Полночная звезда
Шрифт:
«Я обнаружила, что он обманывал моего отца».
Значит, Чонси уже прочитала бумаги в его столе и прекрасно знала, что он ни в чем не виноват. В этот момент он вспомнил ее странное поведение сразу же после пожара на складе. Неужели она имеет к этому какое-то отношение? Может быть, это и было ее возмездием? А потом она ознакомилась с его документами и раскаялась в содеянном? Делани выдвинул нижний ящик стола и достал коробку с письмами и банковскими чеками. Он внимательно осмотрел замок. Ну конечно же, он был вскрыт, хотя и очень аккуратно. Все бумаги были на месте, но теперь-то он точно знал, что она прочитала их.
«Она так сильно
Наконец-то он разгадал тайну, которая так долго беспокоила его. Делани закрыл глаза и почувствовал, что его охватило смешанное чувство боли, гнева и отчаяния одновременно. Он медленно поднялся, сунул коробку под мышку и направился в спальню.
Чонси сидела перед туалетным столиком, а Мэри старательно расчесывала ее густые волосы.
— Мэри, оставь нас.
— О, мистер Дел! Да, сэр, конечно! — испуганно пролепетала та, прекрасно понимая, что настал час серьезных объяснений. Она ободряюще подмигнула хозяйке и вышла из спальни, плотно прикрыв за собой дверь.
Чонси увидела в зеркале коробку в руке мужа и застыла. Ничего страшного. Она очень аккуратно сложила все бумаги. Он не мог ничего заподозрить.
— Доброе утро, — пропела она нарочито радостным голосом и повернулась к мужу. — Сегодня чудесный день, не правда ли? Абсолютно никакого тумана. Люкас сказал, что этим летом…
— Замолчи, — прервал он угрожающе спокойным голосом.
Она посмотрела в его глаза и увидела там с трудом сдерживаемую ярость.
— Ты все знаешь, — тихо промолвила она.
— Да, знаю. Не исключено, что я знаю даже больше, чем ты, моя дорогая.
Ее поразил тон, с которым он произнес слова «моя дорогая». В нем чувствовались сарказм и ледяной холод.
— Дел, пожалуйста, выслушай меня, — сбивчиво начала она, стараясь хоть как-то разрядить обстановку. — Ты просто не можешь этого понять. Не можешь…
— Чонси, лучше прикуси язык и послушай, что я тебе скажу, — прервал он ее все тем же ужасающе спокойным голосом. — Я никогда не мог понять, почему ты так настойчиво и неутомимо обманывала меня. Я прекрасно знал, что ты искала встречи со мной с того самого дня, как впервые появилась в Сан-Франциско. Скажи мне, пожалуйста, зачем ты проделала столь долгий путь сюда, зачем потом так настойчиво стремилась к браку со мной?
Она стояла молча, в смятении теребя пальцы.
— Я сразу сообразила, что ты собираешься жениться на Пенелопе Стивенсон, и решила во что бы то ни стало помешать этому. Ваши совместные капиталы были бы слишком большими, и я не смогла бы… разорить тебя. Но, Дел…
— Вот как? Теперь все понятно, — бесцеремонно оборвал ее Делани подчеркнуто вежливым голосом. — Значит, ты задумала весь этот спектакль с прогулкой на лошади, которая обернулась неожиданным несчастным случаем, только для того, чтобы попасть в мой дом и вообще быть поближе ко мне? Мне, конечно, было приятно, что за мной ухлестывает столь милая дама, но я и понятия не имел, насколько глубоки и коварны твои планы. — Он предостерегающе поднял руку, не давая ей возразить. — Нет, дорогая, я еще не закончил. Смею заверить тебя, что я оказался не таким уж полным идиотом, как ты предполагала, хотя и допускаю, что порой был слишком доверчив. Меня не ввело в заблуждение даже то, что в результате падения с лошади ты сломала несколько ребер и получила сотрясение мозга. Ведь это, в сущности, пустяки по сравнению с главным призом, на который ты
— Да, — охотно призналась она. — Я хотела рассказать тебе все, Дел. Клянусь! Пожалуйста, выслушай меня! Все началось в Лондоне, когда я жила в семье Пенуорти. Как-то раз я подслушала разговор моих родственников. Тетя говорила дяде, что мой отец умер не естественной смертью, а покончил с собой. Тогда я пошла к Полу Монтгомери и потребовала, чтобы он рассказал мне всю правду. Именно тогда он сообщил мне о тебе и о том, что ты погубил моего отца. Разумеется, я поверила ему. Ведь он знал меня с детских лет и был другом семьи.
— Ты приехала сюда, чтобы убить меня или только разорить?
— Нет, Дел, у меня и в мыслях не было убивать тебя. Я не смогла бы этого сделать.
— Да, моя дорогая, скорее всего не смогла бы, но должен признать, что ты самая хладнокровная сука из всех, которых мне довелось встречать на своем пути. И не надо, пожалуйста, испытывать мое терпение своими беспочвенными возражениями. Ведь это ты подожгла мой склад? Можешь не отвечать. Я уже прочитал ответ в твоих глазах. Господи, как же нужно ненавидеть меня, чтобы подвергнуть опасности даже собственную жизнь!
— Это произошло совершенно случайно, Дел! Когда я уже находилась на складе, я неожиданно поняла, что не смогу поджечь его, так как люблю тебя. Когда спичка в моей руке уже, казалось, догорела, я отбросила ее в сторону, и она упала на какой-то ящик с этими фейерверками!
— А потом… — он положил коробку на стол и похлопал по ней рукой, — ты прочитала мои письма. Думаю, что ты сделала это вчера. Именно вчера я был поражен твоей… мягкостью и доброжелательностью ко мне. В постели ты была похожа на дикую самку. Нет, не перебивай меня, Чонси. Я не хочу слушать о том, как ты пыталась искупить свою вину подобным образом.
— Но это же правда, Дел! — почти выкрикнула она, в отчаянии заламывая руки. — Дел, я понимаю, что не могу рассчитывать на твое полное доверие ко мне после всего того, что произошло, но все же попытайся это сделать. Мне казалось, что Пол Монтгомери… Ведь я безгранично доверяла ему…
Делани взял ее за руки и легонько оттолкнул от себя.
— От тебя требовалось только одно, Чонси, — поговорить со мной откровенно.
— Поговорить откровенно? — взмолилась она. — А если бы оказалось, что ты все-таки виновен? Что бы ты сделал со мной? Признал бы свою вину и попросил у меня прощение? Согласился бы отправиться в тюрьму на определенный срок? Сомневаюсь, Дел. Боюсь, что ты постарался бы любой ценой избавиться от меня!
— Да, — неожиданно согласился тот. — Думаю, что просто-напросто убил бы тебя, как в свое время Монтгомери убил твоего отца.
Глаза Чонси заблестели от боли, она отвернулась от мужа и скрестила на груди руки.
— О Господи! Нет!
— Я совсем недавно пришел к такому заключению, — продолжал тем временем Делани. — Я с самого начала не верил в то, что он решится убить тебя только потому, что боится разоблачения своих финансовых махинаций. Мне показалось, что за этим кроется что-то другое, нечто большее. Не знаю, моя дорогая, почему ты сама не догадалась об этом. Ведь у тебя острый и пытливый ум.