Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
— А также десять других имен, начинающихся на В, — проворчал Крячко. — Оставьте это, у нас есть вопросы поважнее. По каким критериям убийца выбирает жертву? Когда и где произойдет следующее убийство? В том, что это случится, никто не сомневается?
— К сожалению, нет, — покачал головой Лев. — Преступник продолжит убивать, и произойдет это быстрее, чем нам хотелось бы. А вот насчет имени вы не правы. Таких имен в русском языке не существует, а предполагать, что убийца — иностранец, это уже перебор. Зато я могу ответить на другой вопрос: когда произойдет убийство. Если он не станет отклоняться от графика, то следующее убийство у него запланировано на завтрашний день.
— Если рассматривать проблему с точки зрения аналитика, коим я являюсь, — откашлявшись, начал Жаворонков, — беспокойство вызывают сразу несколько аспектов.
— Во как! Мы тут с тобой, Гуров, неделю голову ломаем, никак не поймем, где мимо ответа пролетели, а товарищ капитан с ходу целую кучу нестыковок заметил, — язвительно произнес Крячко, которому затея Гурова была не по душе.
— Не язви, Стас, — оборвал его Гуров, — дай человеку высказаться! Говори, Валера, не обращай внимания на этого скептика.
— Так вот, что касается пунктов, вызывающих беспокойство, — как ни в чем не бывало продолжил Жаворонков. — Меня, например, вопрос транспорта не озаботил. На чем бы ни приезжал на место преступления убийца, важно то, что он не бросался в глаза. И относительно выбора места преступления я тоже не стал бы беспокоиться, а вот насчет того, откуда убийца так хорошо осведомлен о привычках своих жертв, задумался бы в первую очередь.
— Продолжай, — подбодрил его Гуров, в очередной раз остановив собравшегося высказаться Крячко.
— Систематизируем то, что он должен знать про каждую из жертв, чтобы исполнить задуманное, не привлекая к себе внимание. Он должен знать род их занятий. Должен быть в курсе если не точного графика привычных передвижений на каждый день, то, по крайней мере, ключевые моменты. Такие, как привычка доктора Дрозинского выходить на пробежку до восхода солнца. Или привычку фермера лично выгонять стадо по воскресным дням. Что касается редактора, тут простым знанием графика не обойдешься. Если предположить, что письмом, доставленным в редакцию, убийца выманивал жертву в малолюдное место, то он должен был наверняка знать, на что поведется Хван. Если бы предложение, изложенное в письме, оказалось для редактора малоинтересным, он мог отправить в Шевлягино кого-то из сотрудников редакции, и тогда преступный план сорвался бы.
— Все это прекрасно, — не выдержал Стас, — только до этого мы сумели додуматься своими силами. Это же очевидно, что убийца слишком хорошо знаком с привычками жертв, чтобы не знать их самих. Да вот беда, связи между жертвами обнаружить никак не удается.
— И еще одно: убийца должен все время быть поблизости, иначе он рискует пропустить самое интересное, а именно развитие событий. — Жаворонков будто и не слышал выпада Крячко.
— Все время быть поблизости, — растягивая слова, повторил Гуров. — Об этом мы тоже думали и пришли к такому же выводу. Убийца следит за развитием событий. Звонки в издательства после третьего убийства тому доказательство. Смерть фермера не вызвала особого ажиотажа, но он и не ждал мгновенного эффекта. Думаю, он был готов к тому, что на этот эпизод мало кто обратит внимание. Скорее всего, выражаясь фигурально, он рассчитывал сорвать аплодисменты после второго акта. Но реакция журналистов его не удовлетворила. Он мечтает о большем, мечтает, чтобы о нем заговорили, чтобы в этих разговорах звучал страх. Он ждет, что все передовицы будут посвящены Подмосковному маньяку, но этого не происходит. И вот тогда он решает подстегнуть журналистскую братию. Он выбирает жертвой одного из них, да еще и собирает целую когорту журналистов на месте убийства. Чем не сенсация?
— Своего он добился, — хмыкнул Крячко. — История Подмосковного маньяка третьи сутки не сходит с первых полос.
— Послушайте, а ведь это проще простого! — округлив глаза, воскликнул Жаворонков. — Выдать себя за журналиста, затесаться в толпу и делать свое дело. С одной стороны, всегда в курсе последних событий, с другой — имеешь возможность корректировать действия так называемых коллег, подбрасывая им нужные идеи, указывая нужное направление.
— И об этом уже подумали, — заметил Крячко. — Только вот пользы это предположение не принесло и подтверждения не получило. Там, у высоковольтной вышки, я лично переписал данные всех присутствующих. Ни один из них не воспользовался поддельным удостоверением. Мы проверили всех, кто там был, и все они действительно работают в редакции тех газет, представителями которых назвались.
— Ну, тогда не знаю, — расстроился Жаворонков. — Разве что он имеет осведомителя в журналистской среде.
— А это мысль, — оживился Стас. — Раз уж он заранее продумал план пяти убийств, почему бы ему не озаботиться тем, чтобы получить доступ к самой свежей информации и не завести себе дружка из журналистской братии?
— Давайте-ка подумаем, как это технически осуществимо, — согласился Гуров. — Допустим, убийца действительно решил завести дружбу с одним из журналистов, чтобы тот снабжал его свежей информацией. Каким образом он может этого добиться?
— Легче легкого, — заявил Крячко. — Вспомни, как я познакомился с Платоном Константиновичем. Мне всего-то и нужно было полчаса посидеть с ним в кафе, и вот мы уже лучшие друзья. Кстати, вчера он мне звонил, интервью выпрашивал.
— Быть может, есть смысл встретиться с ним повторно, — задумчиво проговорил Лев. — Прощупать, не он ли наш тайный осведомитель. Хотя, если подумать, есть в нашем списке и более подходящие кандидатуры.
— Ты о ком? — спросил Крячко.
— Да хотя бы о том, кто подписывается псевдонимом «Швед», — ответил Гуров.
— Помню, помню, — развеселился Крячко. — Подпись английским шрифтом, статьи с подвывертом, и слог такой вычурный, как будто автор решил все стили зараз в одну статью впихнуть.
— Тем не менее, если проанализировать собранный Валерой материал, именно эти статьи обращают на себя особое внимание, — заметил Гуров. — Кто первым упомянул о значении цифр под вопросительным знаком? Или кто написал про сарай, в котором держали редактора? А откуда он узнал о том, что, прежде чем убить, Хвана раздели? Как знать, возможно, это обоюдовыгодный симбиоз? Друг другу информацию сливают: Швед убийце новости, полученные из официальных источников, а тот ему в ответ подробности об убийствах.
— Так вы предполагаете, что Швед знает имя убийцы? — не выдержав, выдал Жаворонков.
— Нет, конечно, — ответил Гуров. — Совсем не обязательно сообщать журналисту, откуда именно у тебя сведения. Информированный источник, так они называют осведомителей в своих статьях, раскрывать не в их интересах.
— Лева, ты помнишь, кто скрывается под псевдонимом «Швед»? — спросил Крячко.
— Я помню, — ответил за Гурова Жаворонков. — Это Зиновий Топырин, сотрудник газеты «Только факты».