано аккуратно, а возможности самого Седого были все-таки
Алексей Петрович представил их троих жене как коллег по работе и сказал, что им нужно серьезно позаниматься, поэтому мешать им ни в коем случае нельзя. Бедная женщина сделала вид, что поверила в такое объяснение, но по ее глазам Гуров понял, что она совершенно сбита с толку и рисует в воображении всякие ужасы. Но, к сожалению, объяснить ей он ничего не мог.
Закрывшись в кабинете Ямщикова, они принялись ждать. К телефону Ямщикова был подключен магнитофон – запись предстоящего разговора могла пригодиться. Сами молчали – все было переговорено. Гуров не был уверен, хочется ли тому вообще жить – похоже, черту под своим существованием Алексей Петрович подвел уже тогда, когда решился превратить себя в живую бомбу. Вряд ли бы такой человек снизошел до признания, но важнее всего ему было сейчас отомстить, а другого шанса у него уже не было. Гуров догадывался, что чувствует сейчас этот человек, впереди у которого были суд, позор и годы изоляции от общества. И еще угрызения совести за напрасную смерть близких. Ямщиков действительно был сильным человеком, но не настолько, чтобы окончательно утерять человеческие чувства. Ужас происшедшего становился теперь для него все яснее и яснее. Наверное, это мучило его больше всего.
Негромкий смех Ямщикова вызвал у Гурова недоумение. Ему казалось, что смеяться Алексей Петрович разучился надолго. Гуров вопросительно посмотрел на него.
– Мне подумалось, какой вы получите за меня нагоняй, – сказал Ямщиков. – В лаборатории никто ни о чем не догадывается. Проект близится к завершению, у всех приподнятое настроение, предвкушение премиальных и прочее… А тут вдруг появляется ведущий сотрудник в наручниках и с муровцами по бокам – действительно смешно. Если бы это были спецслужбы, все бы выглядело гораздо солиднее. Вам наверняка поставят это в упрек. Можете иметь большие неприятности.
– Мы переживем, – сказал Гуров. – Я уверен, что лучше нас никто с этим делом не справится. Когда Седой будет у нас на крючке, можно будет и спецслужбы пригласить – мы в секретные дела не суемся.
– А вы честолюбивый человек, полковник! – с некоторым удивлением заметил Ямщиков. – Я бы даже сказал, игрок!
– Наверное, – пожал плечами Гуров. – Только играть я предпочитаю в шахматы, а не в рулетку.
– Шахматы тоже могут быть азартной игрой, – сказал Ямщиков.
– Это если на щелбаны играть, – вмешался Крячко.
– А все-таки зря мы не захватили карты, – вздохнул Жмырин. – Кто знает, сколько нам еще тут торчать?
– Ну, тебе-то тут торчать еще долго, – успокоил его Гуров. – Ты не о картах бы думал, а о безопасности.
– Лев Иваныч! – обиженно отозвался Жмырин. – Если не доверяешь, так лучше бы Крячко вместо меня с собой взял. Я на свежем воздухе работать предпочитаю. Чтобы простор был.
– Тебе много простора давать опасно, – с намеком сказал Гуров. – Но за жизнь Алексея Петровича и его супруги ты отвечаешь головой, так что проникнись!
– Уже проникся, – заявил Жмырин. – Будь уверен, мимо Жмырина даже мышь не проскользнет. Да и сдается мне, не сунутся они сюда. После того как у них «Форд» спалили, наверняка этот Седой призадумался. Один прокол – неприятность. Второй прокол – прямая дорога к провалу. Он будет теперь осторожничать.
Гуров и сам так думал. Оба иностранных подданных, которые брали напрокат «Форд», исчезли. Из гостиницы съехали в тот же день. Где они теперь – милиция не знала. Гуров предполагал, что они также могли укрыться в посольстве. Поскольку они были людьми Седого, он наверняка нашел способ оказать им поддержку. Как оказалось, господин Седой был в Африке не последним человеком. Подполковник Жмырин навел о нем справки – Леонид Седой был гражданином небольшой, но амбициозной африканской республики, владел там недвижимостью и являлся почетным секретарем некоей Партии Возрождения, которая была, по сути дела, правящей партией. Как все это Седому удалось, Гурова не интересовало, но с ним нужно держать ухо востро. Находясь в стенах посольства, тот мог рассчитывать на полную безопасность. Похоже, Никита была при нем и тоже не особенно напрягалась в смысле личной безопасности. Разумеется, кому могло прийти в голову, что такая опасная и циничная преступница после очередного убийства преспокойно скрывается на территории иностранного государства? Господин Седой, наверное, в восторге от собственной предприимчивости. Скандал, однако, его ждет страшный – даже если ему удастся вывернуться из сетей, которые ему расставил Гуров.
Ничего сверхъестественного Гуров не задумал. У него была единственная возможность вступить в контакт с бандой Седого – воспользоваться передачей секретной информации. Просто вместо Ямщикова на встречу должен был поехать сам Гуров и Крячко. Алчность Седого не позволит ему бросить все на полпути. Возможно, в глубине души он даже согласен на компромисс. Скорее всего, Седой понимает, что все данные по суперсвязи он не сумеет получить, но даже какие-то отдельные материалы были бы для него находкой. Новые технологии – дорогой товар. И еще Седой уверен, что Ямщиков будет молчать.
Наверное, он не ошибался в Ямщикове, и тот действительно молчал бы до последней минуты. К неудовольствию Гурова, язык ему развязал Жмырин, который опять пустился на самоуправство. Генерал Орлов называл такие действия партизанщиной. На этот раз партизанщина сработала – случай помог. Но все могло обернуться большой бедой. Поэтому Гуров так и не решил – злиться ему на Жмырина или объявлять ему благодарность. Точно так же, как не решил для себя вопрос – закрыть глаза на фокусы Ямщикова со взрывчаткой или дать делу ход. Ямщикова и без того ждали суровые испытания, обвинение в организации взрыва могло намного их усугубить. Гурову попросту было жаль этого человека. Но, с другой стороны, где-то продолжал действовать тот, кто продал Ямщикову динамит, и вот его следовало обязательно обезвредить.
Зазвонил телефон. Все напряглись. Гуров и Ямщиков встретились взглядами. В глазах Ямщикова Гуров прочел сожаление – он до сих пор хотел расправиться с бывшим товарищем собственными руками и откровенно завидовал Гурову. Чуть-чуть помедлив, Гуров кивнул и тут же надел наушники, подключенные к магнитофону.
Ямщиков встал с кресла и решительным жестом снял трубку. Все впились в него глазами.
– Алло! – сказал он. – Ямщиков слушает.
В наушниках у Гурова зашуршало, и бодрый мужской голос произнес:
– Добрый вечер, Алексей Петрович! Это Даниил, узнаете?
– Предпочел бы не знать, – сухо ответил Ямщиков. – Говорите по делу!
– Собственно, я жду, что скажете вы, – нисколько не обидевшись, произнес Дэн. – Вы готовы выполнить нашу просьбу?
– Чью это вашу? – грубо оборвал его Ямщиков. – Я хочу разговаривать с Седым.
После короткой паузы Дэн мягко сказал:
– Вы уже имели такую возможность, Алексей Петрович. Все вопросы были решены. Повторный контакт возможен только в том случае, если вы выполняете наши условия. На меня возложена обязанность посредника. Так что все дела теперь будете вести со мной, Алексей Петрович. Это не обсуждается.