Полная история ислама и арабских завоеваний
Шрифт:
Через пару дней к Константинополю подошли три генуэзские галеры, посланные Папой, с грузом продовольствия и оружия. Несмотря на активное препятствование турок, они сумели прорваться в Золотой Рог, и Мехмед II сместил своего адмирала Балтоглу и велел побить его палками.
21 апреля от последствий обстрела башня второй стены над Ликосом рухнула, превратив первую стену в руины. Но турецкое войско на штурм не пошло, так как Мехмед отсутствовал, отбыв осматривать северный берег Золотого Рога. На следующий день османы, подведя под свои суда специальные телеги с коваными колесами и выложив досками некое подобие рельсов, сумели провезти 70 своих судов по суше, в обход цепи,
В конце апреля турки построили через западную оконечность залива Золотой Рог понтонный мост из скрепленных попарно винных бочек и таким образом связали воедино все силы своего войска. В бухте, на плотах, турками была установлена артиллерия, и они начала обстреливать Влахернский квартал. Ядра бились о стену, не прибавляя оптимизма жителям города.
7 мая турки предприняли штурм города с западного направления, у Месотихиона, но греки не дали им пройти через пролом. Через неделю турки попытались войти в город через Влахернский квартал, но ночной штурм был снова отбит. Людей уже не хватало, и пришлось снимать для отражения атаки матросов с судов. Поняв, что стены уже частично разрушены, турки переключились на ров и начали его засыпать. Днем турки засыпали рвы, ночью греки извлекали оттуда землю.
Вскоре артиллерией была разрушена до основания еще одна из башен, и турки, поставив поверх рва осадную машину, попытались пройти в город. Бой, по словам очевидцев, был ужасен, но атака был отбита, а ночью греки сожгли одну осадную машину и кое-как восстановили башню.
16 мая турки стали вести подкоп в районе Влахерны, пытаясь отвлечь греков подходом своего флота к цепи, который происходил под вой труб и стук барабанов. Но работы были обнаружены, и греки начали вести контрподкопы, успешно взрывая и затапливая турецкие тоннели. Через пару дней турки изменили свою тактику: ко рву над Ликосом они подкатили огромную башню с деревянным каркасом и покрытием из верблюжьих и буйволиных шкур. Внутри башни работали землекопы, засыпая ров, а с ее вершины велась оборонительная стрельба. Благодаря шкурам греческое оружие не могло сразить землекопов. Но ночью кто-то из греков подполз к башне и заложил под нее бочонок пороха. Взрыв похоронил землекопов и разрушил башню. Осажденные снова расчистили ров.
23 мая в очередном взорванном подкопе под Влахерной погибло много турок, и Мехмед отказался от этого способа осады. Но ночью произошло лунное затмение, что было воспринято жителями города как плохой знак, и придворные стали предлагать Константину тайно покинуть Константинополь и начать собирать силы за его границами. Он, понимая, что без него город точно падет, отказался и вступил в переговоры с турками, но Мехмед назначил такую дань, которую было невозможно выплатить. Тогда Мехмед предложил всем жителям покинуть город вместе с вещами, обещая им жизнь и свободу, но греки снова не согласились.
На совете, собранном 25 мая, Мехмед принял решение о штурме, хотя его генералы были категорически против: в последующие два дня турки усилили обстрел стен, специально подкатив пушки ближе, чтобы бить в упор. 28 мая, понедельник, был объявлен в турецком лагере выходным днем, чтобы дать солдатам набраться сил.
В ночь на 29 мая турки пошли в атаку по всей линии стены. В Константинополе все, кто мог держать оружие, заняли места на стенах. Первой волной турки пустили башибузуков, наемные отряды из славян, венгров
Атака, хотя и с тяжелыми потерями со стороны греков, была отбита. О потерях тюрков, которые также были не маленькие, ввиду их подавляющего превосходства, нет смысла говорить.
Третью атаку начали янычары, и сам султан довел их до крепостного рва. Янычары наступали двумя отрядами: один пошел на Влахерну, второй – в пролом в районе Ликоса. В месте соединения стены Влахернского квартала с основной городской стеной янычары обнаружили тайную калитку Керпопорту и, убив сторожей, проникли через нее в город.
В районе Ликоса был ранен предводитель генуэзцев, его стали выносить с поля боя, и среди генуэзцев началась паника. В проломе остались только венецианцы и греки во главе с императором. Турки заметили начавшееся смятение в рядах противника, и отряд в 30 человек во главе с великаном Хасаном ворвался в город. Половина из них, включая Хасана, была тут же убита, но остальные сумели закрепиться, и за ними пошли новые и новые толпы янычар. Император Константин вместе с группой преданных сподвижников пошел в контратаку и в рукопашной схватке был убит.
Передовые турецкие отряды вскоре прорвались к воротам и начали их открывать изнутри, а среди осажденных возникла паника: кто-то пытался прорваться к кораблям, кто-то бежал сам не зная куда. Оборону держали лишь некоторые византийские отряды, каталонцы и турки принца Орхана. Но это было уже не на стенах, а на улицах Константинополя. Многие греки собрались у колонны Константина Великого, так как они слышали о пророчестве, которое гласило, что, как только турки дойдут сюда, с неба спустится архангел Гавриил и даст некоему человеку, стоящему у колонны, свой меч. При помощи этого воина будет одержана победа, а этот человек вскоре станет новым царем. Пророчеству не суждено было сбыться.
Те, кто прорвался к судам, смогли отомкнуть цепь и уйти в море. Турки особо не препятствовали: это, во-первых, было отступление, а, во-вторых, корабли были в основном венецианские, и Мехмед не хотел портить отношения с дожем.
Бой в городе продолжался весь день, пленных турки взяли всего 500 человек, все остальные воины были убиты. Затем три дня длился грабеж великого города. Греческий историк Георгий Сфрандзи писал: «В некоторых местах, вследствие множества трупов, совершенно не было видно земли». И продолжал: «В жилищах плач и сетования, на перекрестках вопли, в храмах слезы, везде стоны мужчин и стенания женщин: турки хватают их, тащат, обращают в рабство, разлучают и насильничают».
Особенно много жителей Константинополя было взято в плен или убито в храме Святой Софии, куда константинопольцы собрались, надеясь на чудо. Но турки, перерезав кучку защитников храма, ворвались и в Святую Софию. По словам очевидцев, турки гнали из Константинополя на рынки рабов десятки тысяч пленников. Только через три дня Мехмед II приказал прекратить грабеж и торжественно вступил в Константинополь под восторженные крики своих воинов. В знак победы над «неверными» он въехал на белом коне и в храм Святой Софии и, похвалив необычайную красоту здания, повелел превратить его в мечеть.